Пожиратель Душ - Антон Орлов

– Тварь ищет меня, – сказал Ксават, когда охотник умолк.

– Надеюсь. Тогда он сам придет в западню. Но если его интересует что-то другое, мы напрасно потеряем время. Нужна приманка.

– Если на девку его приманить… – вспомнив Марго и Селлайп, предложил Ксават. – У меня есть помощница, девчонка из сопредельного мира, смазливая, смышленая, обходительная. Он падок на женщин.

– Он падок на все подряд, – охотник досадливо поморщился. – Каждый раз, когда подходит срок, он кидается в человеческую жизнь, как пьяница в загул. Какое развлечение он придумал себе на этот раз и как он выглядит – неизвестно. Он может принять облик любого, кто был им съеден.

Ксават недовольно фыркнул. Верно. Не годится Элизу использовать. Хорошо, если все пойдет по плану и на приманку попадется Король Сорегдийских гор, но если они подсунут ее какому-нибудь бездельнику – получится натуральный срам. Самому же будет обидно.

– Приманкой могли бы стать вы, господин цан Ревернух, – угрюмо и настойчиво произнес Донат.

Кресло под ним со скрипом пошатнулось, словно готовилось развалиться. В этой гостинице не мебель, а срань собачья. И обои наклеены криво, где отстают, где измазаны засохшим желтоватым клеем. Руки бы пообрывать тем, кто здесь в последний раз делал ремонт. Ксавата все раздражало.

Он желчно возразил:

– Я не имею права, господин Пеларчи. Мое столкновение с тварью произошло, когда я выполнял инкогнито секретное служебное задание. Я тогда назывался другим именем, это закрытая информация. Вы же понимаете: долг, подписка о неразглашении государственной тайны.

Пеларчи сумрачно кивнул, и кресло опять скрипнуло.

«Придумай что-нибудь, не будь тупаком! – со злостью взмолился про себя Ксават. – Ты же специалист!»

– Какие-нибудь постоянные признаки у него есть? – спросил он вслух.

– Если бы они были, если бы у него не хватало ума их скрывать, он бы не прожил так долго.

– Должны быть, он же обладает индивидуальностью. Он вроде как аристократ среди тварей, все равно что высокородный – может, попробуем плясать отсюда?

– Да какой там аристократ! – брезгливо процедил Келхар цан Севегуст, до сих пор молча торчавший в оконном проеме. – Отребье. Живет в глуши, якшается с кем попало, ест всякую дрянь… Истинное отребье.

Этот высокородный Келхар Ксавата раздражал даже больше, чем тягучая речь старого охотника или изготовленная халтурных дел мастерами гостиничная мебель. Неразговорчивый, но с гонором. На бледном костистом лице застыла презрительно-высокомерная гримаса, и содрать ее можно только вместе с кожей. Одет, как одеваются охотники, но с претензией на элегантность. Слова цедит, словно великое одолжение делает.

Казалось, он каким-то чутьем угадал в Ксавате цан Ревернухе не равного себе, а выскочку, незнатного, обманом занявшего чужое место, и держится с ним соответствующим образом. Заносчивый дегенерат, вот он кто.

– Пожиратель душ питается человеческими душами, – одернул молодого человека Донат.

– Я и говорю, дрянью, – не сдался Келхар. – По крайней мере, этот. Известно, что на протяжении последних тысячелетий он принципиально пожирает дрянных людишек, подонков, а чтобы съел что-нибудь приличное, я имею в виду приличного человека, таких фактов не зафиксировано.

– Пожиратель душ – это все равно пожиратель душ, поэтому он должен быть уничтожен, – веско объяснил помощнику старый охотник.

Ксават еле сдерживался. Если до сих пор Севегуст ему просто не нравился, то теперь это чувство переросло в острую, как зуд, неприязнь. Значит, Клетчаб Луджереф, едва не съеденный Королем Сорегдийских гор, по его мнению, дрянь?!

– Нам нельзя ошибиться, – раздумчиво добавил Донат. – Если мы ошибемся и вместо оборотня убьем человека, придется отвечать по закону. Поэтому, Келхар, оборотней обычно бьют вблизи их владений, когда есть уверенность, что дичь та самая.

– Что вы предлагаете? – взорвался Ксават. – Упустить его, чтобы не сделать ошибки?

– Я не сказал, что предлагаю упустить дичь, – холодно возразил Пеларчи. – Мы должны его найти и задержать до истечения урочного срока, чтобы он потерял человеческий облик. Если это произойдет за пределами его территории, сила будет на нашей стороне. Вот тогда мы его уничтожим. Главное – вычислить оборотня и не дать ему прорваться.

Ксават глубоко вздохнул. Операция «Невод». Все зависит от того, насколько надежным и крепким окажется сплетенный им невод… И еще от того, насколько Пеларчи искусен в своем ремесле. Он ведь не тупак, он Дважды Истребитель…

Охотники ушли. Ксават, конспирации ради, на полчаса задержался в дешевом полутемном номере. Это уже четвертая его попытка разделаться с Королем Сорегдийских гор. Первую он предпринял двенадцать лет назад. Окаянная тварь должна быть уничтожена. Если ее за столько веков не извели, это еще не значит, что она неуничтожима.

Если «Невод» не подведет, если Донат Пеларчи не подведет, Ксават (или Клетчаб) сможет поехать в Хасетан и прогуляться по его улицам, которые так часто, так настойчиво снятся. Сможет сдвинуть вместе обе половинки своего прошлого, безжалостно разорванного надвое… И наконец-то сможет распрощаться со страхом.

Во всяком случае, он на это надеялся. Он уже четверть века на это надеялся.

А что ему еще оставалось, кроме надежды?

Глава 3

Их долго вели по коридорам музейного вида. Дворец рифалийского гараоба – Столпа Государственного и Общественного Благополучия города Рифала и окрестных земель – с улицы показался Нику не особенно большим, но то ли за трехэтажным белым фасадом прятался, уходя в глубь парка, целый лабиринт, то ли здесь был использован какой-то волшебный трюк с пространством.

Провожатая, прислуга в халате из синего сатина с вышитыми спереди и сзади гербами, порой останавливалась и прислушивалась, прижимая к губам палец, или, заслышав голоса, поспешно сворачивала в боковой проем, сделав приглашающий знак Нику и Миури. Как будто ей велели проводить посетителей к супруге гараоба тайком. Миури ничему не удивлялась, и Ник тоже делал вид, что не удивляется.

Наконец вошли в атриум под стеклянным куполом, загроможденный изящной мебелью с гнутыми ножками и шелковыми ширмами с вышитыми пейзажами. Был здесь также миниатюрный мраморный фонтанчик и два громадных аквариума: в одном плавали декоративные рыбки, в другом – медузы всех оттенков радуги, небольшие, не крупнее куриного яйца.

Регина цан Эглеварт, хрупкая женщина с капризным набеленным лицом, сидела в кресле возле фонтанчика. Послав прислугу за кофе, монахиню она тоже пригласила присесть и завела разговор о том, что у господина цан Эглеварта подходит к концу срок службы на посту гараоба, в Рифал уже прибыл его преемник, а они с мужем скоро отправятся на запад, в Макишту, государь подписал указ о назначении цан Эглеварта своим недремлющим наместником в Макиштуанском княжестве… Миури вежливо поддерживала беседу.

Ника административные шахматы не интересовали, и он стал наблюдать за медузами. Служанка принесла серебряный поднос с тремя чашками. Ник пил свой кофе стоя, не сводя глаз с причудливых созданий в аквариуме. Моря он никогда не видел – ни на Земле, ни здесь.

Регина время от времени бросала на него короткие, притворно рассеянные взгляды. Она не вызывала у него симпатии, хотя и красивая. Говорила она, манерно растягивая слова, и ненавязчиво показывала, что проявляет изрядный либерализм, распивая кофе с теми, кто стоит на социальной лестнице намного ниже супруги гараоба. По контрасту с Миури, как всегда сдержанной и приветливой, она выглядела почти карикатурно и напоминала жеманную барыню из советского фильма.

Она, конечно же, советских фильмов не видела и вряд ли представляла, какое впечатление производит на стороннего наблюдателя.

Особенно Нику не понравилось, как Регина вела себя с девушкой в синем халате. Тут уж никакой игры в либерализм – властный, уничижительный тон, а когда служанка, собирая пустые чашки, сделала неловкое движение, и те звякнули на подносе, Регина взвизгнула:

– Дура! Пошла отсюда!

Ее холеная ручка дернулась – дать пощечину, однако хозяйка дома спохватилась, нельзя же при посторонних, и удара не последовало.

Миури на мгновение вскинула глаза на Ника.

«Замри. Не вздумай как-нибудь отреагировать», – предупреждал ее взгляд.

Чтобы не выдать свое отношение к этой сценке, он отвернулся и опять уставился на аквариум.

– Не обращайте внимания, сестра Миури, – раздался позади нервный жеманный смешок. – Я места себе не нахожу… Вы, наверное, догадались, что я не просто так вас пригласила, мне нужна ваша помощь, – Регина понизила голос. – Вы должны мне помочь, ради всего святого! Они хотят убить моего мальчика, моего маленького…

Какая-то опасность угрожает ее ребенку?

Ник снова повернулся к женщинам. Нехорошо стоять столбом и пялиться на медуз, когда заходит речь о таких проблемах.