Искушение добродетели - Мэри Кэттон

— Барни, пригласи мисс Вивьен присоединиться к нам.

Глава 5

В это время Вивьен, сидя за столом в своем будуаре, запечатывала конверт.

— И запомни, ты должна отнести письмо сразу же, как только я спущусь в гостиную, — инструктировала она служанку.

В эту ночь Вивьен почти не спала. Тяжелые мысли и мрачные предчувствия не давали ей покоя. Правильно ли она сделала, доверившись Лоуренсу Сент-Джеймсу? Сумеет ли граф исполнить роль ее мнимого любовника, пока она не подыщет себе мужа? Да и где его искать? Не в доме же матери, в самом деле.

Промучившись до самого утра, Вивьен так и не нашла ответа на этот вопрос, и только когда Рут принесла чай и свежие газеты, ее осенило. Ну конечно! Газеты! Теперь она знала, что нужно делать.

Вивьен взглянула на часы и изумленно ахнула. Прошло уже четверть часа, как прибыл Лоуренс, а мать до сих пор не прислала за ней. Что могло их так задержать?

Она попятилась и опустилась на диван, нимало не заботясь о мнущихся складках пышной юбки. Обдумывая свой план, Вивьен не учла одной вещи — проницательности Арабеллы. Уж в чем в чем, а в вопросах любви мать трудно обмануть. И как она могла быть так наивна! Ведь Арабелла стоит на вершине лондонского полусвета и знает мужчин как никто другой. Ей не составит труда разобраться в истинных причинах, побудивших графа прийти к ним в дом. Сможет ли Сэндборн убедить мать в том, чего на самом деле нет? Оставалось уповать лишь на то, что он знает правила игры не хуже самой Арабеллы и сумеет дать ей отпор.

Барни появился в дверях как раз в тот момент, когда Вивьен окончательно уверилась в провале собственного плана.

— Миссис Лерой просит мисс Лерой спуститься, — невозмутимо проговорил он.

Вивьен вскочила с дивана и подбежала к трюмо. Она должна войти в гостиную с блаженной улыбкой на лице и выглядеть при этом немного взволнованной. Вместо улыбки получалась какая-то кривая ухмылка, зато взволнованности было хоть отбавляй.

Рут ни на шаг не отходила от своей хозяйки, расправляя шелковые юбки, которые девушка помяла, пока сидела.

— Если вы не светитесь от радости, то у вас хотя бы платье должно быть в порядке, — приговаривала она.

— Если я появлюсь перед гостями с такой миной, на мое платье никто и внимания не обратит, — возразила Вивьен, еще раз косо улыбнулась зеркалу и поспешила вниз.

Но она ошиблась. Четыре пары женских глаз первым делом нацелились именно на платье, которое, по замыслу портнихи, должно было выставить напоказ все прелести юной плоти. Потом взгляды обратились на графа: найдет ли он соблазнительными изгибы девичьей фигуры и каскад белокурых локонов, падающих на плечи?

Девушка растерянно остановилась в дверях, силясь выжать из себя восторженную улыбку.

— А вот и Вивьен, — провозгласила Арабелла, поднимаясь с кресла и внимательно глядя на дочь.

Граф тотчас вскочил на ноги и повернулся к своей «возлюбленной». На миг Вивьен онемела от удивления. До чего же он красив! Высокий, широкоплечий, невероятно элегантный. В прекрасно скроенной визитке, серых брюках и шелковом галстуке того же цвета, Лоуренс Сент-Джеймс был просто неотразим. Черные волосы обрамляли классическое, словно сошедшее с картины старых мастеров лицо, а бездонные глаза светились умом и… вожделением.

Вивьен затаила дыхание. Неужели это тот самый мужчина, с которым она заключила сделку менее суток назад?

— Вивьен, — выдохнул он, тоже пораженный ее красотой. Эта высокая, стройная, изящно одетая девушка ничуть не походила на ту мокрую замарашку, которую он подобрал вчера на улице.

Их руки соединились, и Вивьен почти успокоилась, но тревожный блеск его глаз предупредил ее о том, что бой еще не закончен.

— Вивьен, дорогая, мы тут немного побеседовали с твоим графом, — вырвал девушку из оцепенения голос Арабеллы. — Входи и присоединяйся к нам, милая. Барни сейчас принесет чай.

Твоим графом! Вивьен почувствовала, что краснеет. Она кожей ощущала на себе взгляд матери. Устроившись в кресле, она подумала, что будет нелишним томно посматривать на Лоуренса, заодно любуясь его безупречной осанкой и плавными движениями. Вивьен попыталась увидеть его глазами матери, и увиденное вызвало у нее вздох облегчения. Лоуренс Сент-Джеймс был совершенен в земном, пугающем ее плотском смысле.

Поймав себя на этой мысли, Вивьен испуганно заморгала, стараясь избавиться от наваждения, но тут заметила, что граф тоже разглядывает ее с откровенным любопытством. В приличном обществе подобное поведение расценили бы как публичное оскорбление. Зардевшись еще сильнее, девушка отвернулась и разозлилась на себя. Сейчас не время корчить благовоспитанную недотрогу. В конце концов граф пришел сюда затем, чтобы предложить свои услуги в качестве… любовника. Так какого же поведения от него нужно ожидать?

Заметив, что щеки девушки порозовели, а ресницы, затрепетав, смущенно опустились, Лоуренс еле заметно улыбнулся. Негодование его рассеялось как утренний туман. Теперь он знал, что привело его в этот дом. Вивьен! Она прекрасна, восхитительна… Он скользнул взглядом по округлым плечам, пышному бюсту и тонкой талии, мысленно срывая оборки и освобождая от них соблазнительные изгибы. Черт, да она вполне распустившийся цветок, нежный и ароматный!

Барни закончил сервировать стол, и Арабелла, взявшись сама разливать гостям чай, возобновила беседу.

— Значит, ваша светлость, вы нисколько не пострадали от вчерашней потасовки и даже извлекли выгоду для себя, да? — лукаво заметила она. — Вы вели себя как настоящий рыцарь.

— Потасовки? — Рука Лоуренса с чашкой замерла в воздухе. Вивьен сделала ему «страшные» глаза, но ничего не могла подсказать. Эх, надо было договориться заранее.

— Ну как же, вы так ловко отделали тех мерзавцев, — вставила простодушная Клементина. — Их бы следовало засадить за решетку, вот что. Именно так поступают с подобными негодяями у нас в Йорке.

— За решетку, — растерянно повторил Лоуренс, уже ровным счетом ничего не понимая.

Вивьен решила, что пришла ее очередь спасать положение.

— Не смущайтесь, граф, — с обворожительной улыбкой проворковала она. — Я все-все рассказала маме. И то, как вы бросились мне на помощь и вырвали из лап тех отвратительных типов, которые пытались затащить меня в свою карету, и то, как любезны были потом.

— Ах да, парни в карете, — после долгой паузы наконец произнес он. — Уже стемнело, к тому же шел дождь, так что я не разглядел их лиц.

— И как великодушно было с вашей стороны отвезти нашу Вив в ресторан, — промурлыкала Женевьева.