Донольцы. Повесть о первых людях каменного века на Дону - Николай Стариков

Уже на следующий день дружинники приступили к подготовке действий как по защите при нападении вооруженных людей, так и отработке приемов по их уничтожению. Вождь приказал Селону и Димору передать младшему брату тугие луки, а Лучу заботиться, чтобы дружинники постоянно имели полные колчаны стрел. Свой топор с костяной рукояткой Нольц отдал Данцу.

Командир дружины с подчиненными по-прежнему шли в середине колонны, но отдельной группой. Во время остановок на ночлег он приступал к тренировкам в меткости стрельбы из лука и метании пик.

— Мы бросаем и топор, — подсказал Юх. — Тух может показать, как это делается.

Данц занимался с подчиненными, кроме повышения мастерства владения оружием, упражнениями по приобретению навыков стремительных бросков с луками наготове в различных условиях. Во время движения колонны он впереди, за ним остальные бегали между головным и тыльным дозорами в полном боевом снаряжении, с двухдневным запасом пищи и воды. Сами тренировки и старания дружинников пришлись по нраву вождю. Чтобы они отличались от других соплеменников, он разрешил каждому из них отстрелять по паре куниц и сшить из шкурок летние штаны. Командир дружины по своей инициативе приказал хвосты зверьков класть на плечи в качестве мягких подкладок под пики, ремешки колчанов, другие переносимые предметы.

ГЛАВА 7

Местность вновь начала повышаться, высота скал, напротив, уменьшилась. Переселенцев развлекали невиданные ранее снежные красавцы-барсы. Крупные, издали казались совершенно белыми, они подолгу сидели на виду. Голода, похоже, звери не испытывали, потому и люди особого интереса не вызывали, посидят на камне, понаблюдают за двуногими существами, потом исчезают в каменных нагромождениях.

Заметно повысились результаты подготовки дружинников. Вечерами Данц демонстрировал соплеменникам их достижения. Чтобы не ломать стрелы, Луч из сухой травы сделал чучело человека. В него за пять десятков шагов летели стрелы. Если из пяти выстрелов лучник делал всего одно-два попадания, он должен был потом тренироваться до наступления сумерек. Мишень во время передвижения колонны на глазах сородичей нес тот стрелок, который имел меньшее количество попаданий. Радовало переселенцев умение дружинников поражать цель пиками. Для упражнения Данц отмерял столько шагов, сколько было пальцев на руках и ногах, мишенью становились пучки сухой травы. Топоры бросали в насыпанную кучу земли с расстояния в два раза меньшего, чем при метании пик.

Многократно тренировались дружинники в исполнении приемов отражения нападения противника пикой или палкой, как увертываться от камней и топора. Старшее поколение мужчин пристально наблюдали за результатами занятий. Их итоги обсуждались до позднего вечера, нередко вождь вынужден был вмешиваться в затянувшиеся споры и давать распоряжения ложиться спать.

Этот день начинался как обычно. К утру душная ночь сменилась прохладой, люди начали укрываться шкурами, однако Нольц велел подниматься, заторопил людей, ему хотелось как можно дольше использовать хорошую погоду для марша. Доедая на ходу оставленное с вечера поджаренное мясо, колонна бодрым шагом двинулась обычным порядком. Когда из-за скал начали пробиваться первые лучи солнца, к Данцу подошел Юх.

— За нами кто-то наблюдает, — сказал он взволнованным голосом.

— С чего это ты взял?

— Я видел среди камней снежного барса. Он глядел в нашу сторону. Потом зверь неожиданно вскочил и бросился прочь.

— Ну и что?

— Барс здесь самый сильный зверь. Ему некого бояться, а тут вдруг явный испуг. Так он может броситься, если неожиданно увидит охотников.

Переселенцы в это время подходили к мрачной отвесной скале с могучим дубом возле ее стены. Своей кроной дерево возвышалось над краем обрыва.

Данц рассказал отцу о тревоге пленного. Вождь позвал старших сыновей, сообщил о подозрительном поведении барса.

— Устроим засаду и перебьем, — загорелся охотничьим азартом командир дружины, — если там люди, и они спустятся со скалы.

— А если там никого нет? Зверь мог испугаться чего угодно, — возразил Димор, — да и безопаснее для нас, если ни с кем не станем искать встреч.

— Надобно согласиться с младшим братом, — высказал свое мнение Селон.

— Племя пойдет быстрым шагом, — сказал вождь, — Данц остается под дубом у стены. Если наверху есть охотники, они не могут быть друзьями, коли скрыто наблюдают за нами. А более удобного места сойти со скалы, чем это дерево, им не найти поблизости. Когда солнце окажется над головой ты, сын мой, оставишь это место и догонишь нас. Если встретишься с чужаками, а их тут много не должно быть, возьми пленными, которые окажут сопротивление, убей.

Густая крона раскидистого дуба не пропускала солнечных лучей. Дружинники расположились в тени, вдоль стены. Край скалы за густыми ветвями не проглядывался, не было слышно оттуда каких-либо звуков. Мешали этому непрерывный шелест листьев, да щебетание невидимых птиц.

Давно ушла колонна. Данц начал поглядывать на тень дуба, ожидая, когда она начнет увеличиваться по правую руку. Неожиданно птичьи трели прекратились. Где-то там, в кроне дерева, послышались голоса людей.

Группа горных людей обнаружила переселенцев накануне перед вечером, но напасть сразу не смогла. Она находилась среди высоких скал, а стоянка пришельцев располагалась далеко внизу на плоскогорье.

— Нас столько, сколько пальцев на обеих руках, — сказал старший группы Хар, — их много, но мы сильнее, всегда побеждали, если нападали на врага неожиданно.

— Утро — самый подходящий момент напасть, — ответил помощник Хак, — чужаки будут идти спокойно, нас они не видели, нападения не ожидают.

— Сначала надо найти место, где можно спуститься вниз, потом думать, что и как делать. Завтра с утра начнем готовиться к нападению. Надо захватить как можно больше молодых пленных, остальных пришельцев перебьем.

— Пленные-то нам зачем?

— Порадуем вождя, он определит, что с ними делать.

Хар поднял подчиненных, едва яркий диск солнца показался из-за дальней скалы. Отряхивая прикрытое лишь набедренной повязкой тело от прилипших во время сна частичек земли, темнолицые неспешно выбрались из углубления в разбитой молнией скале, позавтракали сушеным мясом. За очередным поворотом в нагромождениях камней они едва ли не нос к носу столкнулись со снежным барсом. Смотрел зверь с напряженным вниманием вдаль за скалу, не услышал осторожных шагов охотников. Он с испугу кашлянул и метнулся в каменные лабиринты, прежде чем люди схватились за свои длинные палки.

Хак первым заметил издали зеленую крону дуба.

— Если дерево растет вблизи стены, мы сможем по нему спуститься вниз, — высказал он идею.

Толстые ветви дуба двигались на ветру возле самой скалы. Не останавливаясь, Хак прыгнул на ветвь, она закачалась, накренилась, но выдержала тяжесть. Свободной от оружия рукой охотник проворно схватился за ближний сук, переходя с ветки на ветку, начал спускаться.

Хар наблюдал, пока темная пыльная голова помощника затерялась среди густой листвы. Вскоре послышался глухой стук о землю. «Спрыгнул», — подумалось.

— Хак! — позвал он, — можно спускаться?

Ответ, однако, не последовал. Хар задумчиво ходил возле края скалы, всматривался в непроглядную листву. Потом ткнул пальцем в волосатую грудь одному из наиболее расторопных подчиненных.

— Иди! — кивнул он в сторону дуба.

Разведчик повторил прыжок со скалы на ветвь, начал осторожно переходить с одной на другую, опускаться вниз. Едва сквозь листву завиднелась земля, посланец увидел лежащего под деревом соплеменника, поспешил ему на помощь.

И снова Хар не услышал ответа.

Дружинники не увидели, а почувствовали появление на дубе человека. Дерево вздрогнуло всей листвой, взлетела стайка птиц, покружила и вновь укрылась в кроне. Нарушитель спокойствия шумно перемещался по ветвям, стараясь не оступиться, внимательно глядел под ноги. Когда он оказался на нижней ветке, замер в стойке на одной ноге. Под деревом стояли чужие люди с пиками. Данц угрожающим жестом приказал темнолицему посланнику молча спрыгнуть на землю, лежать и не шевелиться. Испуганный разведчик послушно улегся на землю рядом с Хаком. Излучая взглядом злобу, пленные исподлобья разглядывали чужаков, отдельными короткими фразами тихо переговаривались. Они всегда знали, кроме родных, темнолицых, на свете есть лишь чернокожие люди, но чтобы существовали еще и русоволосые, никто не поверит.

Вскоре возобновились птичьи голоса. Данц поднял пленных, приказал связать их за руку одним ремнем. Однако дружинники такого ремня не имели. Командир группы снял с Хака непонятного назначения сверток через плечо на ремне. Трофеем оказались два сплетенных из тонких и длинных стеблей изделия. Он указал пленному головой на непонятного назначения предметы, пожал плечами. Хозяин свертка расстелил одну из частей себе под ноги, лег, второй прикрылся сверху. Человек лежал на голой земле с подстилкой, прикрытый от солнца и ветра. «Тяжелая шкура в теплое время года не нужна», — пришла радостная мысль.