ВОЛШЕБНАЯ СКРИПКА .ПОВЕСТЬ О ГЕНРИКЕ ВЕНЯВСКОМ - Эустахий Чекальский

Твоя тоскующая Регина.

* * *

Дорогой Тадеуш!

Вот уже прощальный концерт прошел. Ты пишешь, чтобы я дождалась решения парижского дела и использовала все материальные возможности. В этом деле мне очень помогает капельмейстер Кажиньский. На прощальном концерте Генек исполнил свое новое сочинение Rondo alla Polacca… Никто не верит, что это он написал. В «Иллюстрированном еженедельнике» Кажиньский напечатал рецензию. Я тебе ее переписываю, чтобы ты скорее ее прочел.

«План этого сочинения так хорошо и разумно составлен, что мог бы оказать честь любому композитору. Основной мотив ми-минор на 3/4, чрезвычайно мелодичен и оригинален. Признаюсь, что когда я слушал это произведение, мне приходила в голову мысль: не приложил ли к нему руку кто-либо из парижских композиторов, хотя мать Генека уверяла меня, что это Rondo написано здесь в Петербурге прошлой ночью. Я был изумлен и, ничего никому не говоря, воспользовался первым его у меня визитом, чтобы в кабинете испытать его теоретические знания. И что же! Мой Генрик не имеет никакого понятия даже о теоретических терминах! Я сажусь за рояль, беру несколько аккордов и развиваю совершенно новую и оригинальную мелодию. Генрик аккомпанирует мне так, словно бы играл разученное по нотам произведение. Я превращаю мелодию в fugato, Генрик от меня не отстает. Внезапно я беру аккорд в совершенно новой тональности, перехожу полутонами почти по всей клавиатуре. А он играет мою начальную мелодию октавами без малейших изменений. Эта импровизация продолжалась почти целый час».

Пожалуй, довольно, чтобы дать тебе понятие об успехе нашего Генричка. В Петербурге говорят о революции в Париже. Об уличных боях. Но об этом я тебе расскажу во время встречи. Цена франка чрезвычайно упала. Как хорошо, что наши сбережение мы держим в золотых рублях… Мы уезжаем в Ревель, Ригу, Дерпт и Митаву. Таким образом, возвращение нам не только ничего не будет стоить, но еще и кое-что заработаем. Заботится ли Марыся о детях и о твоем обеде?

Твоя тоскующая Регина.

Дорогой Тадеуш! Мой милый муженек!

Кажется, что из нашей поездки в ближайшем будущем и даже в начале учебного года ничего не выйдет. Мы были в Ревеле. Это портовый город на Балтийском море, полный очарования. Старинные стены, крепостные ворота, готические костелы, люди сдержаны и неразговорчивы. И здесь много поляков. Концерт земляка — вот они и пришли, принесли цветы, приглашают в свои дома. Отказать им трудно, они так любезны! Столетний старичок Грохольский угощал нас черешнями из своей оранжереи. Он расспрашивал о Колонтае, Сташице, князе Любецком, Эльснере, Курпиньском и не верит газетным известиям. Благодушный старичок говорит: «Эх, моя милая! Они все лгут. В Ревель приходят корабли: английские, немецкие, датские, шведские, голландские, французские; случается поговорить с просвещенными людьми. Польша была и снова будет! Французский народ требует объявления войны России для освобождения Польши. Это было 15 мая. Моя дорогая! Тогда же некий Барбе захватил парижскую ратушу и объявил независимость Польши. Вот как обстоят дела», — шепчет столетний Грохольский. Польский вопрос стоит ныне на первом плане борьбы народов в Европе.

На Ревельском концерте Генек как всегда играл волнующе и господин Тимошенко удовлетворенно потирал руки — билеты были распроданы. Может, я плохо делаю, что пишу о Грохольском, но теперь везде говорят о движении в Германии, Венгрии, Италии и Австрии.

…генеральша, баронесса Анжелика де Рэнне, урожденная Иодко, после рижского концерта Генека была по отношению к нам столь гостеприимна, что мне пришлось принять ее приглашение в имение около Пленена. Имение находится на берегу Балтийского моря. Это прежнее герцогство Курляндское. Еще во времена Станислава Августа это герцогство граничило с Речью Посполитой. Население — латыши. Здесь много польских имений. Надо здесь быть чтобы понять энтузиазм, господствующий в концертных залах Митавы, Дерпта. Аплодисменты, цветы, приглашения к Вейссенгофам, Тизенгаузенам, Гильсенам, Платерам. Генек очень плохо выглядит— ему бы пригодился морской воздух. Баронесса де Рэнне упрашивает провести лето в Пленен. Врачи тем более…

Баронесса Иодко де Рэнне сказала о Генеке так:

— Он нас покорил своим оригинальным талантом. Он сыграл нам романс своего сочинения, который вызвал у нас слезы. Мы с его матерью играли пьесу Бетховена в четыре руки, а он внезапно схватил свою скрипку и, шагая по комнате, божественно аккомпанировал. В Пленен наш сын играл два раза в переполненном зале в пользу бедных. Баронесса одолжила свой рояль. Элегия Эрнста, фантазия Арто, собственные сочинения нашего Генека глубоко взволновали слушателей. Баронесса назвала смычок Генека волшебным. „Son céleste archet fut balsam pour mon âme…" * Она повторяла это несколько раз и заявила, что ее дочь, баронесса Бэр написала стихи в альбом Генека.

Генек написал ноктюрн… dédié à Madame la Générale de Roenne. Souvenir de reconnaissance pour I'accueil bienveillant, que Madame la Générale а bien volulu m'accorder, par son très humble serviteur Henri Wieniawski… *

Дорогой муж!

Наконец-то мы возвращаемся в Люблин. По дороге мы остановились в Вильно. Станислав Монюшко был к нам очень любезен. Какой милый человек, а как музыкален! Он восхищен нашим сыном. Монюшко с ним играл. Генеку он тоже понравился.

Трактирчик мамаши Колдрасиньской находится против дворца Паца и принадлежит Колдрасиньскому, но никто иначе не говорит: Торговля у мамаши Колдрасиньской.

_____________________

* Son… (франц.) Его волшебный смычок — бальзам для моей души.

* dédié… (франц.)… посвящен госпоже генеральше де Рэнне. На память о великолепном приеме, оказанном госпожой генеральшей покорному слуге Генрику Венявскому…

Несмотря на то, что на дворе октябрь, термометр опускается не ниже десяти градусов, поэтому баварское пиво производства А. Ленцкого все еще пользуется опросом. Именно в этом трактирчике удобнее всего встретиться с коллегой квартирмейстером и поговорить с ним, ведь он живет по-близости в районе улицы Медовой. Давно уже они не виделись. То есть с того времени, когда маэстро Панофка определил, что Генека нельзя не учить! Как же приятно тогда проходила беседа в ресторане Польской гостиницы на улице Длугой, вблизи Арсенала. Что-то нового скажет теперь друг-квартирмейстер?

Как бы только не опоздать. На Козьей улице движение, на Сенаторской толпы людей, на Медовой двери магазинов не закрываются. К доктору подошел посредник в лапсердаке. Он уже с первого взгляда узнал приезжего.

— Может быть вам что нибудь надо? — хитро спрашивает он.

Доктор улыбнулся. Ему этот вопрос знаком. И в Люблине часто еврейские факторы обращаются к приезжим с этими словами.

— Хаимок, мне ничего не нужно.

— О, вы меня знаете? Ну, так я, наверное, что нибудь заработаю.

— В другой раз, сегодня я занят.

— Когда и куда мне прийти? Может быть вам нужна кормилица для детей? Продается раздвижной стол и шесть кресел. А может быть вы желаете погулять? — не отстает фактор.

— В Варшаве холера, а ты хочешь гулять? Подумай, Хаим?

— Извините, пожалуйста, — что я вижу, и вы идете к мамаше Колдрасиньской? Приятного аппетита.

Доктор вошел в переполненный посетителями трактир. Столики уже с самого утра заняты, ведь недалеко суды, присутствия, рядом монастырь, где капуцины продают настойку, утоляющую все боли.

Квартирмейстер уже занял столик в глубине зала. Бывшие соратники встретились радостно. Доктор заметил, что квартирмейстер похудел и еще больше вытянулся вверх. Квартирмейстер в свою очередь пошутил:

— Лучше всего в Люблине, обрастаешь там жирком.

— Это из-за того, что постоянно сижу в кабинете. У меня мало движения — слишком много пациентов.

Высокий, худой квартирмейстер громко рассмеялся.

— Мало двигаешься, говоришь? А может я тебе напишу рецепт на движение?

— Пожалуйста, может быть действительно и придумаешь, только не настойку на травах, — смеялся доктор.

— Ничего, мы договоримся. Читал в газетах, что ваш Генек выступает у нас с концертом. Видно совет Панофки подействовал.

— Да, мальчик был в Париже и там выучился.

К столику подошла полная официантка, как раз во вкусе мужчин с седеющими волосами…

— Чем могу служить? — весело спросила она.

— А что у вас сегодня?

— У нас все найдется для любителей.

— Мы это видим, глядя на вас… — перебил квартирмейстер.

— Дайте мне сегодняшнее меню… Начнем с зубровки. На закуску два бутерброда с икрой. Только не больше, а то у нас не хватит в желудках места на зразы с кашей.