Суженая для падшего (СИ) - Рунова Юна

— У нас ещё есть время, чтобы лучше друг друга узнать, — сказал он и, отпустив мою руку, встал с кровати. — Надеюсь, ты не пожалеешь, что заступилась за Клодию. Влюблённые телохранители не лучший вариант. С этой ночи твой Бармалей будет спать здесь.

В комнату как раз возвратилась горничная, и Михаил стремительно удалился. Оставив после себя едва уловимый аромат сандала. Выпив неизвестную золотистую жидкость с привкусом меда и лимона, я откинулась на подушки и, наконец, спокойно уснула.

Завтрак я благополучно проспала, а вот за обедом меня ждал сюрприз. Михаил, видимо, решил, что моё общество ему интереснее, чем смартфон и поразил меня своим красноречием. Он рассказывал мне о человеке, создавшем прекрасный сад за окнами виллы, о гениях своего времени работавших над гидравлической системой фонтанного комплекса и инженерах-творцах невероятного музыкального фонтана, снабжённого трубами, создающими удивительные органные мелодии.

Уж не знаю, что послужило благодушному настроению моего супруга, но сегодня он показался мне совсем другим. Я как завороженная слушала его бархатистый голос, который оказался очень чувственным, стоило уйти ледяному тону высокомерного сноба.

— Приглашаю тебя на прогулку, — улыбнувшись, сказал Михаил, а я зависла, любуясь его прекрасным лицом.

— Да, конечно, — я улыбнулась в ответ, представляя, как убого это выглядит на его фоне.

— У тебя очень красивая улыбка, Кудряшка, — я даже опустила взгляд, проверяя, не потеряла ли подарок Амодея. Хрустальная слеза никуда не делась. — Не забудь пригласить Бармалея, он будет очень рад. Он с утра такой радостный — Клодия сообщила ему, что он теперь ночует в твоей спальне, — усмехнувшись, добавил Михаил, и я окончательно утонула в его невероятных глазах.

Мы больше часа гуляли по парку, день был солнечным и в меру жарким. С реки дул прохладный бриз, освежая разгорячённую кожу, а ведь ночью тут было так холодно. Воспоминания заставили зябко погладить плечи.

— Ты замерзла? — тут же поинтересовался Михаил, и от этого простого вопроса хотелось запеть.

Никогда не думала, что мужская забота это так приятно.

— Нет, просто вспомнила своё ночное путешествие, — за время прогулки мы так ни разу не подошли к Гроту. — Я не знаю, почему не захотела об этом говорить. Это как борьба внутри, понимаешь? — неожиданно для самой себя я не только озвучила причину своего молчания, но и обратилась к мужу на «ты». — Понимаете… — спохватилась я, но было поздно.

Михаил так довольно улыбнулся, что на водной глади рыбных садков появились солнечные зайчики от его улыбки:

— А я всё ждал, когда же ты прекратишь мне выкать, — он взял меня за запястье, горячие пальцы скользнули по руке и ласково погладили ладонь. — Мы — муж и жена, Сюзанна. Я буду очень рад, если ты продолжишь обращаться ко мне на «ты», и попытаешься, хотя бы иногда, мне доверять. Я могу на это надеяться?

Этот вопрос настолько кардинально отличался от всего, что Михаил говорил мне раньше. Словно я сейчас слышала абсолютно другого человека. От удивления я смогла только кивнуть, чем вызвала тихий смешок.

— Сью! Там!

— Там такое, Сью!

— Ты должна посмотреть!

Бармалей очень не вовремя вклинился в разговор, я чувствовала, что дело неуклонно шло к поцелую!

— Что там случилось? — повернувшись к трёхголовому озорнику, спросила я.

Холодный нос уткнулся мне в руку и подкинул её на шелковистую шёрстку между пушистых ушей.

— Там такая рыба!

— Большая!

— Она меня укусила за нос!

Интересной беседой и прогулкой приятные моменты этого дня не закончились. Когда Михаил пригласил меня вместе с ним пройти в салон с фонтаном, я даже не представляла зачем. У двери он остановился:

— Я знаю, как тебе тяжело. Здесь нет твоих родных, нет подруг. Надеюсь, что мой подарок придётся тебе по душе, — открыв дверь, он пропустил меня вперёд.

В салоне помимо чудных фресок и фонтана, помимо роскошной мебели и старинного рояля, меня ожидал невысокий азиат. Он был одет в белоснежное кимоно и постоянно обмахивался веером. Увидев меня, мужчина приветливо улыбнулся и, встав, сложил приветственно руки и поклонился. Я на автомате повторила его действия, Михаил лишь кивнул в ответ:

— Познакомься, Сюзанна, это господин Иоши Сумидзу. Он будет заниматься с тобой вокалом. Господин Сумидзу…

— Лучший педагог по вокалу в мире по итогам прошлого года! О Боже! — от счастья я готова была вцепиться в несчастного господина Сумидзу и затискать его до потери сознания, но вместо этого кинулась на шею Михаилу и довольно звонко чмокнула его в щеку.

Тактичный японец сделал вид, что ничего не произошло, а я, уже не обращая внимания на реакцию моего супруга, удивлённо приподнявшего бровь, представилась своему новому учителю и уволокла его к роялю. Когда именно Михаил вышел из комнаты, я не знаю, мы с господином Сумидзу были настолько увлечены друг другом и планированием будущих занятий, что я этого даже не заметила.

За таким педагогом как Иоши Сумидзу гонялись все мечтающие о сцене и известности вокалисты мира. Иоши был непросто педагогом, он знал о строении связок и психологических проблемах певцов больше чем сотни профессоров. Он всю жизнь помогал таким как я правильно раскрыть свой голос, определить именно те диапазоны, в которых голос будет проявляться с наибольшей красотой и силой.

После трёх плодотворных часов работы, мой учитель заторопился к следующему ученику:

— Знаете, Сюзанна, а ведь я сомневался. Когда ваш муж попросил вас послушать, я очень скептически отнёсся к его просьбе, — карие глаза господина Сумидзу светились так, будто он старый дракон, а я его золотое сокровище. — Не разочаруйте меня, — с этими словами Иоши сделал едва уловимое движение рукой напротив двери, и когда он её открыл, я увидела типичный азиатский рыбный рынок и толпу спешащих куда-то людей.

Господин Сумидзу шагнул в рыночную суету, обернулся и, поклонившись, прикрыл за собой дверь. Я настолько опешила, что забыла ответить ему тем же.

Глава 10

После первой ночи проведённой в стенах виллы, Михаил не только позволил Бармалею спать в моей комнате, но и обеспечил дополнительную охрану сада в ночное время. Я подсматривала за тем, как на следующую ночь Михаил и его верная троица вышли в парк и провели невероятный ритуал. От их манипуляций небо над садом затянуло сияющей плёнкой, она больше всего походила на полярное сияние, затем вода в фонтанах застыла. Нет, не замерзла как в лютый мороз, а просто замерла на месте!

Даже из окна я видела застывшие капли и удивилась окутавшей виллу тишине. Мой супруг громко произносил незнакомые мне слова. Жаль, я не могла увидеть их на бумаге, тогда бы я узнала, что за волшебство творится на моих глазах! Но больше чем сияющее небо и замершая вода меня поразили статуи! Они покинули свои места и поочередно подходили на поклон к Михаилу. Новая стража садов Тиволи!

Несколько дней после той ночи, когда Михаил нашёл меня в саду, Клодия была очень тихой, почти не болтала, как это бывало прежде, и мало улыбалась, но вскоре я узнала причину её печали. Как-то я проснулась посреди ночи. В комнате было жарко и мне очень захотелось пить. Кувшин для воды оказался пуст, и я, переступив через храпевшего щенка, вышла в коридор.

Комната горничной была рядом, её дверь была слегка приоткрыта, и сквозь щель на пол падала полоска света от ночника. Что именно руководило мной в тот момент сказать сложно, я оправдывала своё любопытство тем, что хотела попросить Клодию принести воды, но вряд ли это так.

Горничная стояла у окна ко мне спиной, её волосы золотым пламенем струились по плечам и спине, и, как я успела заметить, были единственной одеждой. Сзади, страстно блуждая руками по гибкому телу, припав губами к её шее, стоял… Теодор! Он был по пояс обнажён, и я в ужасе заметила на его спине едва затянувшиеся шрамы от плети…

Так и не напившись, я поспешила вернуться обратно в постель и не смогла сомкнуть глаз до утра. Так вот, кто был тем тайным возлюбленным Клодии! Неужели это Михаил его так исполосовал? Не может быть! Средневековье какое-то! Расспрашивать об этом горничную точно не стоило, и я усиленно старалась загнать увиденное в самый дальний уголок своей памяти.