Алая Завеса. Первый лик смерти - Роман Александрович Покровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Юлиан уселся за единственный стул, который увидел в этом немалого размера помещении. На столе у этого стула уже стояли перо с чернильницей, а так же лежали кипа желтой бумаги и несколько потрепанных старых книг.
– Молодец, Юлиан, – усмехнулась Ривальда. – Работа библиотекаря создана для тебя. Попробую устроить в департамент. Шучу. Ещё не удостоверилась, что ты умеешь читать.
Юлиан с легко читаемой улыбкой снова заметил желание своего внутреннего демона запулить в Ривальду стол и покончить с этим позором раз и навсегда. Но тогда на Юлиана обрушатся сами небеса.
Удостоверившись, что юноша готов, Ривальда вытащила откуда-то связку распечатанных конвертов с письмами и протянула Юлиану. Не так уж их тут и много – не больше пятнадцати штук.
Это позволило Юлиану вздохнуть полной грудью. Рутинной и нудной работы на несколько дней тут не будет.
– Это только на сегодня? – спросил он, взяв в руки связку и оценив её вес.
– Это пока всё. Сегодня перепиши, сколько сможешь.
Не получив убедительного ответа, Юлиан всё же кивнул и принялся обустраивать своё рабочее место. Начал он, конечно же, с перестановки чернильницы на противоположную сторону стола.
– Удачного дня, – улыбнулась Скуэйн и молча удалилась.
Итак. Книги, Юлиан, чернила и письма. Вроде всё. Они наедине.
"Госпоже М.
От господина Р.
март 1993 г.
Я знаю, что Вы не ожидали получить от меня письма после того дня, но устоять не смог. Прошу прощения за эту дерзость, даже наглость. Но наша с Вами случайная встреча всё никак не может вылететь из моей головы.
Быть может, Вы уже забыли меня, как забыли и тот вечер. Но я хочу напомнить Вам – бал в Местобольском Дворце по поводу окончания Часа Гроз. Очень надеюсь, что помните. Помните тот танец? Мне показалось, что по его окончании Вы чего-то напугались. Иначе не покинули бы так поспешно моё общество.
Госпожа, меня бояться не следует. Напротив, это я боялся Вашего общества, ибо стеснялся Ваших обаятельности и красоты. Но больше всего на свете мне не терпится увидеть Вас снова. Хотя бы краем глаза.
Скорее всего, я получу вежливый отказ. А, может быть, Вы и вовсе проигнорируете меня. Но, если хотя бы в самом глубоком уголке Вашего сердца нашлось место мне, прошу – откликнитесь на мою просьбу встретиться ещё раз.
Уверяю, Вам не будет плохо. А если и будет, то в любом случае Вы сможете покинуть меня и больше не возвращаться. Я восприму это как должное.
Если вы согласны на встречу – отпишитесь по этому адресу и назначьте место и время. Мне всегда и везде будет удобно.
Ваш покорный слуга,
господин Р."
Юлиан недовольно положил перо на стол. Долго же он ничего не писал, иначе почему так сильно устала его рука? Может быть, при написании следующего письма использовать другую руку? Всё-таки, если перо заколдовано всегда писать красиво, значит, неважно, какой рукой это делать?
Отличный вариант, только нужно немного отдохнуть. С легкой долей удивления Юлиан заметил, что прошёл аж целый час с того момента, как он взял перо в руку.
Быстро же время пролетело, хотя занятие отнюдь не было привлекательным!
Юлиан привстал из-за стула, но в этот момент его взор заполонили черные круги, в глазах помутнело, а голова стала тяжелой, будто он начинал терять сознание.
Что это за колдовство?
В попытке удержаться на ногах Юлиан облокотился о первую попавшуюся книжную полку. Однако книга, на которую он нажал, углубилась внутрь вместе с его рукой, а внутри сработал какой-то механизм.
Прямо на его глазах стеллаж начал подниматься всё выше и выше, открывая проход в холодное и тёмное помещение. Стены его были каменными, а вглубь уходила лестница, и при такой темноте Юлиан не видел, где был её конец.
Когда головокружение немного прошло, Юлиан понял, что наилучшим вариантом сейчас было бы найти механизм, закрывающий этот проход обратно. И забыть этот момент, словно его и не было совсем.
Но внутренний демон Юлиана не давал ему покоя. Он буквально разрывал Юлиана изнутри истошным криком "Спустись туда! Будет интересно!".
А ведь и действительно будет интересно. Хоть и очень опасно.
Собравшись с мыслями, Юлиан всё же проиграл битву своему внутреннему демону и отправился внутрь.
Лестница сразу же налилась искусственным светом, и наконец-то стало всё видно. Это было небольшое шестиугольное помещение, но…
На полу из горящих камней была выложена оккультическая семиугольноая звезда, скрепленная ещё какими-то яркими нитями и наполненная то ли дымом, то ли паром. Юлиан плохо разбирался в тёмном волшебстве, но всегда представлял себе, что с помощью таких кругов вызывают тёмных духов и направляют на какие-то тёмные дела, или меняют свою душу в обмен на сокровенные желания.
А на стене висел человеческий скелет, который привёл Юлиана в ещё большой ужас. Бутафорский или настоящий? Как же Юлиан надеялся, что его опасения не сбудутся!
Любопытство же победило страх и заставило Юлиана приблизиться к скелету, чтобы проверить его подлинность. Передние руки были почему-то связаны, и Юлиану стало очень интересно, почему же.
Он легонько дернул за ниточку, но, его огромному несчастью, весь узел мгновенно развязался, после чего скелет начал вибрировать и оттуда появился полупрозрачный то ли призрак, то ли демон, то ли чего ещё хуже.
– Спасибо, что освободил меня, Юлиан Мерлин! – послышался сухой скрипучий голос со всех сторон, после чего дух со скоростью звука улетел куда-то в стену и исчез.
Это уже пахло настоящим кошмаром. Что он скажет Ривальде Скуэйн?
Да что вообще скрывает в себе Ривальда Скуэйн? Незарегистрированный дракон, оккультический круг, человеческий скелет, спрятанный внутри него демон! Да этого хватит, чтобы на всю жизнь загреметь в подземную тюрьму где-нибудь на северных островах!
Как только Юлиан покинул этот ужасный тайник, он закрылся. Сейчас всё выглядело так, словно проход никогда и не открывался, но, ясное дело, Ривальда Скуэйн заметит всё.
Сейчас у Юлиана была два варианта – бежать отсюда или же покорно ждать судьбы, с невинным видом переписывая письма дальше.
Был ещё и третий вариант – разобраться во всём. Узнать, зачем Ривальде всё это, что она скрывает в себе. А ещё узнать, для чего ей понадобился Юлиан в качестве домработника.
У него ещё было время подумать о своих дальнейших действиях по крайней мере до вечера. Но вечер наступил, а в голову так ничего и не пришло.
Дошло до того, что
