Мы — весёлые ребята - Юрий Геннадьевич Томин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ОЛЕГ. А мы попросим, чтобы Владимирцева исключили!
АННА ИВАНОВНА. И от этого она не срастётся.
ОЛЕГ. Тогда пускай нас всех исключат!
АННА ИВАНОВНА. Даже от этого она не срастётся!
ОЛЕГ. Что же, нас наказать нельзя?
АННА ИВАНОВНА. Выходит — нет. Вы же ничего такого не сделали. Вы только шутили.
ОЛЕГ (растерянно). Как же теперь быть?
АННА ИВАНОВНА. Теперь? Нет, не теперь. Человеком нужно быть, Кузнецов. И не теперь, а всегда. Каждый день ты произносишь свою тысячу слов…
ВИКА. Десять тысяч!
Слышны смешки ребят, готовых обратить всё в шутку, но Анна Ивановна не принимает их шутки.
АННА ИВАНОВНА. Помолчи, Вика. (Олегу.) И считай, что каждое слово твое — пуля. Так не стреляй по своим. Не стреляй в безоружных. Береги, Кузнецов, патроны. От животных мы отличаемся тем, что умеем говорить слова, но ещё более тем, что умеем думать. Так думайте, пожалуйста. Вы уже подросли. Пора начинать думать. Собирайте собрание, если хотите. Но без меня. Я сказала всё, что хотела. И не в словах теперь дело. А сейчас давайте учиться. Кто хочет идти к доске?
ОЛЕГ (пошептавшись с соседями). Мы не хотим собрания без вас!
АННА ИВАНОВНА. А я сегодня не хочу с вами. Кто пойдёт к доске?
ЛИЛЯ. Анна Ивановна, спросите Кукина, он сегодня выучил.
АННА ИВАНОВНА. Ну что ж, Кукин, иди.
Кукин подходит к доске. Отворяется дверь. Заглядывает мать Игорька, Ксения Михайловна. Она в смятении, чуть не плачет.
КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА (робко). Анна Ивановна, на минуточку вас… Здравствуйте, Анна Ивановна.
Анна Ивановна встаёт и вместе с матерью Игорька выходит за дверь. Дальнейшего их разговора ребята не слышат.
КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Здравствуйте, Анна Ивановна… (Тихо плачет.)
АННА ИВАНОВНА. Подождите, не надо… у нас урок. Я вас прошу: зайдите в перемену.
КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Не могу я в перемену. Только на час с работы отпустили. Он как пришёл домой, позвонил… Я уж наврала начальству невесть что. Побегу, думаю, пока ещё не решили. Простите его, Анна Ивановна! Простите негодяя моего… Я на нём места живого не оставлю…
АННА ИВАНОВНА (тихо). Нельзя этого прощать, Ксения Михайловна.
КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Да я понимаю… Я и сама не прощу… Но мне-то как быть? Куда я теперь с ним? Вы уж простите, вы добрая, я знаю…
АННА ИВАНОВНА (кивая в сторону класса). А они что подумают?
КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Так ведь ребятишки же… Они быстро забудут.
АННА ИВАНОВНА. Нельзя, чтобы забыли.
КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Да я понимаю… Нельзя… А вы простите, они вам поверят.
АННА ИВАНОВНА (разговор этот даётся ей с трудом, ей жалко мать). Не могу, Ксения Михайловна. Извините, пожалуйста. Я одна ничего не могу. Будет педсовет…
КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Выгонят подлеца?
АННА ИВАНОВНА. Да. В этой школе ему нельзя оставаться.
КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА (она близка к истерике, ей тоже трудно; возможно, ей уже много лет трудно). Господи, что же мне теперь? Куда пойти, чего делать? Убить его, подлеца? Или самой в петлю?
АННА ИВАНОВНА (тоном утешительницы, довольно фальшивым, ибо сама еле держится). Не надо сейчас ничего решать. Обождите до завтра… до вечера… Не в тюрьму же его сажают. Перейдёт в другую школу… Там его возьмут… под особое наблюдение…
КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Правильно. В тюрьму его! Ничего для него не жалела! А теперь сама говорю: в тюрьму! (Вытирает слёзы.) Простите его, Анна Ивановна.
АННА ИВАНОВНА. Извините, я не могу…
КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА (снова плачет). Хоть руки на себя наложи… А к директору? Он может?
АННА ИВАНОВНА. Не знаю.
КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Я к директору пойду. А не простит… (Уходит, безнадёжно махнув рукой.)
Анна Ивановна возвращается в класс, садится за стол. Берётся то за одну бумажку, то за другую, перекладывает журнал с места на место, движения её явно бесцельны. Наконец она поворачивается к доске и недоумённо смотрит на стоящего Кукина.
АННА ИВАНОВНА. Ты что, Кукин?.. Ах, да… Ну вот что, Кукин, напиши… напиши нам… (Не в силах более сдерживаться, Анна Ивановна закрывает лицо руками и рыдает, склоняясь над столом всё ниже и ниже.)
Эпизод девятый
Учительская. Со времени трагических событий прошло недели две. Анна Ивановна сидит за столом. После стука в дверь входит шофёр.
ШОФЁР. Здравствуйте, гражданка учительница.
АННА ИВАНОВНА. Здравствуйте…
ШОФЁР. Я, гражданка учительница (смущается)… тьфу, извините… привык за две недели, понимаете: «гражданин прокурор, гражданин следователь»… Товарищами-то звать нельзя, неизвестно было, понимаете, товарищ я им или кто другой.
АННА ИВАНОВНА. Ну, а теперь — товарищ?
ШОФЁР. Да вроде бы… Оправдали. Условно дали, конечно. Но я не в обиде. У меня ведь дома таких трое осталось. Я вам хочу большое спасибо сказать. Вот что вы на суде объяснили… почему он побежал… и прочее…
АННА ИВАНОВНА. Меня благодарить не за что. Я рассказала, что знала.
ШОФЁР. Так ведь в суд вас не вызывали, а вы пришли.
АННА ИВАНОВНА. Да вот… пришла.
ШОФЁР. А я вам за это и кланяюсь. И от жены спасибо. Она всё адрес ваш спрашивает.
АННА ИВАНОВНА. Ну уж это лишнее.
ШОФЁР. Не скажите. Взаймы-то мы все брать умеем, отдавать не торопимся.
АННА ИВАНОВНА. Какие займы?
ШОФЁР. Да я про доброе слово. Кто-то его вам сказал… а вы мне отдали. А я уж, извините, кому другому передам… Я так считаю: доброе слово слышишь — взаймы берёшь.
АННА ИВАНОВНА. Теперь понимаю. (Улыбается.)
ШОФЁР. Я ещё тогда вашему парнишке сказал: умная у тебя учительница!
АННА ИВАНОВНА. Да?! (Смеётся). Спасибо!
ШОФЁР. Не за что. Вам спасибо. Желаю вам долго жить.
АННА ИВАНОВНА. До свиданья. А всё же вы потише ездите.
ШОФЁР. Да я же тридцать один год… Вы уж извините меня… (Уходит.)
Входит Аня.
АННА ИВАНОВНА (встаёт ей навстречу). Пришла? Ну и молодец! Ребята о тебе каждый день спрашивают: «Где Мельникова? Почему в школу не ходит? Когда придёт?» Они тебя ждут, Аня…
АНЯ. А мы уезжаем…
АННА ИВАНОВНА. Куда?
АНЯ. К папе. Мы там теперь будем жить.
АННА ИВАНОВНА. Как же так? Зачем так спешить? Я поговорю с твоей мамой — ты должна хотя бы год закончить.
АНЯ. Не надо говорить. Раньше мама и сама не хотела… И я тоже. Мы папу всё время уговаривали, чтобы он совсем сюда перебрался. А он уговаривал, чтобы мы к нему…
АННА ИВАНОВНА. А теперь?
АНЯ. А теперь мы согласны. (Всхлипывает.) И не
