Антиджихад - Альберт Байкалов

Зло сверкнув глазами, Гурно все же выполнил требование и перевел сказанное майору жандармерии.

Криво усмехнувшись, тот направился к дверям.

– Вы еще пожалеете об этом, – неожиданно выпалил переводчик, на секунду задержавшись на пороге. – Вас переведут в тюрьму, где в камерах по сто человек. Там вы узнаете, что такое жара и голод.

Вахид лишь отмахнулся.

– Пусть переводят, – хмыкнул Дрон, когда двери закрылись. – У них из-за таких тюрем знаешь, какие бунты были?

– Почему? – безразлично спросил Джин.

– В такой вот камере, – Дрон обвел взглядом стены, – рассчитанной на два, три места, легко выбить из человека любые показания, инсценировать смерть, что практически невозможно сделать при большом количестве заключенных.

Легкий ветерок лениво шевелил верхушками огромных сосен, растущих по обе стороны еще пустой автострады. На ставшем сиреневым небе быстро таяли звезды. До восхода солнца оставались считаные минуты. Природа словно замерла в ожидании этого действа.

Еще затемно выехав из Москвы, Филиппов и Линев остановились у обочины и вышли из машины. Нужно было подождать микроавтобус со следственной бригадой ФСБ, которая вместе с ними направлялась в Калугу. Линев вез документы о передаче материалов следствия по делу двойного убийства, произошедшего накануне на квартире Сабаниной, из МВД в свою контору. Но это формально. Расследованием и оперативно-техническим обеспечением будет заниматься «Анаконда». Естественно, название подразделения в них указано не было.

Лишенные возможности получить хоть какую-то информацию о подготовке стратегически важных объектов столицы к уничтожению, сотрудники «Анаконды» могли лишь уповать на поимку убийц, мастерски заметавших следы, и лишь через них выйти на террористов. Хотя с сегодняшнего дня Туман и Полынь выборочно обследуют несколько зданий, которые, по мнению Антона, могли быть заминированы, но на это было мало надежды. Со времен войны прошло много лет. Дома реконструировались, подвалы забивались мусором, совершенствовалась система подземных коммуникаций.

– Мне работа уже снится, – поежившись от утренней свежести, Линев зевнул.

– Пора к психиатру, – пошутил Антон, протирая тряпкой фары «Лексуса».

– Кажется, едут, – прищурившись, пробормотал Данила, глядя на неприметный микроавтобус «Форд», появившийся из-за поворота.

Усевшись в джип, Антон повернул ключ в замке зажигания, включил передачу:

– С богом!

Трасса была относительно свободной, и уже через полтора часа кортеж из двух машин проскочил указатель с названием города.

Промчавшись по центральной улице, машины разделились. «Лексус» свернул на улицу Кирова, к зданию УВД Калужской области, а «Форд» на Огарева, где располагался дом Сабаниной.

Было начало рабочего дня. Во всех отделах в это время – максимум сотрудников. Проводились совещания, планерки, постановка задач, заслушивание происшествий за ночь, поэтому Филиппов был уверен, что все формальности, связанные с передачей материалов и задержанного в качестве подозреваемого супруга дочери Сабанина, будут решены быстро. Так оно и вышло. Уже спустя час они забрали из СИЗО опухшего, покрытого густой щетиной и подавленно выглядевшего Чалого. В руках Линева появилась папка с документами.

– Я не убивал, мужики! Любил я Маринку… Не мог я! – едва слышно причитал по пути к машине мужчина, заглядывая в глаза то Даниле, то Антону, в надежде увидеть там хоть какой-то намек на то, что они ему верят.

Провожавший Чалого до джипа милиционер снял с него наручники и вопросительно посмотрел на Данилу.

– Что? – не понял тот.

– Я браслеты забираю, надевайте свои, – придерживая за локоть Чалого, пожал плечами сержант. – Они же номерные…

– Незачем, – ответил за Линева Антон, открывая двери со стороны водителя. – Он действительно невиновен. А ты, парень, успокойся, садись на заднее сиденье и сиди тихо. Будешь нам помогать искать того, кто тебя подставил.

От этих слов лицо Чалого сделалось еще бледнее, а нижняя губа затряслась. Его можно было понять. Он провел в камере целую ночь в качестве подозреваемого в двойном убийстве. Наверняка, не помня из-за выпитого накануне спиртного и полученного сотрясения, что же в действительности произошло, несчастный поверил в то, что ему говорили при аресте.

Милиционер выглядел не лучшим образом. Он недоверчиво посмотрел на Филиппова, затем на Чалого и удивленно хмыкнул:

– Да вы что? Против него столько улик!

– Отпусти его, – устало вздохнул Данила, усаживаясь на переднее сиденье.

– Ты только, парень, «ноги» не вздумай сделать, – сев за руль и глядя в зеркало заднего вида на устроившегося позади Чалого, предупредил Антон.

Двери он на всякий случай все же заблокировал. Мало ли. Доведенный до отчаяния Чалый может подумать что угодно и решиться на любые действия.

– Пока едем домой, соберись с мыслями, успокойся и постарайся вспомнить все, что вчера с тобой произошло, – развернувшись вполоборота, проинструктировал мужчину Линев. – Ночью спал?

– Да какой там сон?! – сложив на коленях руки, Чалый отвернулся к окну. На глаза навернулись слезы.

Антон завел двигатель и выехал на шоссе. Вскоре они уже въезжали во двор злополучного дома. Кроме «Форда» со следователями из ФСБ, рядом появилась «Газель» группы, нашпигованная последними ноу-хау российских ученых и инженеров. Здесь было все, начиная от всех видов связи, считывающих устройств, разного рода сканеров, и заканчивая «детектором лжи».

Едва Линев с Филипповым вышли из машины, как от подъезда к ним заспешил средних лет мужчина в сером костюме.

– Это сотрудник управления майор Фомин, – шепнул Линев. – Начальник следственной бригады, прикомандированный к «Анаконде».

– Приветствую, – Фомин пожал Даниле и Антону руки и сразу перешел к делу: – Произвели поквартирный опрос, благо, что приехали рано и народ только собирался на работу, и вот вырисовывается довольно странная ситуация, – он на секунду задумался и потер висок: – Выходит, что в убийстве женщин участвовала хорошо организованная группа, где роли и обязанности были строго поделены с таким расчетом, что никто дважды не входил в подъезд. Была своя разведка, боевики, и люди, которые подводили под подозрение бывшего супруга Чалой.

– Он, кстати, здесь, – Антон показал взглядом на «Лексус».

– Это хорошо, – Фомин посмотрел на часы: – Нам надо немедленно начать с ним работать.

– Начнете, – кивнул Линев. – Что еще удалось узнать?

– Найденные в квартире отпечатки пальцев в основном принадлежат хозяйке и ее дочери. Но на флакончике из-под валерианы обнаружены чужие. Если дадите возможность поработать на вашей технике, попытаемся идентифицировать их прямо здесь.

– Дадим, – односложно ответил Линев.

– Группа хорошо организованна. Можно смело утверждать, что в ее составе есть русские и кавказцы.

– Хорошо, – задумчиво пробормотал Антон.

– Чего хорошего-то? – не понял Данила.

– Давай с Чалым работать, – пропустив вопрос мимо ушей, заторопился Антон.

Перебрались в салон «Газели». Данила занял место на небольшом вращающемся стульчике перед столиком с установленным на нем монитором компьютера. Антон прошел в конец салона и уселся в кресло рядом с радиооборудованием. Чалого усадили на откидное сиденье прямо у выхода. Хозяин аппаратной прапорщик Лавренеко, рыжеволосый круглолицый весельчак, остался снаружи. Начальник следственной бригады направился в дом, посмотреть, как там продвигаются дела.

– Рассказывай, – потребовал Линев, окинув алкоголика колючим взглядом.

– Да что, собственно, рассказывать, – чуть не плача, заговорил Чалый. – Пьяный был. В себя пришел от того, что кто-то за плечо тормошит и воду на лицо льет. Думал, отец. Тут чувствую, руки за спину завернуты, да так, что от боли уши заложило. Ну, думаю, батяня допился, «белку» поймал и сейчас меня кончать будет, – он всхлипнул и вытер кулаком нос. – Открываю глаза и первым делом вижу, что нахожусь не в доме родителей, а у тещи. Пол в крови, вокруг милиционеры. Мне по ребрам ногой двинули и на ноги поставили. Слышу, кто-то говорит, «а вот и Дракула ожил», – он тяжело вздохнул и мотнул головой. – Справа теща лежит… Мимо жену на носилках проносят. Все как в тумане, – Чалый поежился. – Меня на кухню отволокли и сразу в лоб: «За что женщин убил, урод?»

– Так, давай по порядку, – перебил его Антон. – Как ты оказался на квартире Сабаниной?

– Не помню, – пьянчуга наморщил лоб, пытаясь сосредоточиться.

– Начни с самого утра, – вступил в разговор Линев. – С кем пил, где брал водку…

– Вот! – лицо Чалого неожиданно просияло, и он поднял на Данилу полный благодарности взгляд. – Один мужик принес. Совсем незнакомый. Говорит, надо крышу на даче сделать. Пили. Аванс дал, про сына напомнил и сказал, что совсем жене не помогаю. Деньги, говорит, отнеси семье, не пропивай. Потом провал. – Чалый на секунду задумался. – Двери тещиной квартиры мне тоже не сама теща открывала. Я даже подумал, что спьяну этажи перепутал. Дальше пустота…