Будущее воина - Марик Лернер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У барана взгляд на шашлык очень отличается от человеческого, – так же тихо произнесла она.
– О! – он вздернул бровь в гримасе одобрения. – Моя подружка решила посоревноваться в остроумии.
Изабелла между тем извлекла из ларца два браслета и кучу колец. Если все одновременно надеть на пальцы и сжать ладонь в кулак, очень недурственный кастет выйдет. В этом девушка неплохо понимала, имея трех старших братьев и подготовку оруженосца. Особо не афишировалось, но Лиана состояла при Изабелле еще и в роли телохранительницы.
Женщин редко опасаются, а воткнуть длинную булавку в глаз или ударить тонким острием вроде шила – никакая кольчуга не спасет. Она никогда не расставалась с подобными вещами даже в самой спокойной обстановке. У каждого своя роль, и негоже о ней забывать.
– Где уж нам, – вздохнула Лиана, в душе довольная: Тревор редко признавал за другими меткое словцо.
– И правильно, – выпячивая грудь, прошептал собеседник, – переплюнуть меня еще никому не удалось.
– Среди мужчин.
– Женщины просто заговорят до отключения мозгов.
– Твои выпады, милорд, заметно превосходят размеры приличия. Будь осторожнее и не заговаривайся в присутствии высокородных особ.
Они разговаривали с отработанным выражением глубокого внимания, не выпуская из поля зрения родственников. Поэтому никто не стал вздрагивать, когда Изабелла потребовала поделиться, насколько ей идет обновка.
Лорд Монихеэм моментально рассыпался в глубоких и подобающих моменту уверениях в убивающей на лету красоте, не нуждающейся для подчеркивания в подобном обрамлении. Судя по взгляду, миледи осталась недовольна. Тут же на ходу перестроился и сообщил о также присланном плаще, подбитом соболями и расшитом золотыми нитями. Подозвал одного из слуг жестом и был моментально прощен и забыт. Сестре герцога стало не до него. Очередной подарок требовал тщательного изучения.
– Наш жених щедр.
– Он рассудительный малый, и если подвалила удача породниться со столь славным родом, готов заплатить за эту привилегию не жадничая.
– Изабелла, конечно, снисходит до него, согласившись на эту партию, но ведь ты ездил в тцарство отнюдь не по приглашению. Герцог сам направил с предложением о замужестве.
– Допустим, не сам, а с моей подачи, хотя идея и без того напрашивалась. Разница между фемом и герцогом – в размере контролируемой территории. В нашем случае, я бы сказал, еще и в количестве воинов. И того, и другого, и золота у Блора во много раз больше любого принца крови. И кто в ком сильнее нуждается, крайне интересный вопрос. Будем считать, весы уравновесились.
– А ты вместо богов за этим наблюдаешь?
– Я приложил к случившемуся руку, и очень надеюсь, не зря. Каждый получает нечто ему нужное. Ты ведь слышала последние новости из Карунаса?
– Кто же их не слышал?
Казнь канцлера и конфискация имущества у его самых отдаленных родичей, а также уж совсем непонятные деяния вроде сжигания городов и переселения огромного количества народа в дальние края Империи, отчего произошло множество смертей, никого особо не удивили. Не в первый раз происходит, пусть и не с таким размахом. Божественный правитель нуждался в деньгах для своих увеселительных проектов и вполне резонно полагал, что можно поправить дела казнями и отобранием в казну земель.
Он только не видел или не хотел видеть наличия у трона трех крупнейших группировок, борющихся за власть. Тамеры совместно с Витонами избавились от Шифдекеров. Это еще не край, канцлер по происхождению из связанного семейными узами рода, а не истинный Шифдекер. Тем не менее, это достаточно серьезно бьет по их влиянию. Как водится в подобных случаях, с высоких постов близ императора снимают уже без головы, а принадлежащие казненным земли уходят в казну.
– Тамеры нам враги с давних пор, и ничего хорошего не ожидается.
– Будущий муж все равно появится не раньше весны. Перевалы закрыты. Свадьба состоится не раньше весеннего равноденствия.
– Зато его воины уже тут. И это прекрасно. У кого сила – с тем вынуждены считаться, а мы можем решать свои задачи еще до законного бракосочетания.
Финансовые дела государства требовали постоянного внимания и мудрости, а правителя Империи таковым назвать было нельзя. В кратчайшие сроки он умудрялся проматывать огромные суммы на прекрасные здания в Карунасе, ничего не уделяя от своих милостей окраинам государства.
Наследники угодивших в опалу должны быть благодарны, что их вообще в живых оставили. Бывает, когда всех по мужской линии истребляют без раздумий. Кому нужны затаившие злобу? Правда, сейчас император, как обычно, проявил мягкотелость и недальновидность, сохранив жизни остальным, но это ничего нового в столичный расклад на ближайшие годы не добавило. В будущем – кто знает?
Для живущих на другом конце Империи, за морем, куда известия доходят с изрядным запозданием, а в зимнее время при отсутствии навигации лишь окольными путями и с почтовыми голубями, – это могло обернуться в любую сторону. Сейчас у трона идет передел власти, скоро появится новый наместник в провинции, а это всегда чревато неприятностями. Установленные связи рвутся, новые еще требуется завести. Какие инструкции получит в столице – неизвестно. Перемены всегда к худшему.
Наместник являлся олицетворением высшей власти. Он определял величину налогов, ему подчинялись вооруженные силы, недаром даже в тексте обычной вассальной клятвы фема присутствовало обязательство ее нарушить, если Империя потребует. Он решал все проблемы юридической сферы: от назначения судей до непосредственного участия в судебных делах.
Законы провинции не имели к нему отношения, поскольку он был имперским гражданином, а имперские законы не имели силы, поскольку он судил жителей провинции. Наместник практически всесилен. С новым опять придется договариваться и искать подходы.
– Дорогой лорд, – твердо сказала Лиана, – вы, наверное, правы, но в данном случае интересы моей госпожи отнюдь не совпадают с заботами герцога. Как жене тцаря, ей важнее обеспечение личных прав.
– Браво! – восторженным тоном произнес Монихеэм, причем все так же тихо. – Дама на защите интересов госпожи! Интонации безупречны, слова правильны!
– Я абсолютно серьезна.
– Я тоже. Мы служим Чапарам, и что хорошо для них – хорошо для нас. Если ничего не изменится, – он ухмыльнулся краем рта, – и мой господин неким божественным чудом не научится любить женщин, сын твоей госпожи станет следующим герцогом. Значит, герцогство должно не только сохраниться от загребущих ручек столичных кланов, а еще и укрепиться. Желательно расшириться. Изабелла и Блор кровно заинтересованы в этом. Уж постарайся ей втолковать.
– Усыновление, – пробормотала Лиана.
– Император не позволит, и это знают все. Стоит сделать шаг в эту сторону – и сюда прибудут войска, внезапно обнаружившие заговор.
– Он и этой свадьбы не одобрит. Все в курсе – те люди вне закона.
– Зато Блор имеет силу. Кто обладает ею, того чтут и ищут у него прибежища и защиты. Лишенного силы покидают все. Блор молод и быстро поднялся. Таких не любят, и они имеют кучу врагов. Зато он может себе позволить пренебречь приказами кого бы то ни было. Его уже боятся, потому что он рисковал жизнью и выиграл. И снова сделает это, если ставки окажутся достаточно привлекательны. Император допустил огромный промах, сделав его противником. Нам, в отличие от недоумка из столицы, нужен готовый на все союзник, и нам его поднесли на золотом блюде. А Изабелла… Кто сможет лучше направить его, чем жена?
– Конечно господин, – сказал он громко, красиво кланяясь и отступая к дверям: прием закончился, герцог исполнил долг и удаляется, позвав приятеля за собой.
– Мне страшно, – сказала Изабелла, задумчиво глядя в окно, не замечая людей за ним.
Не обернулась и когда они остались с Лианой наедине. Служанки уволокли подарки и без вызова не вернутся.
– Это нормально… – подходя сзади и осторожно обнимая госпожу, сказала женщина.
Изабелла потеряла мать, когда ей было одиннадцать, а Лиана стала ее тенью с шести.
Она всегда рядом с советом и помощью. От вытирания носа до выслушивания мечтательных откровений. Если герцогиня с кем и говорила свободно, то со своей придворной дамой. Правда, это не мешало миледи временами капризничать или гневаться, употребляя не подобающие положению грубые слова, но жизни без своей телохранительницы и старшей подруги она не представляла.
– …Хотя не произноси этих слов никогда при других.
– Знаю, знаю, – пихнув ее локтем в живот, заявила Изабелла. – Необходимо внимательно подбирать слова в общении. Даже при слугах не говорить «Я боюсь» или «Я не знаю, как поступить». Важно выглядеть уверенной в себе при любых обстоятельствах. И все же мне страшно. Мое детство счастливое закончилось. А впереди – неизвестность. Пусть он молод, удачлив и богат, станет ли мне когда-нибудь столь же беззаботно, как здесь?