Антиджихад - Альберт Байкалов

Глава 4

В полицейском участке Дрона и Джина рассадили по разным камерам. Как понял Дрон, это были своего рода одиночки. Небольшой бетонный подиум представлял весь интерьер камеры. Не было даже окна. Вместо одной из стен – вертикально установленные металлические прутья.

Мешая английские, русские и турецкие слова, ему с трудом удалось узнать у полицейского, который перед тем, как отправить в камеру, еще раз обыскал его и отксерокопировал паспорт, что здесь они пробудут недолго. Подобными делами занимается Департамент безопасности, и туда уже сообщили о задержанных террористах.

– Мы не террористы! – попытался на английском возразить Дрон.

Вместо ответа ему двинули по спине резиновой дубинкой и препроводили сюда.

Сейчас, расхаживая из угла в угол узкого, как пенал, помещения, Василий лихорадочно размышлял над создавшимся положением.

Вообще он уповал на то, что турецкие власти, закрывающие глаза на то, что их страну уже давно используют чеченские боевики для решения своих задач, отнесутся к ним не очень строго. Обычно в Турции они лечатся после полученных ранений, решают организационные вопросы в Конгрессе чеченского народа, печатают свою литературу.

Но есть и другая сторона медали: на этой территории уже на протяжении многих лет ведется борьба с курдскими сепаратистами, и он не исключал такого развития событий, как попытку властей приписать его и Джина к этому движению. Как раз только сегодня утром в новостях сообщили о серии взрывов, прокатившихся по городу ночью. Ведь будь полицейский уверен, что он приехал из Чечни, то вряд ли назвал бы его террористом. Сидеть он, конечно, здесь не будет, и ему особо ничто не угрожает, но может уйти много времени на разбирательства. В Москве ждут результатов от их поездки, а они прохлаждаются в застенках силовых структур чужой страны. Хотя, с другой стороны, Дрон не считал эту командировку бесполезной. Пусть они ничего не узнали о проекте «Карточный домик», зато обнаружили, что кроме них кто-то так же занимается этой проблемой. Он был уверен, что Иса сообщил об этом Родимову. А каким способом и кто будет их отсюда вытаскивать, не имело уже ровным счетом никакого значения. Однако он ошибался.

Шаман подходил к двухэтажному зданию, расположенному на окраине Стамбула, где размещался приемный секретариат «Конгресса», когда ему позвонил Иса и сообщил о случившемся.

– Значит, задача меняется, – выслушав Ису, вздохнул Шаман.

– Что ты намерен делать? – настороженно спросил брат.

– Вместо того, чтобы лапшу на уши вешать о предоставлении финансовой помощи для возвращения домой, попытаюсь через «Конгресс» добиться освобождения Дрона и Джина, – пояснил Шаман. – Чеченцы имеют здесь большой вес. Туркам хватает возни с курдами. Не хватало им еще ссориться с кавказцами, которых здесь не меньше трех десятков тысяч.

Сотовые телефоны, находящиеся у офицеров, были надежно защищены от прослушивания, и они разговаривали без опасений.

В помещении «Конгресса» было прохладно – работали кондиционеры.

Уточнив у сидевшего за столом администратора, к кому можно обратиться по поводу незаконного задержания граждан Ичкерии, он направился на второй этаж.

В тесной комнатушке за столом с установленным на нем монитором компьютера сидел уже немолодой мужчина.

– Здравствуйте, – Шаман нерешительно сделал шаг и остановился.

По-чеченски ответив на приветствие, хозяин апартаментов указал рукой, на которой не хватало трех пальцев, на стоящий по другую сторону стола стул.

– Я чеченец, – Шаман обвел взглядом стены комнаты, размышляя, как сформулировать вопрос. – Приехал сюда с тремя нашими братьями. Сначала мы лечились. У нас были проблемы со здоровьем. Случайно попали под русские бомбы. А потом решили сделать одно дело, – он выдержал паузу, собираясь с мыслями, – в общем, двоих арестовала местная полиция. В этой стране мы ничего противозаконного не совершали. Просто хотели узнать одну вещь…

– Говори смелее, брат, – заметив, что посетитель чувствует себя неловко, подбодрил его беспалый. – Если воевал, не стесняйся. Видишь, – он показал руку, – это осколком под Гудермесом. Если бы не ранения, я бы до сих пор убивал неверных, которые топчут нашу землю.

– Мы все четверо после ранений. Восстанавливали здесь свое здоровье, – начал смелее Шаман. – Пока набирались сил, узнали, что когда-то в эти края бежал один русский инженер, который изобрел способы взрывов домов. Двое наших братьев отправились к его внучке в надежде купить сохранившиеся документы. Она вызвала полицию.

– Вы не били ее? – насторожился беспалый.

– Нет, что ты, брат, – Шаман поднял руки с открытыми ладонями. – Пришли они с миром. Но что-то напугало старую женщину.

– Хорошо, – на секунду задумавшись, чеченец взял со стола карандаш и открыл лежащий перед ним ежедневник. – Где вас искать?

Шаман назвал гостиницу.

– Иди и будь спокоен, мы решим этот вопрос. – Беспалый записал адрес, после чего вышел из-за стола и пожал на прощание Шаману руку.

Гафур ехал по Ленинскому проспекту в направлении площади Гагарина, где назначил встречу Питону, когда неожиданно позвонили из Стамбула. Как ни странно, это был Камаль.

– Ты отправлял вчера своих людей к Мальцевой?

– Какой такой Мальцевой? – не сразу поняв, о чем речь, переспросил Гафур.

– Ты не перестаешь меня удивлять, – продолжал куратор. – В Стамбуле!

Спокойный, ровный голос араба и вовсе сбил его с толку. Рука, державшая трубку спутникового телефона, вспотела, и он приложил мобильник к другому уху.

– Это дочь полковника, который при царе жил, – как мог, напомнил сидевший за рулем Дукваха, догадавшись по обрывкам фраз о смысле разговора.

– Они уже были там и решили все вопросы! – облегченно вздохнул Гафур. – А что?

– Кто-то дышит тебе в спину. Но у меня есть теперь возможность узнать, откуда дует ветер. Работай, я позвоню вечером, – с этими словами всегда немногословный Сарсур Махуль отключил телефон.

Хмыкнув, Гафур повертел в руках громоздкий аппарат, потом сложил антенну и отвернулся к окну. Какая-то непонятная тревога, охватившая его еще с утра, когда он назначил встречу командиру диверсионной группы, усилилась.

На площади в машину подсел Питон. Расположившись рядом с Гафуром на заднем сиденье, он махнул рукой Аюпу, оставшемуся за рулем его машины, и тот, едва заметно кивнув, тронулся с места, чтобы через полчаса забрать хозяина в другом районе Москвы.

– Как дела, брат? – Сгорая от нетерпения, Гафур развернулся всем телом к Питону. – Судя по твоему лицу, у нас не все так плохо?

Гафур абсолютно ничего не знал о том, что произошло с момента их вчерашнего разговора по пути в аэропорт. Он справедливо не доверял никакой информации по сотовым телефонам, несмотря на то, что на каждый день недели были определены разные номера, а, назначая встречу, они использовали намеки. Кодировочные таблицы и инструкции были разработаны еще до приезда в Москву. Например, сегодня утром, когда Питон сообщил, что вернулся «от девочек, где прекрасно отдохнул», Гафур ответил, что он с этим завязал и намерен просто покататься по столице. В данном случае безобидный и короткий разговор по телефону означал, что Питон не зря провел время. Гафур, своим ответом «намерен покататься по столице», дал понять, что будет ждать в машине на площади Гагарина. «Заглянуть в казино» – значит пообщаться в ресторане «Арагви», а «сходить в сауну» – встретиться у Оленьих прудов. Таких условных фраз было с десяток. Знала их и Замира, курирующая женскую половину группы.

– Пока все нормально, брат, – Питон усталым взглядом проводил свою машину. – Майора допросил лично. Рассказал все, что знал. Назвал человека, который лично занимался минированием города, – это полковник Сабанин. Правда, он уже умер, но мы пообщались с его женой, – заметив разочарование во взгляде Гафура, поспешил успокоить его чеченец, – и перерыли всю квартиру. Нашли много интересного. Нигде не наследили. Все чисто. Менты будут думать, будто майор водкой отравился, а семью полковника зять топором порубил.

– Так вы узнали, возможно ли то, ради чего мы приехали в этот город?

В глазах Питона появился странный блеск одержимого:

– Слава Аллаху, мы не зря проделали этот путь. – Он бросил украдкой взгляд на спину водителя Гафура и быстро заговорил: – Жена человека, который занимался всеми этими делами, подтвердила, что существует место, откуда можно подорвать оставленные с войны мины. Оно находится в районе улицы Забелина. Скорее всего, это какой-то бункер. Еще она сказала, будто ее муж даже грозился устроить настоящий ад, когда власть захватила ГКЧП.

– Даже так? – Гафур потер руки. – Значит, он был уверен, что вся система все еще находится в исправном состоянии!

– Только он и тогда не сказал, как туда попасть, – вздохнул Питон.