Искатель. 1968. Выпуск №6 - Игорь Подколзин

— Согласен. И так можно прикидывать.

— А мы тут догадки строили насчет возраста и облика «каменщика», — не выдержал долгого молчания Сергей.

— Догадки — вещь полезная, товарищ Шлыков. Но уже наступил тот самый край, когда количество их, этих наших догадок, должно перейти в очень желанное качественное состояние. Не так ли? На этом риторическом обращении не худо бы и закончить.

Соловьев улыбнулся, чтобы смягчить резкость своих слов, и взялся за ручку двери. Ему было не по себе, очень хотелось расстегнуть воротник рубашки и хоть немного полежать, ни о чем не думая. Как всегда, в минуты сердечной боли он корил себя, что перерабатывает, что не пошел в отпуск, как настаивали врачи. Может, потому и сорвалась с языка резкость. Уже в дверях он сказал:

— Завтра обсудим план действий, а сейчас прошу отправить телефонограммы и всем отдыхать…

Павел ехал домой в метро.

Он стоял в середине прохода, держась за металлический поручень и устремив взгляд за стеклянную стену вагона, как бы разглядывая там что-то свое, особенное, важное, что должно помочь разрешить занимавшие его проблемы.

Его красивое лицо выражало крайнюю степень сосредоточенности, казалось, что он не видит и не замечает ничего вокруг.

Он действительно был погружен в свои мысли, но профессиональная привычка фиксировать окружающее не оставляла его ни на минуту.

Поэтому, когда на станции «Белорусская» в вагон вошли оживленный мужчина со смеющейся девушкой под руку, Павел быстро и незаметно изменил позу, чтобы парочка его не заметила.

Это был Горлов. Тот самый Федор Матвеевич Горлов, директор ограбленного магазина, который неподвижно лежал в кресле, когда Петр зашел к нему в кабинет, явившись по вызову. Грузного, седого, далеко за пятьдесят, директора держала под руку молоденькая продавщица Роза, тогда насмерть перепуганная происшедшим, а сейчас хихикающая и что-то весело рассказывающая своему спутнику. Сюрприз, ничего не скажешь! Павел помнил результаты предварительной проверки: Горлов живет где-то рядом с Таганкой, Роза — около метро «Аэропорт». Сейчас уже двенадцатый час. Поздноватое путешествие в другой конец города затеял сей пожилой отец семейства, да еще отягощенный мрачными мыслями о похищенных у него в магазине немалых ценностях. Что же связывает директора магазина и продавщицу? Завтра Петр начнет знакомиться с сотрудниками ограбленных магазинов. Сам Павел с Сергеем будут разбираться в материалах по продаже с рук манто и форсируют поиски «каменщика» на стройках и в исправительно-трудовых колониях, решил Павел, не переставая искоса наблюдать за вошедшими. Роза продолжала щебетать. Горлов, немного склонившись к ней, слушал внимательно и снисходительно одновременно. Через две остановки они вышли, так и не заметив Павла.

Новый день никаких отрадных перемен с собой не принес. Среди груды просмотренных документов и служебных телеграмм Павел и Сергей не нашли ни одной зацепки. Петя Кулешов с утра уехал в меховой магазин, но ни разу не позвонил. Очевидно, и он не узнал ничего, что могло бы привести к разгадке преступления. Только к полуночи Павел и Сергей Шлыков собрались по домам: хочешь не хочешь, а без своих шести-семи часов сна человеку не обойтись. Они уже предъявляли удостоверения милиционеру в будке возле выхода на улицу, как на столике около постового зазвонил телефон.

— Извините, — сказал милиционер и взял трубку. — Калитин? Да, как раз проходит. Слушаюсь. Вам приказано явиться к начальнику управления, товарищ старший лейтенант, — козырнул постовой, возвращая удостоверение Павлу.

Пройдя по двору, Павел поднялся на третий этаж. В приемной начальника управления его просили немного подождать.

Павел прясел на широкое низкое кресло, откинулся на спинку.

Было очень тихо. Не звонили, как обычно днем, телефоны. Молчал динамик, по которому немедленно докладывали о серьезных происшествиях в городе.

Наступила та совсем недолгая пора в жизни Москвы, когда день переходил в ночь и волна происшествий несколько сникала. Закончились спектакли в театрах и сеансы в кино, закрылись парки и рестораны. Спало оживление на вокзалах. Меньше стало пешеходов, поутихло уличное движение.

В этот час и стражи порядка могли позволить себе «ослабить ремень» и передохнуть, хотя бы ненадолго забыть о той максимальной собранности, которой круглосуточно требовала от них служба.

Павел блаженствовал в удобном кресле. А зачем все же позвал его комиссар Дубинин? Общественные дела? Ведь Павла недавно выбрали секретарем комсомольской организации. Но они, видимо, вполне могли подождать и до утра. Что-то экстренное? Но что? «Каменщик»? Какое-нибудь новое задание?

— Вас просит к себе Борис Константинович, — прервал размышления Павла дежурный.

Старший лейтенант вошел в просторный кабинет, комиссара милиции и представился, как положено.

Начальник управления вышел из-за стола, поздоровался, пригласил сесть.

Павел всегда удивлялся тому, как молодо выглядел этот, в сущности, уже не молодой человек, прошедший фронт, имевший ранения, удивлялся стремительности его движений, быстроте ориентации, неутомимости. Было непонятно, когда он спит. В самые разные часы суток, часто ночью он появлялся то в одном, то в другом из многочисленных подразделений МУРа.

Невысокий, круглолицый, с гладко зачесанными назад светлыми волосами, подтянутый, деловитый, проницательный, умный — таким был главный милиционер Москвы, отвечающий за порядок во всем огромном городе.

— Устал? — спросил Дубинин, внимательно глядя Павлу в глаза.

— Никак нет, товарищ комиссар.

— Ну ладно, погоди немного, сейчас все объясню.

Комиссар сел за стол, не глядя, перевел рычажок. На пульте, расположенном с левой стороны от его кресла, вспыхнул круглый желтый огонек, и голос из скрытого динамика доложил:

— Дежурный по району подполковник Люстров у аппарата.

— Добрый вечер, Василий Никифорович. Вернее — добрая ночь.

— Здравия желаю, товарищ комиссар.

Начальник управления говорил, не напрягая голоса и не меняя позы, — микрофон был вмонтирован прямо в письменный стол.

— Есть какие-нибудь новости?

— Никак нет, товарищ комиссар. Сведения получим к двум часам.

— Ясно. Сразу же докладывайте в управление о результатах.

— Понятно.

— Вам в помощь выделяю опергруппу. Ее возглавит старший лейтенант Калитин.

— Старший лейтенант Калитин. Записано.

— Через час Калитин будет на месте. Предупредите ваш народ и эксперта, чтобы дождались его. У меня все. Будь здоров.