Край ледника - Роберт Энтони Сальваторе

class="p1">Воселли пожала плечами и сделала это, исчезнув из виду. Остальные последовали за ней, Дайниннэ шел последним и шагнул через соединяющий их магический портал в комнату, которая заполнила его старыми воспоминаниями.

– Тренировочный зал До'Урден, – прошептал он, прежде чем сумел обдумать слова.

– Ты знаешь это место? – спросила Воселли.

– Нет, нет, – заикаясь, пробормотал Дайниннэ. – Ну, да, я слышал, как его описывали в дни моего пребывания в Мензоберранзане, ведь это была арена великого Мастера Оружия Закнафейна До'Урдена.

– Она выглядит как любая другая арена, – сказал другой член группы.

– У каждого благородного Дома есть по крайней мере одна. Я слышал, что у Барризон Дель'Армго их не меньше семи.

Дайниннэ понял, что был не слишком убедителен, и облегченно вздохнул при приближении двух дроу, мужчины и женщины.

– Я Равель Ксорларрин До'Урден, – сказал молодой человек.

То, что этот незнакомец назвал себя по его фамилии, выбило Дайниннэ из колеи, но он хорошо это скрыл.

– Сын Матери Зирит, старший сын Дома До'Урден, – продолжил Равель. Он, безусловно, выглядел соответствующим образом, одетый в роскошные пурпурные одежды, а плащ пивафви подвязан тонкой серебряной цепочкой. – Это моя сестра, Первая жрица Сарибель. Наши стражи и шпионы расставлены по улицам за пределами этого комплекса. Ты и те, кто придет следом, останетесь здесь, на этой арене, пока не понадобитесь.

– Затем на вас наложат защитные заклинания, и вы отправитесь в выбранное нами место для засады, – добавила Сарибель. – Ты поняла?

– Мы должным образом проинформированы о нашей роли здесь, – ответила Воселли.

Затем через портал прошла еще одна группа из пяти дроу.

– Распространи приказ среди своих воинов могучего Богохульства, – великодушно сказала Сарибель. – Мы думаем, что вам не придется долго ждать.

С поклоном брат и сестра повернулись и ушли. Когда они проходили через дверь арены, любопытный Дайниннэ заметил в коридоре еще одну фигуру. Сгорбленный и изможденный дроу, опирался на волшебный посох, увенчанный чем-то вроде руки. На нем была мантия, которую Дайниннэ конечно же узнал.

Мантия Архимага Мензоберранзана.

Однако это был не Громф Бэнр, и Дайниннэ потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить личность этого дроу.

– Тсэбрэк Ксорларрин, – прошептал он. Хотя он проходил некоторое обучение у Тсэбрэка во время своего пребывания в Академии, он бы не установил эту связь, если не находился в Доме, которым сейчас правила эта семья. Дайниннэ, тогда еще Дайнин До'Урден обучался в Мили-Матгире, но также проходил обучение в Магике, где Тсэбрэк в то время был Мастером. Тогда Дайниннэ совершенно отчетливо осознал, что должен надеяться, что Тсэбрэк или кто-либо из старших Ксорларринов в Доме не узнает его.

Он не был в Мензоберранзане уже сто лет, но большинство живущих в городе были намного старше.

Любой намек на то, что он связан с Домом До'Урден, легко приведет к его разоблачению, и он считал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Все несчастья в жизни Дайниннэ происходили от его младшего брата. Именно он, Дайнин, привел в движение все эти ужасные события, убив своего старшего брата Нальфейна, первого сына Дома До'Урден, чтобы облегчить собственное восхождение. Это действие предотвратило жертвоприношение новорожденного Дзирта.

Затем Дзирт навлек позор на Дом До'Урден, а затем уничтожение Дома До'Урден той самой семьей Бэнр, которой Дайниннэ теперь служил во второй жизни.

Родная сестра превратила Дайнина в драука в отчаянной попытке каким-то образом смыть вечное пятно, наложенное на их Дом. А друг-дворф Дзирта убил Дайнина-драука в битве, завершив круг страданий.

Так много противоречивых эмоций пронеслось в голове Дайниннэ, когда он стоял на тренировочной арене Дома До'Урден, и самой сильной среди них было чувство огромной потери. Он говорил себе, что винит Дзирта во всем этом падении, но в его внутреннем диалоге было мало уверенности.

Он хотел обвинить Вирну. В конце концов, служа Джарлаксу в Бреган Д'эрт, он был свободен от типичных игр Мензоберранзана. Но тут вмешалась сестра и разрушила все надежды на то, что он снова обретет покой, принесла его в жертву Ллос и превратила в драука.

Но даже это показалось Дайниннэ пустым звуком; он не находил уверенности в любой обиде, которую мог бы затаить на Вирну. Она была обезумевшей от отчаяния, как и все они после ереси Дзирта. В глубине души Дайниннэ понимал, что и он, скорее всего, поступил бы с ней так же, если бы был на ее месте!

Тогда кого же ему винить? Мать Мэлис? Конечно, в какой-то степени.

Но и этого было недостаточно, чтобы оградить его от ужасной правды, что, в конце концов, он сам виноват во всем, что с ним произошло.

Когда прозвучал приказ Богохульству убираться, бывший благородный сын Дома До'Урден напоминал себе эту истину в каждом знакомом коридоре и комнате, мимо которых они проходили.

Он выдохнул с искренним облегчением, когда отряд покинул Дом и комплекс и выдвинулся на заранее определенные позиции в районе запутанных сталагмитов, известных как Паутина Ллос, и вдоль гребня пропасти, называемой Вестрифт. Все это делалось под прикрытием заклинания невидимости. В какой-то момент, даже когда команда Дайниннэ шла в линию плечом к плечу, они оставались невидимыми. Балкон Дома До'Урден, примыкающей к Западной стене оставался в поле зрения. Комплекс явно охранялся: магические огни освещали пространство перед ним, волшебники и воины, патрулирующие территорию, были выставлены на всеобщее обозрение.

В этом-то и был смысл, понял он. Они должны были выглядеть готовыми, но не неуязвимыми.

Свет Нарбондель поднялся до своего пика, затем угас почти до черноты. Прошло больше половины дня, прежде чем сигнал о приближении отряда прошел по рядам Богохульников, от одной ударной группы к другой.

Вскоре Воселли указала на какое-то движение остальным четверым – группа дроу, перебегая от тени к тени, двигаясь в направлении Дома До'Урден.

Дайниннэ почувствовал, как в нем неожиданно поднимается ярость, почти первобытный гнев при мысли о том, что кто-то напал на его Дом – даже несмотря на то, что Дом До'Урден, безусловно больше не был его Домом. Это не имело значения, не в тот момент. Даже если он рационально понимал эту истину, он чувствовал себя сыном Дома До'Урден, сражающимся за свой Дом.

И в тот же миг Дайниннэ понял, кто виноват в последствиях, которые привели его сюда: то же самое существо, которое структурировало общество Мензоберранзана, которое подстрекало молодого и амбициозного второго сына к убийству старшего брата.

Он был виноват.

И Ллос.