Новые территории - Валентин Леонидович Юрьев

Поле битвы на самом деле оставалось тем, чем и было в течение столетий, простым пустырем, заросшим травой и мелким кустарником, засыпанным обломками камней. Длина свободного пространства позволяла проводить любые манёвры, ворота вдалеке были видны довольно-таки плохо, мне показалось, что между ними улеглось бы несколько футбольных полей, а в ширину вообще не ограничивалось, только перед каменными конусами с флагами стояли стойки с натянутыми канатами, ограничивая створ прохода.

Вдоль линии сражения стояли судьи с дудками. По их сигналу битва должна была немедленно замереть, судья указывал, кто из воинов «убит» и давал ему время, чтобы удалиться. Нарушителя брейк-дауна также приравнивали к убитым. Вот, собственно и все правила. Запрещалось наносить увечья, кусаться и тыкать в глаза, хотя в пылу драки могло быть всякое.

Раскатисто, волнами разнеслись над бывшим болотом приветственные крики, это их Величества со своими свитами церемониально появились из ярких шатров и, не воспользовавшись предложенными колясками, неторопливо проплыли к своим почётным трибунам, где торчал и я, исполняя надоедливую повинность быть под рукой всех владык сразу.

Постепенно затихли крики, оружие полностью вытащено, щиты на руках, воины — «звери» жадно перебрасывали свои взгляды от противника к трибунам, от них — в поле, и так по кругу. Приближался момент первой развязки. Оба войска на старте стояли кучной толпой, не пытаясь получить первоначальное преимущество от особенностей своего построения.

После длинной напряженной паузы, чья-то рука дала отмашку, пронзительно взревели все судейские трубы и битва началась. Сейчас я пожалел, что не догадался сделать четвёртую зрительную трубу для себя, мог бы сообразить заранее! Наученные опытом вчерашнего дня, короли жадно прильнули к стёклам, зрелище было потрясающим.

Обе маленькие армии выполнили один и тот же манёвр, начали обход вправо, оставив половину воинов на месте для стрельбы. То есть побежали по длинным дугам в противоположных направлениях.

Как только рукава передовых смельчаков достигли границы досягаемости, в воздух взлетели сотни камней с одной стороны и стрел с другой, многие из которых достигли цели. Залп, второй, третий… Над головами бегущих подняты щиты, кажется, что два огромных чешуйчатых зверя ползут по каменистой пустоши.

Резкими голосами запели дудки судей, картина остановилась. Появились первые «убитые». Не успев ещё толком разогреться в бою, они уходили спокойно, прикрывая руками ушибленные места, кого-то уносили на руках, значит, уже были и более серьёзные раны.

И тут до меня дошло, чем отличаются игрушечные игры от настоящей битвы. Здесь, в паузах, можно было спокойно переоценить обстановку и дать новые распоряжения. А в реальном бою распалённого воина, несущегося с наибольшей скоростью уже ничем не остановить, он попросту не услышит никаких сигналов.

Игра напоминала шахматы. Удар — остановка, новая команда. Не удивительно, что иллирийцы, увидев, что они повторяют манёвр противника, после снятия паузы резко отбежали назад, в то время как их центральная часть продолжала обстреливать бегущих сарпанцев.

На трибунах, входя в азарт, галдели оживлённые голоса, звенели монеты, там делались ставки. Похоже, что здесь, на Олимпе, всерьёз ситуацию оценивал я один, для всех остальных шла такая же весёлая игра, как драки на праздниках. Суетливо шмыгали слуги с едой и напитками, пронзительно хохотали дамы, мало кто из них с вниманием смотрел на вассалов-гладиаторов, подставляющих свои тела под удары стрел и камней.

Я заметил и ещё одну особенность игрового боя. «Убитые» иногда вели себя особенно агрессивно. Почувствовав удар и зная, что они проводят в схватке последние мгновенья, до гудка, эти воины просто зверели, становясь вне правил, стремились хоть кому-нибудь врезать по роже или сломать оружие, зная, что в любом случае останутся живы. Судьям приходилось затрачивать немало сил, чтобы вывести забияк раньше, чем они успеют кого-то всерьёз покалечить.

Пока атакующие сарпанцы застряли под своими щитами, иллирийцы отделили одну сотню, которая рванула обходить позиции «нашего» войска по ещё большему радиусу, угрожая зайти в тыл, или прорваться к флагу, а центральная часть, не переставая вести обстрел, стала смещаться от середины, перекрывая сарпанской ударной группе возможность прорыва по флангу и открывая центр линии.

Это было красиво, и, видимо, отработано заранее. Пока нечетные стреляли, четные одновременно, как по команде, обходили их, при этом накладывая новую стрелу. Дальность луков, даже простых, хассанских, была больше, чем у пращников и сарпанцы застряли в нелепой позиции, спрятавшись под щиты.

Вскоре и от центральной части атакующих оторвалась сотня, которая по такой же широкой дуге потекла к заветной цели. «Убитых» пока не было, поэтому манёвры происходили без остановок. Теперь уже два рукава южан обтекали позиции войска моего бывшего короля, вынудив, их начать отход к своему флагу и, одновременно в сторону от центра. Голос, бухнувший почти над самым ухом, заставил меня вздрогнуть:

— Ну, что, кларон? Как Вам мои воины? — Калигон торжествовал так, как будто он уже выиграл…

— У Ваших воинов тхарат, Ваше величество! Преимущество в дальности…

— Не лукавьте, кларон, я уже долго наблюдаю… Вы не делаете ставок, но не можете оторвать глаз… Мои воины хитрее… Им приходилось не раз сталкиваться с другими… хитрецами… Говорят, Ваши ещё лучше?

— Сегодня, может быть, увидим, Ваше величество!

— Почему «может быть»?

— Для этого Ваши должны победить… Да и мои тоже… Битва всегда держит воровской нож в потайном кармане, всякое случается…

— Ну, а всё-таки?… Как мои ребята?

— Должен признать, что слаженность у них замечательная! Если сарпанцы ничего не придумают, их сейчас загонят как аргаков!

Калигон расхохотался совершенно непринуждённо и так громко, что свита, жавшаяся сзади испуганно подалась вперёд, но король широким отмахом руки отогнал её назад:

— Хорошее сравнение, кларон… Но разве это не Ваши воины?

— Я служу королю Сарпании, Ваше величество. И являюсь Военным Советником… Вот только советы мои воплотить в жизнь гораздо труднее, чем набрать новых воинов! — Он опять захохотал.

— Так, значит, поэтому в Вашей смешной сотне одни мальчишки?

Я проследил его взгляд и увидел своих парней, облепивших невысокие стены башен, почувствовав радость и гордость за их нескрываемый интерес к происходящему, могли бы и спать в палатках…

— Наверно, так, Ваше величество! Но я бы хотел, чтобы многое изменилось…

— Вы ещё слишком молоды, кларон… Даже больше того! Вы слишком юны, чтобы заниматься делами, посильными лишь королям, разве не так? — в интонации Калигона прозвучали каменные нотки, заставившие меня насторожиться.

— Разве я хочу чего-то плохого, Ваше величество? Я изложил…

— Я читал Ваши предложения! Сказки для детей… Добренькие короли и злобные чудовища, красавицы- принцессы и принцы — освободители! Всё это чушь, кларон… Простите за откровенность!

— Если это