Проверка боем - Виктор Викторович Зайцев

азарт пьянящей грани между жизнью и смертью. В Маскате, в короткие недели отдыха, подполковник даже помолодел, сбросив вместе с лишним жирком и десяток лет. Никакого сомнения в результатах военной операции в империи Моголов лично у Гогеншауфена не было.

Да, старый служака был в меру осторожен, не спешил с нападением, особенно в непонятных условиях. Изучал врага постоянно, считая разведчиков первыми помощниками, не стеснялся лично допрашивать пленных и местных жителей. Фредерик был наслышан о шахе Акбаре, воевавшем с тринадцати лет и захватившем за сорок лет половину Индии. Но и он сам прошел двадцать лет боев под Андреевским флагом, никогда не терял присутствия духа, не пасовал ни перед какими превосходящими силами противника. В училище он одним из первых изучил тактику войн и сражений магаданцев в изложении самого Петра Головлева. Фредерик лично использовал за годы сражений часть рекомендаций своего учителя и не сомневался в подавляющем превосходстве магаданской тактики и русского оружия. Размещая свои три батальона против армии шаха Акбара, Гогеншауфен заботился не о победе, в которой не сомневался, а о сохранении бойцов и выполнении боевой задачи – не дать шаху скрыться с поля боя.

Сам Акбар, имея под командованием сорок пять тысяч воинов, действовал по привычной схеме боя с непонятным и малознакомым врагом. Из пятнадцати тысяч лучших всадников империи третью часть ранним утром шах отправил в обход вражеских позиций. Как бы ни складывалось сражение, атака врага с тыла всегда поможет победе. Оставшиеся десять тысяч отборных конных бойцов, закованных в стальную кольчугу с островерхими стальными шлемами, заняли позиции поблизости от Акбара; они будут основной ударной силой. Сам шах империи Моголов разбил шатер главнокомандующего на удобном для наблюдения пригорке, в трех верстах от вражеских укреплений. Как бы ни сложился бой, опытный полководец не сомневался: сражение затянется надолго и будет непростым.

Тридцать тысяч пехотинцев, наскоро набранные из дружин загиндаров и ополченцев, заняли долину между шахом и русами, вытаптывая созревшие посевы пшеницы. Именно этим пешцам предстояло сделать первый ход в сражении, словно первой пешкой на шахматном поле. Акбар отправил посыльных командирам отрядов, передавая команду первой атаки всех русских укреплений. Стояло раннее утро, солнце едва появилось, но жаркие лучи успели высушить траву и нагреть доспехи на солдатах. Пять тысяч воинов передовых отрядов, начавшие движение в сторону врага, были облачены в доспехи и успели повоевать. С привычным фатализмом пешее войско ровным шагом направилось к русским позициям, до которых было совсем недалеко – полтысячи шагов.

Глухой топот подкованных железными набойками тысяч сапог быстро перемолол всю растительность на пути. Пять тысяч воинов заняли почти всю ровную поверхность долины шириной до трех верст и двигались огромной цепью в два человека глубиной. Казалось, весь военный лагерь моголов замер, внимательно глядя на приближавшихся к позиции русов пеших дружинников. Минуты медленно тянулись, словно завязли в летнем зное, индусы шли вперед, выставив копья, а у врага ничего не происходило. Железные коробки на колесах, выставленные три кольца – один большой в центре и два маленьких по краям, оставались неподвижными. Нет, со своего наблюдательного и командного холма шах Акбар заметил небольшое передвижение людей внутри центрального круга.

Что такое полтысячи шагов – меньше пяти минут быстрого шага. Да и те пять минут не успели истечь, как из незаметных прежде узких щелей в железных домах захлопали вспышки выстрелов. Приблизившиеся к врагу на двести шагов индусы начали падать один за другим, пораженные невидимыми, но мощными и быстрыми пулями. Первыми упали офицеры, одновременно с ними свалились на землю знаменосцы и редкие барабанщики, почти сразу за ними упали младшие командиры и опытные ветераны. Затем дружинники из цепи валились на землю каждую секунду, вражеским пулям не мешали ни блестящие кольчуги, ни щиты, которыми пытались прикрыться несчастные. Не прошло и пары минут, как пять тысяч бойцов передовой цепи лежали на земле, раненые или убитые. Последними рухнули дружинники, наступавшие в пустом пространстве между русскими укреплениями. Конечно, не все они были убиты, многих пули русов только ранили, самые сообразительные дружинники упали невредимыми, прячась от смертельных выстрелов. Однако это был разгром.

За пару минут шах Акбар потерял пять тысяч воинов, не увидев ни одного врага. Наступавшую армию охватил настоящий ужас, почти все воины видели, что произошло с передовыми отрядами. Однако моголы не смогли бы построить империю, если отступали бы перед трудностями. Тем более что тактика в случае возможной неудачной первой атаки уже была продумана Акбаром и его полководцами. Из обоза наступающей армии буквально выбежали две сотни носильщиков, которые несли привезенные с собой три десятка пушек разного калибра. Эти орудия Акбар велел снять со стен ближайших городов и вместе с пушкарями и запасом пороха доставить к месту сражения. Теперь шах хотел проверить действие огнестрельного оружия на своих врагах. Как говорится, не только у русов имеется новое оружие, которое и моголы умели применять и успешно использовали в течение многих десятилетий. Хотя орудия моголов заметно уступали в скорострельности русским ружьям, но в способности даже каменных ядер повалить железные повозки русов никто из могольских офицеров не сомневался.

Около получаса заняло перемещение орудий и деревянных лафетов как можно ближе к вражеским позициям. Имевшиеся пушки могли выстрелить на расстояние до пятисот шагов, но для разрушения обороны врага необходимо стрелять как можно ближе. Учитывая полученный ценой гибели пяти тысяч бойцов опыт, пушки установили на расстоянии триста шагов до линии обороны русов. На случай вражеской контратаки за пушкарями подвинулись несколько отрядов, окружив артиллерию плотным кольцом копий. Однако ни единого выстрела из пушек так и не удалось сделать. Едва пушкари приступили к заряжанию орудий, из щелей железных повозок вновь замелькали вспышки выстрелов, за считаные секунды уничтожившие всю артиллерийскую обслугу. Затем, словно в насмешку, несколько выстрелов, мелькнувших горящими росчерками по воздуху, подожгли запасы пороха возле орудий. Три взрыва пороховых припасов, один за другим, раскидали пушки и ранили несколько десятков дружинников. Теперь все в армии моголов поняли, что ружья русов стреляют не на двести шагов, а гораздо дальше.

К следующей атаке полководцы Акбара готовились не спеша, в течение двух часов со всего обоза собирали повозки. Их выкатывали на передовую линию войск, загружая хворостом, тюками с хлопком, различным тряпьем, лишь бы создать преграду против ружейных выстрелов. Часто под таким прикрытием из нескольких повозок воины Акбара подбирались к осажденным крепостям, чтобы быстрым рывком захватить их. Настроение могольских воинов улучшалось с каждой новой оборудованной повозкой: все понимали, что под такой защитой быстро и без потерь доберутся до вражеских укреплений. А то,