О магах-отступниках и таинственных ритуалах - Елена Звездная

— Паршивый из вас артефактор, Риа. Никчемный, я бы даже сказал.

И сделав вид, будто совсем ничего не произошло, ректор отпустил меня, обошел стол, сел на свое место, придвинул ближайшую папку с документами.

А я, ошеломленная и потрясенная, стояла, не в силах понять, что происходит, почему и… как это понимать?

— Ваш артефакт, к моему искреннему сожалению, не действует на определенную категорию чувств, — не поднимая головы произнес лорд Гаэр-аш. — Советую снять его и не носить столь открыто. И да, — холодный взгляд на меня, — когда доработаете, будьте добры посетить мой кабинет. Свободны, адептка.

Медленно повернувшись, я подхватила рюкзак и на негнущихся ногах покинула кабинет ректора. Но едва взялась за дверную ручку, была остановлена вопросом:

— Кстати, для кого был изготовлен артефакт?

Сглотнув, я промолчала.

Лорд Гаэр-аш не стал дожидаться ответа и вынес предположение:

— Норт Дастел?

Вновь не ответила.

— Я понял. Идите.

Я не вышла — вылетела.

Закрыла дверь, промчалась по коридору, вбежала в туалет и только там, обессиленно привалившись к стене, постаралась забыть, просто забыть все, что только что произошло.

Потом встала, перемотала артефакт пластырем, чтобы не бросался в глаза дознавателям, а едва вышла, столкнулась с Дастелом.

Норт, сумрачный и раздраженный, шел по коридору, кажется, даже направляясь к ректору, но, увидев меня, мгновенно свернул с пути, подошел, остановился в двух шагах, глядя очень внимательно.

— Трупов, — нервно поздоровалась я.

Улыбка некроманта вышла какая-то странная, кривая даже, посте чего Дастел спросил:

— Пристанешь с поцелуем?

Значит, Эдвин у него уже был. Что ж, вместо ответа я просто шагнула к Норту. Закрыв глаза, обвила его шею руками, поднялась на носочки и действительно пристала с поцелуем. Дастел не сопротивлялся и вообще даже не пошевелился и, когда я отпустила его, хрипло произнес:

— Да, отвращение действительно появляется.

Я молча стянула его фамильное помолвочное кольцо, вложила в его ладонь, заставила сжать пальцы, улыбнулась некроманту и скорее себе, чем ему, тихо сказала:

— Ну вот и все.

Норт молча смотрел на меня.

— Прости, — виновато улыбнулась, — но я не могу так больше. Все наши договоренности остаются в силе, артефакт я тебе все равно сделаю, и даже не один, а четыре. Защитные, точно такие же, как тот, что будет у принца Танаэша, это сложно, очень, но так я точно буду знать, что никто из вас не пострадает, тем более Эдвин собирается участвовать в связке с Гобби, так что я Харну вообще многим обязана. Как и вам с Даном — вы хорошая команда.

Некромант не произнес ни слова, продолжая все так же молча смотреть на меня.

— Я страшная, да? — и отошла на шаг, понимая, как неприятно ему сейчас находиться рядом.

— Разрывать помолвку — глупо, — сипло произнес Норт.

— Знаю, — отошла еще на шаг, чтобы ему стало легче. — Но если фиктивная помолвка меня устраивает, то твои попытки сделать ее настоящей — нет. Не знаю, что ты себе вообразил, но нет, Норт. И теперь, когда ты ко мне ничего не испытываешь, могу сказать прямо — я не из тех, кто будет прогибаться под обстоятельства. Никогда.

Уходила не оборачиваясь и не в силах прекратить улыбаться.

На сердце стало легко и спокойно, в душе царила весна, и предчувствие чего-то хорошего, светлого и доброго наполняло окружающий мир.

И мрачный заснеженный Некрос неожиданно представился прекрасным, полным света, цветов, солнца, волшебным, наподобие эльфийских замков в окружении цветущих садов. Таким сказочно-прекрасным, с высокими арками, светлыми окнами, золотыми шпилями башен…

Мир содрогнулся!

Не удержавшись, я упала на колени, застонала от боли, потому что кожу на ногах содрала еще вчера, когда Рика спасала, и все снова стало серым и мрачным вокруг, разве шумным очень — из корпусов и аудиторий выбегали адепты и преподаватели.

Потом, вечером, на последней лекции профессор Керон расскажет, что землетрясение в этих местах случилось впервые за пятьсот лет, но я едва ли расслышу его слова, ведь все мои чувства будут сосредоточены на том, как Рик осторожно касается моих пальцев…

Глава четвертая

НАПАДЕНИЕ

Моя жизнь стала удивительной. И какой-то правильной. А еще очень-очень счастливой.

Счастливой настолько, что мне постоянно казалось — вот сейчас что-то случится, и я опять потеряю тех, кто мне дорог — Рика, Гобби, Пауля… и даже Норта, Эдвина и Дана. Кто бы мог подумать, но те, кто совершенно не устраивал меня в роли врагов или даже друзей, оказались на редкость замечательными соратниками, и, проводя с ними неизменные пять часов в день, я больше не тяготилась ни присутствием Норта, ни шутками Дана, ни собственническими замашками Эдвина. Все действительно изменилось — они стали относиться ко мне как к члену команды, я к ним фактически так же.

Но, несмотря на сложную учебу тренировки, выматывающие настолько, что я едва на ногах держалась, и работу над защитными артефактами для команды Некроса, все мои мысли занимал Рик и только Рик.

Рик был на рассвете — когда, просыпаясь, я находила букет зимних цветов на подушке.

Рик ждал утром у женского общежития и улыбался так светло и радостно, стоило мне появиться на лестнице.

Рик проводил со мной все перерывы между лекциями, и, когда он был рядом, даже Керон не мог испортить мне настроения.

И после лекций мы сидели в столовой, здесь было светлее и гораздо теплее, чем в библиотеке, и делали уроки. Вместе. Потом приходил Норт, и я бежала переодеваться, чтобы с капитаном команды отправиться на полигон — после получения новых правил для Мертвых игр Дастел гонял нас нещадно, но никто не был против. Даже я. А уроки, которые я не успевала делать с Риком, мне помогал выполнять Норт.

Собственно как и сейчас.

Я трижды прочла «Боевой бросок „Взгляд змеи“», но так и не поняла смысла. Удар змеи, бросок змеи, змеиный захват — все это мы учили, но указанного словосочетания я припомнить никак не могла.

Повернувшись, посмотрела на Дастела — некромант полулежал на кровати и внимательно читал статьи Эллерга по академической некромантии. На мой взгляд — тьма несусветная, я прочла семь строчек, после чего утратила нить рассуждений одного из светил мертвой науки, а вот Норт читал с явным интересом.

— Что? — спросил он, скорее почувствовав, чем заметив мой взгляд.

— Можешь объяснить? — попросила я.

Дастел закрыл трактат, не забыв положить закладку между страницами, легко поднялся с кровати, подошел, встал позади меня, наклонился, упираясь кулаками в стол, прочел предложение, на которое я указала.