Интербеллум (СИ) - Лета Валерия

— Самые настоящие разбойники!

Чародеи прошли мимо, не прекращая делиться преподавательскими навыками. Детей отдавали в гимназии в возрасте девяти лет, к семнадцати годам они заканчивали обучение, выбрав демона и научившись им управлять. Проходя слияние в шестнадцать, подростки тратили весь следующий год на адаптацию. К выпуску большинство девочек были либо помолвлены, либо замужем.

— Просили тебе передать, — Роман протянул конверт.

— От кого это?

— Передал здешний слуга.

Я выгнула левую бровь.

— Он не назвал фамилии?

Роман пожал плечами.

— Нет, просил передать личному телохранителю, чтобы ты уже отдала хозяину.

— И все?

Ситуация начинала меня раздражать.

— Да.

— И ты просто взял конверт? — у меня определённо был талант к шипению. Пора выбрать кобру в качестве тотемного животного.

— А что мне оставалось делать? Как-никак мы в гимназии.

— Вот именно. За тысячи километров от столицы.

— Перестань. Ты усложняешь и параноишь.

Я втянула побольше воздуха.

— Ещё одна оплошность и ты возвращаешься в Питер объясняться с Демоновым.

Глаза охранника судорожно расширились.

Я оттолкнула от двери застывшего Романа и влетела в комнату. Пустая постель предстала взору, из ванны доносился шум воды. На часах без трёх минут одиннадцать. Когда Евгений выйдет, горячий завтрак будет уже дожидаться его.

Я разорвала конверт и вытащила сложенный лист бумаги. Обычно я не сую нос в личную переписку, передавая всю почту абсолютно нетронутой. Но здесь совсем другое дело. Кто-то, не представившись, вручил конверт слуге и тот отнес дурню-охраннику с целью передачи преемнику. Я не могла так рисковать.

Письмо оказалось приглашением на новогодний бал, который устраивал губернатор в собственном особняке. Чародей выражал надежду, что наследник примет его скромное приглашение и прибудет 31 декабря вместе с невестой. Ну конечно, сейчас конец ноября и самое время предупредить заранее о готовившемся празднике.

Я провела рукой по волосам. Временами я все-таки перегибала палку. Очень тяжело быть всегда начеку, постоянно жить с мыслью, что ты охраняешь наследника и в случае малейшей оплошности — голова с плеч. И ладно, если бы ждала лёгкая смерть. Со временем начинаешь по-другому реагировать даже на простой взгляд прохожего, не говоря уже о нежданных посланиях.

В дверь тихо постучали. На пороге стоял вчерашний слуга, позвавший на обед, с подносом, усыпанным яствами. Он молча накрыл на стол.

Хозяин вышел как раз, когда за тем закрылась дверь.

— Доброе утро, Евгений Владиславович.

— Хитоми-сан.

Только Евгений употреблял по отношению ко мне суффикс «сан», обозначающий то же что имя-отчество или «Вы». Ни один чародей никогда не обратится к шаману в такой вежливой форме. Кроме Евгения. Но с его стороны выглядело больше как ирония, и я давно привыкла, порой, это даже вызывало улыбку.

Он запахнул белый халат и сел в кресло — в то самое, в котором вчера выслушал предложение Ангеловой.

Его завтрак был куда богаче: яичница, каша, два салата, бутерброды, свежевыжатый апельсиновый сок, фрукты и чай с кофе.

— Так и собираешься стоять у двери? — спросил он, наливая ароматный кофе и приметив взглядом свежий выпуск местной газеты под названием «Комета».

Я замешкалась. Евгений впервые за утро поднял на меня глаза.

— Ради Бога, оторвись от двери и сядь уже, — раздраженно сказал он.

Я поспешила исполнить приказ и села на софу, посчитав непозволительным садиться за стол, когда трапезничает Демонов-младший.

Хозяин раскрыл газету и принялся читать. Я же отложила катану и замерла. Пока Евгений не позавтракал, незачем говорить о приглашении. Будучи не в духе, он обязательно пошлёт к дьяволу и чертово приглашение, и чертова губернатора, и чертов бал. А успокоившись, ни за что не вернёт назад своих слов, даже если сильно пожалел.

Яичница и каша пришлись по душе. Заканчивая с салатом, он нахмурил лоб и поджал губы.

— Что за чушь! Ты только послушай, — обратился ко мне и зачитал: — Как стало известно нашему издательству, молодой наследник вчера прилетел в наш город и остановился в гимназии, где учится его невеста Елизавета Григорьевна Ангелова. Близкий источник к правящей семье сообщил, что наследник питал сильные чувства к Елизавете Григорьевне ещё с подросткового возраста, но девушка долгое время не отвечала взаимностью. И вот, достигнув шестнадцати лет, она, наконец, приняла предложение руки и сердца. Как сообщает все тот же источник, свадьба намечена на сентябрь следующего года. По всей видимости, Евгений Владиславович не в силах дождаться, когда официально сможет назвать Елизавету Григорьевну «своей» и каждый день, проведённый в разлуке, подобен муке. Иначе как ещё объяснить его неожиданный приезд? Любовь толкает на безумства даже наследников.

Евгений швырнул газету на пол и вскочил на ноги.

— Какой ещё близкий источник! Как они посмели!

Он напоминал зверя, загнанного в клетку, которому скоро наденут ошейник и выведут на цепи позировать для снимков.

Я подняла газету и пробежала глазами по тексту с фотографиями Евгения и Ангеловой. Обычная желтая пресса.

— Не стоит расстраиваться.

Хозяин резко развернулся.

— Не стоит?! — он выхватил ее из моих рук. — «Наследник питал сильные чувства к Елизавете Григорьевне ещё с подросткового возраста». Единственное чувство, которое я к ней питал и питаю — раздражение. Разберись с редактором. Немедленно!

— Евгений Владиславович, — попыталась я воззвать к доводам рассудка, — если вы закроете эту газету, будет ещё больше слухов, более грязных. Вы не сможете заставить замолчать всех. К тому же, пусть пишут — женщины любят строить воздушные замки. Они сами придумают вас и будут поклоняться. — Я уловила отблеск понимания и продолжила более уверенно. — Тот мужчина, который не скрывает своих чувств, всегда выглядит привлекательнее других. А если он ещё красив и сказочно богат… Эта газетенка только сыграет вам на руку.

Евгений прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

— Вы не должны обращать внимание на статьи. Если кто-то перейдёт за границу дозволенного, будьте уверены, я лично разберусь. А пока…позвольте своему народу помечтать…

Я аккуратно забрала «Комету», распорядившись чуть позже больше не приносить никаких газет.

— Ты не обладаешь даром убеждения.

Я улыбнулась и согласилась. У меня никогда не получалось достучаться до людей словами, но зато мой кулак и чемодан с инструментами для пыток действовали безотказно.

— Тогда что вы решили?

— Смены главного редактора будет достаточно.

— Вы уверены?

— Сегодня же.

Бывали моменты, когда Евгений прислушивался ко мне, и все же в основном он руководствовался собственными соображениями и желаниями. Хотя нельзя сказать, что в споре я не одержала победу — маленькую, но заслуживающую поднятого знамени. Вместо разгромленного здания с вывеской «Комета» нужно всего лишь уволить редактора.

Евгений вернулся за стол и налил чаю.

— Евгений Владиславович?

— Что опять?

Он обернулся, не дождавшись ответа, смерил суровым взглядом, и складка пролегла между бровями.

— Господи, что ещё случилось, пока я спал? Неужели Ангелова споткнулась на ступеньке и кубарём скатилась вниз?

— Нет.

— Значит, у тебя плохие вести?

— Антонов прислал приглашение на новогодний бал.

— Что за Антонов? И как смеет что-то присылать, когда мы не представлены друг другу?

Я протянула письмо. Прочтя, Евгений в недоумении посмотрел на меня.

— Это губернатор. Вчера вы обсуждали игру в покер и пообещали как-нибудь нанести ему и его жене визит. А также вы уверяли, что до сего вечера не встречали глаз с таким глубоким зелёным оттенком, как у Натальи Денисовны, жены Фёдора Петровича Антонова.

Хозяин смотрел так, будто я говорила на непонятном языке и превращалась в невиданное чудище.

— Признаться, я мало что помню из вчерашнего, — он взъерошил высохшие волосы.