Радость. Счастье, которое приходит изнутри. - Бхагаван Раджниш

И ребенок также узнает, что деньги важнее любви. Если у тебя нет любви, беспокоиться не о чем, но деньги у тебя должны быть. В жизни он станет жадным, он будет гнаться за деньгами, как маньяк, он не будет беспокоиться о любви. Он скажет: «Сначала первостепенное. Сначала у меня должен быть большой счет в банке. У меня должно быть столько-то денег; только тогда я смогу позволить себе любовь».

Тогда как для любви, не нужно никаких денег; любить ты можешь таким, как есть. И если ты думаешь, что для любви требуются деньги, и гонишься за деньгами, однажды, может быть, у тебя будут деньги, и тогда внезапно ты почувствуешь себя пустым — потому что все эти годы были потрачены впустую в накоплении денег... И не только потрачены впустую; более того, все эти годы были годами без любви, ты не тренировался в любви. Теперь деньги есть, но ты не умеешь любить. Ты забыл сам язык чувствования, язык любви, язык экстаза.

Да, ты можешь купить красивую женщину, но это не любовь. Ты можешь купить самую красивую женщину мира, но это не любовь. И она придет к тебе не потому, что тебя любит; она придет к тебе из-за твоего счета в банке.

Деньги — это символ. Власть, политическая власть — это символ. Респектабельность — это символ. Все это не реальные вещи, это человеческие проекции. Это не объективные вещи; в них нет никакой объективности. Их нет, это только сновидения, спроецированные несчастливым умом.

Если вы хотите быть экстатичными, вам придется выпасть из символического мира. Освободиться из символического мира — значит, освободиться от общества.

Освободиться от символического мира — значит, стать индивидуальностью. Чтобы освободиться от символического мира, вам придется набраться храбрости и войти в реальное. И только реальное реально — символическое нереально.

Что такое экстаз? Нечто, требующее достижения? Нет. Нечто, требующее, чтобы вы его заработали? Нет. Нечто, чем вы должны стать? Нет.

Экстаз есть бытие, а стремление стать кем-то - есть страдание. Если вы хотите кем-то стать, то будете несчастными. Это стремление — коренная причина несчастья. Если вы хотите быть экстатичными — тогда это только сейчас, здесь-сейчас, в это самое мгновение. В это самое мгновение — никто не заграждает вам путь, вы можете быть счастливы. Счастье так очевидно и так легко. Это ваша природа. Вы уже несете его в себе. Просто дайте ему шанс расцвести, распуститься в цветок.

И экстаз не принадлежит голове, помните. Экстаз принадлежит сердцу. Экстаз не принадлежит мысли; он — из области чувствования. А вы были лишены чувствования, вы были отрезаны от чувствования. Вы не знаете, что такое чувствование. Даже когда вы говорите: «Я чувствую», вы только думаете, что чувствуете. Когда вы говорите: «Я чувствую себя счастливым», наблюдайте, анализируйте, и вы найдете, что думаете, что чувствуете себя счастливым. Даже чувствование должно преломиться сквозь призму мышления. Оно должно преодолеть цензуру мышления. Лишь когда мышление его одобряет, оно позволено. Если мышление его не одобряет, оно сбрасывается в бессознательное, в подвал вашего существа и оказывается забытым.

Переместитесь более в сердце, будьте менее в голове. Голова — это только часть вас; сердце, в смысле, в котором я использую это слово, — все ваше существо. Сердце — это ваша тотальность. Поэтому каждый раз, когда вы в чем-то тотальны, вы действуете из чувствования. Каждый раз, когда вы в чем-то частичны, вы действуете из головы.

Наблюдайте, как художник рисует, — и в этом состоит разница между настоящим художником и техником. Если художник — только техник, владеющий техникой рисования, знающий технологию, знающий о кистях, красках и холсте, получивший образование, — он будет действовать из головы. Он будет техником. Он будет рисовать, но не будет в этом тотален. Затем наблюдайте настоящего художника, который не техник. Он будет этим поглощен, пьян. Он будет рисовать не только рукой, он будет рисовать не только из головы. Он будет рисовать всем своим существом; он будет вовлечен до мозга костей — включая ноги, включая кровь и плоть, включая мозг костей, включая все, что в нем есть. Вы можете наблюдать, вы можете видеть, вы можете почувствовать, что он в этом тотален, он в этом потерян. Для него больше ничего не существует. Он пьян. В это мгновение его больше нет. Он — не делающий. Голова — это делающий. В это мгновение тотальной поглощенности, он — не делающий; он — только проход, словно сквозь него рисует целое.

Когда вы сталкиваетесь с танцором — настоящим танцором, не таким, который просто исполнитель, — тогда вы увидите, что он не танцует, нет. Что-то от запредельного танцует в нем. Он в этом тотален.

Каждый раз, когда вы чем-то заняты тотально, вы экстатичны. Когда вы в чем-то частичны, то остаетесь несчастными, потому что часть вас будет двигаться отдельно от целого. Тогда сохранится разделение — расщепленность, напряжение, тревога.

Если вы любите из головы, ваша любовь не даст вам никакого экстатического опыта. Если вы медитируете из головы...

Когда-то я ходил на реку плавать, и я это очень любил. Каждый раз, когда я возвращался, один из соседей всегда на меня смотрел, и он видел, что я был очень экстатичным. Однажды он спросил:

— Что происходит? Я всегда вижу, что ты ходишь на реку, и ты остаешься там часами и плаваешь в реке. Я тоже хочу с тобой пойти, потому что ты выглядишь таким счастливым.

— Пожалуйста, не ходите, — сказал я. — Вы упустите суть, и реке будет очень грустно. Нет, не ходите, потому что сама ваша мотивация станет преградой. Вы можете плавать, но вы будете ожидать, когда же с вами случится это ощущение счастья. Оно никогда не случится — потому что оно случается, только когда вас нет.

Плавание может стать медитацией, бег может стать медитацией — что угодно может стать медитацией, если вас нет. Экстаз принадлежит сердцу, принадлежит тотальности. Под «сердцем» подразумевается ваша тотальность, органическое единство.

И танцуйте сегодня, не завтра. Пусть танец будет здесь и сейчас, и пусть он исходит из вашей тотальности. Вы покидаете самого себя; вы становитесь пьяницей.

Да, радость безумна. И только безумные люди могут ее себе позволить. Обычный здравомыслящий человек так хитер, так коварен, расчетлив, что не может позволить себе радости, потому что ее нельзя контролировать. Точно так же, как я говорил, что радостного человека не может контролировать общество, позвольте мне сказать вам еще и это: вы не можете контролировать собственную радость, не можете контролировать собственный экстаз. Если вы хотите сохранить контроль, то никогда не будете радостными; тогда вы можете быть только несчастными. Только несчастье подконтрольно — обществу или даже вам самим.

Многие люди приходят ко мне и говорят, что хотели бы выбраться из своих несчастий, но они не готовы двигаться в состояние бесконтрольности. Они хотят контролировать даже радость. Они всегда хотят сохранять контроль. Они всегда хотят оставаться хозяином, боссом. Это невозможно. Босс должен исчезнуть. Радость может извергнуться в вашем существе, только когда весь контроль удален. Радость не знает никакого контроля, она дика.

Экстаз дик, его нельзя контролировать. Вы должны потерять весь контроль. Вы должны упасть в него, в саму его бездну — а эта бездна бездонна. Вы продолжаете падать, падать и падать и никогда не достигаете дна, потому что у радости нет конца. Это бесконечный процесс, он вечен. И он так громаден — как вы можете его контролировать? Сама эта идея глупа.

Когда вы танцуете, как сумасшедший, поете, как сумасшедший, когда вы радостны без всякого контроля, без собственного присутствия, когда радость так полна, льется через край, вы наводнены ею, и весь контроль отброшен — тогда вы увидите чудо. Смерть и жизнь танцуют вместе, потому что вся двойственность исчезает. Если вы разделены, возникает двойственность. Если не разделены вы, двойственность исчезает.

Когда вы расщеплены, расщеплен весь мир. Именно ваша собственная расщепленность проецируется на экран вселенной. Когда вы в нерасщепленном состоянии — цельные, единые, органичные, оргазмичные, — тогда вся двойственность исчезает. Тогда жизнь и смерть — одно; не противоположности, но взаимодополняющие части, танцующие рука об руку. Тогда плохое и хорошее — одно; они танцуют рука об руку. Тогда материя и сознание — одно. Именно это происходит у вас внутри: душа танцует с телом, тело танцует с душой. Они — не двое. Они — одно; они — абсолютно одно, проявление единства. Тело — не что иное, как видимая душа, а душа — не что иное, как невидимое тело.

И Бог — не где-то вверху на небесах. Он здесь, сейчас — в деревьях, в камнях, в вас, во мне, во всем сущем. Бог — душа существования, невидимое, глубочайшее внутреннее ядро. Внутреннее танцует с внешним. Возвышенное танцует с низменным. Священное танцует с нечестивым, и грешник танцует со святым.