Ледяной ад (сборник) - Хол Клемент

Кен подождал еще несколько минут, посматривая одним глазом на датчики, а другим оглядывая помещение. Наконец он решил, что Оллмер выбрал правильное время для отдыха. Сам Кен еще не устал, но уже убедился, что существуют и более осмысленные занятия, нежели пялиться в циферблаты приборов. Он сильно подозревал, что если на станции и должны быть какие-то наркотики, то они еще не прибыли — поэтому совершенно нет смысла заниматься их поиском. Лучше как следует подготовиться и выяснить, что же все-таки принесет второй зонд.

Первым делом имело смысл подняться в обсерваторию, чтобы узнать, кто управляет вторым зондом. Если этим занимается сам Драй, то это еще одно очко в пользу Рейда, если же нет, то из оператора можно будет попытаться вытянуть какие-либо подробности. Нет никаких сомнений, что управление зондом, посланным за таинственным продуктом, может осуществлять лишь тот, кто знает об этом веществе. И о том, что его доставляют именно с Третьей — Ледяной планеты, как Кен стал называть про себя этот мир. Впрочем, следует заметить, что Салман Кен не слишком хорошо представлял себе, как выглядит лед, поскольку никогда в жизни его не видел. В любом случае, для него это был бы просто оксид водорода в твердом состоянии. Скорее, возникший у него образ можно было бы передать словами «Планета замерзшей серы».

Подозрения Кена основывались на его воспоминаниях о том, как последовательно Драй избегал упоминания о товаре, получаемом с этой планеты. Решив уложить хотя бы еще один кирпичик в хлипкую цитадель своих знаний, добровольный сыщик направился к спиральной аппарели, ведущей на верхний этаж станции, в обсерваторию. По пути никто не попытался его остановить, хотя он встретился с парой местных рабочих, коротко приветствовавших его взмахами щупалец. Первый же пробный толчок показал, что дверь в обсерваторию была не заперта, и Кен вошел туда абсолютно беспрепятственно. Он опасался, что его тут же попросят удалиться, и был слегка удивлен, когда никто не сказал ему ни слова. Через секунду, когда его глаза привыкли к полумраку просторного помещения, он, к своему огорчению, обнаружил, что здесь просто никого нет.

— Пока что никаких коммерческих тайн не видать, — пробормотал он задумчиво.

Кен уже собрался было возвращаться обратно, как вдруг ему пришло в голову выяснить — а так ли это на самом деле. Здесь имелось не так много мест, приспособленных для хранения каких-либо документов, и все их можно было быстро обшарить. В основном это оказались ящики под панелями управления, но в них не нашлось ничего интереснее таблиц движения планет этой системы. Все это было бесполезно: таблицы требовались для межпланетной навигации, а Кен не представлял, куда еще в этой системе имеет смысл летать, кроме как на Ледяную планету. В крайнем случае, из таблиц можно было почерпнуть кое-какие сведения о массогабаритных характеристиках планет, но Кену сейчас было не до того.

Под панелью управления курсовым лучом тоже обнаружился небольшой выдвижной ящичек, в котором лежали две пачки таблиц. На одной из их были отмечены еще какие-то координаты, но другая привлекла внимание Кена гораздо больше. Она явно не относилась к планетам, поскольку не имела никаких указаний на циклы. Таблица была небольшой, всего из шести строк. В первом столбце имелось шесть чисел по шесть-десять знаков в каждом. А главное — Кен узнал их. Первое число обозначало спектральные характеристики звезды-маяка, еще три давали косинусы углов, задающих направление, — трехмерные координаты другой звезды. Пятая означала расстояние. В любом другом случае он ни за что не вспомнил бы такие длинные цифры — но эти были координатами яркой звезды класса А, которая согревала Сарр, его родную планету.

Последнее число также оказалось расстоянием — и было совершенно очевидно, что измерялось оно от данной точки до той самой звезды. Кен достаточно хорошо знал стандартные навигационные обозначения, чтобы быть в этом уверенным.

В таком случае второй столбик чисел наверняка дает информацию о координатах нужной звезды по отношению к какой-то другой точке пространства. Увы, но они не только не были знакомы Кену — он даже не смог бы запомнить такие длинные сочетания цифр. Пытаться же скопировать содержимое листка было бы равносильно самоубийству — конечно, если здесь и впрямь кроется нечто большее, чем коммерческая тайна.

Салман Кен некоторое время стоял в задумчивости, затем резко положил листок на место, закрыл ящичек и вышел из обсерватории настолько быстро, насколько позволяла осторожность. Раз здесь находится такая информация, ни у кого не должно возникать беспокойства по поводу того, что он пробыл в этом помещении довольно долгое время. К сожалению, те двое на аппарели уже заметили, как Кен поднимался в обсерваторию, поэтому надо просто действовать так, как будто ничего особенного не произошло. Он вернулся в свою комнату и решил хотя бы сделать вид, что отдыхает, несмотря на то что его голова все это время бешено работала.

Теперь он знал расстояние до дома. Несомненно, в течение этих двадцати двух дней путешествия они летели отнюдь не по прямой — ведь им надо было преодолеть всего-то двести двенадцать парсеков. Первое очко в пользу Рейда: это довольно дорогой способ хранить коммерческие секреты, но нормальная предосторожность для серьезных преступников.

Направление отсюда на Сарр он не знал. Впрочем, это не очень важно: отделу по наркотикам нужно будет знать направление сюда, выраженное в галактических координатах, — а между этими цифрами, увы, нет никакой зависимости. Конечно, звезда-ориентир, направление на которую дано в таблице, наверняка видна отсюда даже невооруженным глазом, но сумеет ли он опознать ее без точной аппаратуры? Аппаратура-то здесь, конечно, есть, но ему ни в коем случае не следует попадаться на ее использовании. Все-таки ориентирование по звездам — последнее дело, которым стоит заниматься честному исследователю-планетологу.

В любом случае, он узнал один важный факт, и теория Рейда стала еще чуть-чуть более вероятной. Салман Кен счел, что сегодня он достаточно хорошо поработал, и позволил себе по этому поводу расслабиться.

6

Почти три саррианских тринадцатичасовых дня прошли без всяких происшествий. Оба приближающихся к Земле зонда были приняты промежуточной станцией. Как и предсказывал Фет Оллмер — и Ладж Драй подтвердил это, сверившись с таблицами, — в месте, откуда шли сигналы радиомаяка, сейчас царила ночь. Драй из обсерватории связался с мастерской, где Кен и Оллмер в этот момент следили за маневрированием своего зонда на орбите: