Поруганная честь - Кэтрин Харт

— Он высокий? Как он выглядит?

— Что тебя так заинтересовал Кирк?

— Простое любопытство из чувства соперничества, — ответил Блейк с милой улыбкой.

— Соперничества? — Меган пришла в такой ужас, что голос у нее сорвался на писк

Плотоядный взгляд, который Блейк послал ей, был наигранным. Он просто не мог удержаться, чтобы не поддразнить ее.

— Конечно, Меган. Разве женщине не бывает интересно узнать все про других женщин, которых до нее знал мужчина?

Взгляд у Меган стал явно недоверчивым.

— Не могу сказать точно, но думаю, что эта беседа зашла слишком далеко.

Блейк пожал плечами:

— Не хочешь рассказывать — не надо. Мы можем найти и более интересное занятие, чтобы скоротать день. — Его взгляд перебежал на неубранную кровать в углу, а потом снова на ее покрасневшее лицо. — Ты точно не хочешь ничего поведать мне про этого Кирка? По-моему, милая моя, ты собиралась описывать его многочисленные физические достоинства.

Приняв близко к сердцу невысказанную угрозу, Меган продолжила:

— Пожалуй, он пониже тебя, но совсем ненамного. У него светло-голубые глаза и каштановые волосы, правильные черты лица… — Говоря это, она невольно сравнивала сидящего наискосок от нее парня с Кирком. Блейк высокий и смуглый, у него потрясающая, хоть и насмешливая улыбка, открывающая ровные белые зубы. Плечи невероятно широки, а под ними такая же мощная волосатая грудь. И все же он не жирный, не дряблый. Стройная талия, плоский живот и длинные мускулистые ноги. Руки, как она сегодня отметила, опоясаны затвердевшими от работы мускулами, а пальцы длинные и худые Ни у кого еще она не видела таких жгуче-черных волос, как у него: когда на них падают солнечные лучи, они даже отливают синевой

Не сознавая того, что замолчала и что Блейк с любопытством смотрит на нее, она продолжала его разглядывать. Как и у Кирка, черты лица у него правильные, если не считать маленькой ямочки на левой щеке. Однако, если Кирк поразительно, почти невероятно красив, то красота Блейка более грубая. Если в лице Кирка чудится отшлифованная, точная красота статуи, изваянной из хорошего мрамора, то черты Блейка могли бы быть высечены в граните — гордый прямой нос, выдающиеся скулы, тонкие морщинки, разбегающиеся от уголков глаз и вокруг рта. Лицо привлекательное, и его только украшает тонкий шрам, который пересекает левую скулу, слегка выделяясь на загорелой коже и добавляя мужественности.

Если глаза Кирка поразили ее когда-то необычным цветом, то у Блейка они еще более удивительные. Заглядывать в глаза Кирка порой было жутковато, словно смотреть в бледно-голубые замороженные пруды. У Блейка они глубокие, темно-синие, почти индиго. Цвета новых джинсов или синего фона у звезд американского флага. Она видела, как в гневе они сверкают жгучим синим огнем. Видела, как они искрятся лукавством, как смягчились и превратились в синий бархат, когда он обнимал ее в постели. Теперь эти глаза изучали ее с откровенным весельем, словно он читал ее мысли о нем, и Меган не смогла удержать жаркой краски, залившей ей щеки ярко-розовым цветом.

— Задумалась, милая Меган? — ласково сказал он. — Интересно, какие мысли вызвали у тебя такой жаркий румянец? Он тебе весьма к лицу.

Замечание насчет ее внешности заставило Меган вдруг вспомнить, что она не причесана. Поскорее надев утром платье, она лишь несколько раз провела пальцами по волосам, поскольку не обнаружила гребня, а после этого заплела длинные пряди в одну толстую косу и закинула ее за спину. Она сделала это наспех, и теперь влажные волосы, выбившиеся из прически, липли к шее и лезли в лицо. От дневной жары даже здесь, в горах, под мышками появились влажные круги, а еще она со смущением заметила, что платье ее сильно помялось и нуждается в стирке. Нижнее белье приклеилось к телу. И ей, и ее одежде срочно нужна горячая вода. Меган поежилась, представив себе, как будет выглядеть и пахнуть через несколько дней в такую жаркую погоду, если придется ходить в одной и той же одежде.

— Если я кажусь красной, то это наверняка из-за жары, — ответила она на его замечание.

Он слегка пожал плечами:

— Видно, я привык. Тебе стало бы прохладней,

Меган, если бы ты хоть немного расстегнула платье, а то оно застегнуто до самого подбородка. Мне даже кажется, что у тебя нарушается кровообращение, кровь не поступает к голове.

— Мне стало бы намного легче, если бы ты помог мне устроить мытье и показал место, где я могла бы постирать свою одежду… и уединенное место, — угрюмо возразила она.

Ненавистная ухмылка, которую она уже так хорошо знала, исказила его лицо.

— Как это бестактно с моей стороны! Ах, я уверен, что любой настоящий бандит пресмыкался бы перед тобой, угадывая любое твое желание.

— Почему ты все время такой злобный? Ведь я всего-то и прошу, что помыться! По-моему, желание быть чистой не такое уж и трудновыполнимое. И раз уж я вынуждена находиться близко от тебя, ты должен быть благодарен, что я предпочитаю не иметь запаха.

— Вони, — негалантно поправил он, и его синие глаза вновь весело сверкнули.

— Женщины не воняют, — чопорно поправила она, гордо вскинув маленький подбородок. — Воняют скунсы. Рыба Грязные носки и старые башмаки.

— А еще конское дерьмо и женщины, которые не моются, — добавил он, ожидая, что она снова вступит в спор.

Она прикусила язык, чтобы этого не делать. В таких словесных поединках последнее слово всегда оставалось за ним, что неизменно вызывало у нее раздражение, как бы она ни старалась сохранять спокойствие.

— Ну, так смогу я помыться или нет? Покачиваясь на стуле, он ответил:

— Почему бы и нет? Хватай полотенце и ступай за мной.

Тонкие каштановые брови сдвинулись над серыми глазами.

— Идти за тобой? — эхом повторила она. — Куда?

— Как куда? Конечно же на речку. Где же еще мыться? Немного прохладно, но ничего не поделаешь. Если ты еще не успела заметить, объясню: ты попала не в королевский дворец. Слуг тут нет, и я не намерен выступать в их роли перед тобой, даже если бы это и было возможно. Тут нет ничего, что хотя бы отдаленно напоминало ванну, а если бы и нашлось, тебе все равно пришлось бы мыться в холодной воде, поскольку, готов поклясться, ты не смогла бы нагреть воды — она бы у тебя подгорела. Итак, поторапливайся, пока солнце еще высоко и успеет высушить твою одежду до темноты. — Видя ее колебания, он добавил: — Конечно, если ты хочешь бегать голой этим вечером, меня это устроит.

Зубы Меган скрипнули так громко, что он наверняка расслышал.

— Ведите меня, мистер Монтгомери, — кисло пробормотала она. Когда он не пошевелился, тяжело вздохнула: — Пожалуйста, Блейк.