Палитра ее жизни - Долли Грей

Когда дверь его спальни, тихонько скрипнув, отворилась, Патрик сделал вид, что крепко спит. Сквозь полуопущенные ресницы ему было видно, как Кристиана подошла к кровати, на которой он лежал, и застыла в нерешительности. В струящемся из окна лунном свете девушка выглядела фантастически. Темные, с серебристым отливом локоны ниспадали на ее грудь и плечи, скрываемые лишь тонкой тканью целомудренной сорочки. Глаза мерцали удивительным светом, а коралловые губы приоткрылись так, словно она была во власти возбуждения.

Взгляд Кристианы скользнул по его мускулистым рукам и груди, по узкой полоске черных волос, спускающихся к животу и ниже… Даже в ночном сумраке Патрик заметил, как покрылись краской смущения щеки девушки. В это мгновение он проклял себя за привычку спать обнаженным, предоставляя телу свободу от какой бы то ни было одежды. В то же время его охватило желание испытать прикосновение Кристианы там, куда был направлен ее взор. Этого вполне хватило, чтобы кровь горячим потоком устремилась к чреслам, пробуждая мужскую силу. Патрик, глубоко вздохнув, согнул ногу в колене, скрывая от глаз девушки свое восставшее естество.

Кристиана испуганно вздрогнула и, словно очнувшись от сна, собралась обратиться в бегство, но было уже поздно. Резко приподнявшись, Патрик схватил девушку за руку, его темно-синие глаза выжидающе смотрели на нее.

— Я… я искала Брайтона… Мне показалось, что он… — залепетала она, прекрасно понимая, что ее объяснения своего присутствия в спальне мужчины в столь поздний час выглядят, по меньшей мере нелепо.

— Тсс… — Патрик приложил палец к ее губам и охрипшим от желания голосом произнес: — Иди ко мне.

И Кристиана безропотно повиновалась.

Ощутив, как трепещет в его объятиях юное тело, Патрик глухо застонал и, взяв лицо девушки в ладони, стал медленно покрывать поцелуями. От волос Кристианы исходил тонкий аромат горького миндаля, заставляя его испытывать неземное блаженство. Вот его рот жадно коснулся губ девушки, приоткрывшихся в ответном желании, и волна радостного открытия захлестнула его. Значит, он не ошибся и причиной появления в его спальне Кристианы были не поиски Брайтона, а он сам. Она желала его не меньше, чем он желал ее.

Уже с большим напором и уверенностью он продолжил исследовать тело Кристианы. Коснувшись губами тонкой пульсирующей жилки на шее, Патрик спустился туда, где розовели два бутона на упругой, молочной белизны груди.

Кристиана всхлипнула от наслаждения, когда теплая мужская ладонь накрыла ее грудь, нетерпеливо сжав маленький сосок. Она подалась ему навстречу и, забыв о первоначальной робости, наградила ответными ласками. Только теперь, прикасаясь к жаркому телу Патрика, она поняла, чего была лишена все эти годы. Близость с мужчиной вселяла в нее чувство защищенности. Кроме того, оказывается, в ее власти было управлять тем прекрасным образцом мужественности, который являл собой Патрик.

Ее тонкая ладонь нежно скользнула по его бедру и, обведя жесткую поросль волос вокруг пупка, обхватила горячий жезл, выступающий над плоским животом мужчины. В тот же миг его тело сотрясла дрожь, а уста исторгли страстный стон. Патрик навис над Кристианой и прошептал:

— Позволь мне войти в тебя.

В ответ она лишь сильнее раскрылась ему навстречу, сплетая стройные ноги на его бедрах. Все ее действия были интуитивными. Кристиана, затаив дыхание, ожидала момента, о котором мечтала уже давно. И это свершилось… Осторожно проникая в нежное девичье лоно, Патрик проявлял терпение. Как он и подозревал, Кристиана оказалась девственницей. Он в должной степени оценил то доверие, которое проявила по отношению к нему девушка, и старался оправдать его.

Встретив на своем пути преграду, Патрик остановился, словно собираясь с силами, затем резко рванулся вперед. Кристиана издала короткий всхлип и теснее прижалась к нему. А он с радостью завоевателя погрузился в глубины ее естества…

— Я люблю тебя, — сказал Патрик и, склонившись над спящей в его объятиях Кристианой, поцеловал ее.

Как он ни старался, уснуть не мог. Слишком хорошо было на душе. Нет, думал он, Кристиана совсем не похожа на Мелиссу. Она искренна во всем, что делает: и в занятиях живописью, и в любви.

Слушая ровное дыхание Кристианы, Патрик представлял себе их будущую жизнь. Он уже решил, что не станет искушать судьбу и рассказывать Кристиане о своем положении в обществе и возвращаться в Нью-Йорк, а поселится здесь, в скромном «домике тети Пейдж», вместе с любимой. Управление галереей он целиком переложит на верного Уолтера. Сам же будет наслаждаться семейной жизнью провинциала. Возможно, со временем у них появятся дети…

Почувствовав легкое прикосновение губ Патрика на своей шее, Кристиана, улыбнувшись, открыла глаза. Заметив это, Патрик повторил поцелуй.

— С добрым утром, любимая.

Кристиана сладко потянулась и прижалась к нему.

— Ты уже проснулся?

— Я и не засыпал. — Патрик нежно коснулся ее волос.

— Что же ты делал всю ночь?

— Смотрел на тебя.

— Правда?.. Правда?!

— Правда, правда.

— Я люблю тебя.

Патрик улыбнулся.

— Рад слышать это.

Оставив Кристиану приводить себя в порядок после утренних ласк, Патрик отправился в Вилуоки, для того, чтобы купить продуктов в местных лавочках и заодно позвонить Уолтеру в Нью-Йорк.

Несмотря на позднюю осень, погода стояла солнечная. Дорога немного просохла, и о прошедшем накануне дожде напоминали лишь лужи, отражающие, подобно зеркалам, все происходящее вокруг них.

Купив все необходимое с таким расчетом, чтобы ближайшие несколько дней не покидать ферму, Патрик дополнил приобретенное тремя дюжинами устриц и двумя бутылками шампанского. Он посчитал, что и то, и другое лучше всего сможет утолить голод, пробуждаемый любовными утехами.

Уже на выходе из магазина Патрик задержался у лотка со свежими газетами. Его внимание привлек заголовок на первой странице одной из них. Речь шла о наследнике покойного Беннета Майерса. Купив заинтересовавшее его издание, Патрик внимательно ознакомился со статьей о художнике. В ней автор рассказывал читателям о посмертной воле известного мастера. Согласно установленным правилам, после соблюдения ряда необходимых формальностей, спустя полгода со дня смерти Беннета Майерса адвокаты покойного огласили текст завещания. К великому удивлению родственников усопшего, а именно его бывших жен, детей и внуков, все состояние художника отходило к некой молодой особе, которая пребывала в доме мастера в качестве компаньонки вплоть до самой его смерти, а затем неожиданно исчезла.