Сейчас вылетит птичка! - Курт Воннегут

Видно было, что старик трусил, но еще и неимоверно гордился собой.

— Только без шуток, мистер Эллиот, — предупредил он. — И тогда мы поладим. Перед вами человек, который восемь раз поднимался в атаку во время Великой войны, так что не думайте, будто мне не хватит духу спустить курок. Для меня убить человека не в диковинку.

— Хорошо, никаких шуток, — согласился Харви.

— Мне уже приходилось убивать людей, — заявил старик. — Вы будете не первым и даже не десятым.

— Я вам верю, — сказал Харви. — А можно спросить, откуда вы знаете мое имя?

— По радио передали, — объяснил старик и кивнул на кресло с разодранной обшивкой и просевшими пружинами. — Присядьте-ка лучше, мистер Эллиот.

Харви послушно сел.

— Обо мне передавали по радио? — спросил он.

— Похоже на то, — ответил старик. — Наверное, и по телевизору тоже. Только у меня телевизора нет. Какой смысл покупать телевизор в моем-то возрасте? С меня и радио хватит.

— А что именно обо мне сказали по радио? — поинтересовался Харви.

— Что вы убили женщину и сбежали из тюрьмы, — сообщил старик. — И что за вас дадут тысячу долларов, за мертвого или живого. — Он подошел к телефону, держа Харви на мушке. — Повезло же вам, мистер Эллиот.

— В чем же мне повезло? — удивился Харви.

— Именно что повезло. Все в округе знают, что псих вырвался на свободу. По радио говорят «Закройте окна, заприте двери, выключите свет, не выходите на улицу и не впускайте в дом незнакомцев». Постучись вы почти в любой дом, и вас бы сначала пристрелили, а уж потом стали задавать вопросы. Так что вам повезло наткнуться на дом, где хозяина не так-то легко испугать. — Он снял телефонную трубку.

— Да я в жизни мухи не обидел! — заверил его Харви.

— По радио так и сказали, — кивнул старик. — И еще сказали, что сегодня вы просто спятили. — Он набрал номер оператора и попросил телефонистку соединить его с полицией Илиума.

— Подождите! — взмолился Харви.

— Хотите получить отсрочку, чтобы придумать, как меня убить? — спросил старик.

— Полиция штата! Позвоните в полицию штата!

Старик лукаво улыбнулся и покачал головой.

— Полиция штата награды за поимку не обещала.

Его соединили с полицейским участком Илиума, и старик рассказал им, где находится Харви. Пришлось долго объяснять, как сюда добраться: полицейским Илиума местность была незнакома, потому что находилась за пределами их территории.

— Он теперь тихий, — сказал старик. — Я его угомонил.

И это было правдой.

Харви почувствовал, как с него схлынуло напряжение жестокой борьбы. Эта расслабленность была почти смертельна.

— Надо же, какое забавное происшествие приключилось со стариком, который уже одной ногой в могиле, — хмыкнул хозяин дома. — Теперь я получу тысячу долларов, мой портрет напечатают в газете, и кто его знает, что еще будет…

— Хотите, я расскажу вам свою историю? — предложил Харви.

— Чтобы скоротать время? — дружелюбно поинтересовался старик. — Почему бы и нет? Только сиди, где сидишь, и не вздумай тронуться с места.

И тогда Харви Эллиот рассказал свою историю. Рассказал довольно неплохо и сам же свой рассказ выслушал. И удивился всему, что произошло — удивление, гнев и ужас вновь проникли в его душу.

— Поверьте мне, я говорю правду! — взмолился Харви. — Вызовите полицию штата!

Старик снисходительно улыбнулся.

— Поверить тебе и вызвать полицию, говоришь?

— Разве вы не знаете, что собой представляет Илиум? — спросил Харви.

— Знаю, пожалуй, — ответил старик. — Я там вырос — и мой отец, и отец моего отца тоже там выросли.

— А вы знаете, во что Эд Луби превратил город?

— Ну, так, доходят до меня отдельные слухи время от времени. Я знаю, что он построил новое крыло для больницы. Знаю, потому что довелось лично там побывать. Надо сказать, щедрый человек, этот мистер Луби.

— Вы говорите так после всего, что я вам рассказал? — удивился Харви.

— Мистер Эллиот, — с искренней симпатией произнес старик. — Боюсь, что вы не в состоянии решать, кто плохой, а кто хороший. Я знаю, о чем говорю, потому что и сам когда-то был психом.

— Я не псих! — запротестовал Харви.

— Я тоже так говорил, — сказал старик. — Только меня все равно отвезли в психушку. Я тоже много чего рассказывал — о том, что со мной сделали и что со мной собираются сделать злоумышленники. — Он покачал головой. — И я тоже во все это верил. Мистер Эллиот, я ведь в самом деле в это верил.

— Говорю же вам, я не псих! — не отступал Харви.

— А вот это пусть доктор решает, верно? — ответил старик. — Знаете, мистер Эллиот, когда меня выпустили из психушки? Сказать вам, когда мне разрешили пойти домой, вернуться к жене и детям?

— Когда? — спросил Харви, напрягая мускулы. Он уже понял, что придется бежать еще раз — еще раз прорваться мимо смерти и ускользнуть в ночь.

— Меня отпустили домой, когда я сам наконец понял, что никто не пытался меня убить, когда я понял, что все это выдумал. — Старик включил радио. — Давайте-ка музыку послушаем, пока полиция едет. Музыка всегда помогает.

Из радиоприемника послышалась дурацкая песенка о любви, потом передали новости: «Подразделения полиции Илиума сжимают кольцо вокруг Харви Эллиота, сбежавшего из тюрьмы маньяка, который сегодня вечером убил женщину возле престижного закрытого клуба в Илиуме. Тем не менее предупреждаем граждан, что не стоит ослаблять бдительность. Держите двери и окна запертыми и немедленно сообщайте о любых подозрительных субъектах. Эллиот очень опасен и изворотлив. Начальник полиции назвал Эллиота „бешеным псом“ и предупредил, что урезонивать его бесполезно. Руководство радиостанции предлагает награду в тысячу долларов за Эллиота, живого или мертвого. Вы слушаете радиостанцию ВКЛЛ, дружеский голос Илиума. Мы передаем новости и музыку круглые сутки для вашего удовольствия».

И тогда Харви бросился на старика.

Харви ударил по ружью, отбив его в сторону. Оба ствола выстрелили. Оглушительно громыхнуло, в стене дома появилась дыра.

Ошеломленный старик обмяк и не сопротивлялся, когда Харви забрал двустволку и выскочил на улицу через заднюю дверь.

Где-то вдали завывали сирены.

Харви бросился клесу, который начинался за домом, потом сообразил, что в лесу станет легкой добычей капитана Луби и его молодцов — то-то они повеселятся. Нужно придумать план похитрее.

Харви вернулся обратно к дороге и залег в канаве.

Перед домом старика лихо затормозили три патрульные машины. Переднее колесо одной из них проехало в трех ярдах от руки Харви.

Капитан Луби повел своих бравых молодцов к дому. Синие огни мигалок вызывали жуть.

Один полицейский остался снаружи: он сидел за рулем ближайшей к Харви машины и был полностью поглощен наблюдением за своими товарищами, направлявшимися к дому.

Харви тихонько выбрался из канавы, приставил разряженное ружье к затылку полицейского и тихонько его окликнул. Полицейский повернулся — ему в лицо смотрели два ржавых дула калибром с гаубицу.

Харви узнал полицейского. По его щеке тянулся длинный шрам — это был тот самый сержант, который арестовал его и Клэр.

Харви сел на заднее сиденье патрульной машины.

— Поехали, — приказал он, не повышая голос. — Трогайся медленно, фары не включай. Я ведь псих, помнишь? Если меня поймают, я сначала пристрелю тебя. Посмотрим, можешь ли ты бесшумно тронуться с места, а потом гнать на полной скорости.

Патрульная машина мчалась по скоростному шоссе. Беглецов никто не преследовал. Другие машины уступали им дорогу. Они направлялись к ближайшим казармам полиции штата.

Сержант, сидевший за рулем, много всякого повидал в жизни и делал то, что велел Харви. В то же время он давал понять, что не испугался, и позволял себе говорить все, что вздумается.

— Эллиот, что ты рассчитываешь в конце концов получить? — спросил сержант.

Харви поудобнее устроился на сиденье.

— Тут многие много чего получат, — мрачно ответил он.

— Ты думаешь, полиция штата обойдется с убийцей мягче, чем мы обошлись?

— Ты же знаешь, что я не убивал, — заявил Харви.

— Ну да, и из тюрьмы ты тоже не сбегал, и никого в заложники не брал, так ведь?

— Это мы еще посмотрим, — сказал Харви. — Посмотрим, что я делал и чего не делал. Видно будет, кто что наделал.

— Хочешь совет, Эллиот? — спросил сержант.

— Не хочу, — ответил Харви.

— На твоем месте я бы свалил из этой страны подальше, — не унимался сержант. — После всего, что ты натворил, приятель, тебе точно крышка.

У Харви опять разболелась голова. Боль пульсировала, рана на затылке пощипывала, будто снова открылась, сознание наплывало и уплывало.