Мы вчера убили послезавтра - Платон Планктон

- Не может быть, но ведь в ЛЕР нет пожизненного! По конституции ...

- Ага. Нет. И нас нет. И завода нет. Ущипни себя за жопу - проснешься. - Пошутил злобно Серый. Дима понял, что в очередной раз спорол чушь. Уже в который раз за сегодня? Дима вспомнил, что еще три дня назад он не верил в существование самого завода и понял, что надо как-то следить за речью и не веселить новых знакомых откровенной дуростью.

- Вот. По роже вижу, что доходит потихоньку. - Усмехнулся Михалыч. Дима кивнул головой. Вещи, которые он узнавал, никак не укладывались в известную ему картину мира. Но, тем не менее, можно было сказать, что он отчасти был готов к такому повороту событий. В последнее время он все чаще и чаще сталкивался с вещами, которые он не мог себе объяснить. Да и все эти сообщения, которые он нещадно стирал в сети. Все это подготовило его. Но лишь к тому, чтобы не взвыть от ужаса и неожиданности, а вовсе не к тому, чтобы понять и принять новые данности.

Он осторожно спросил:

- А за что вас?

- Меня за создание районной ячейки Русской Народной Партии, А Серого за то, что в Нижнем Немцовске памятник Клинтону взорвал.

- Зачем? - Искренне удивился Дима.

- А че? В чем проблема то? - В свою очередь удивился Серый.

- А потому что дурак. - Ответил спокойно Михалыч на вопрос Димы. Но Серый с этой версией был в корне не согласен.

- Я не дурак. Я - анархист!

- А чем тебе памятник Клинтону не нравится?

- А чем тебе нравится?

- Ну не взрывать же. И вообще это был великий человек. Большой друг России и борец за демократию и рыночные отношения. Приятель дедушки Ельцина! - Возмущенно выпалил Дима.

Серый с Михалычем рассмеялись. Затем Михалыч сказал:

- Весело с тобой. Ладно, в аптеку с утра пойдете, не сдохну за ночь. У тебя есть, что пожрать с собой?

- Бутерброды.

- С чем?

- С салом.

- А вот это первое, за что я тебя могу зауважать, сейчас грибов пожарим, пожрем и спать. Устал я шибко. А утром оно все думается легче.

Дима вдруг решительно вскочил и, потупив взгляд в пол, глухо сказал:

- Только у меня одно условие есть.

Медленно, с медвежьей грацией поднялся и Серый. Очень недобро улыбаясь, он спросил:

- Какое еще условие?

- Я и аптеку схожу и лекарств куплю. И вообще постараюсь вас отсюда вывезти. Только вы должны меня проводить и завод показать.

- А больше тебе ничего показать не надо. - Потянулся за заточкой в карман Серый.

- Так, всем на месте стоять и меня слушать! - Тут уже вскочил на ноги и Михалыч. - Все разборки отставить! Не хватало еще друг друга укокошить. Дима, на завод нельзя. Там охранные системы автоматические, наблюдение со спутников и патрулирование территории нешуточное. Да и большинство цехов под землей находятся. Смотреть практически не на что. Не пойдем туда. Я сказал НЕ пойдем. Но я знаю, что мы тебе покажем. Тут недалеко склад с этим дерьмом есть. Логистический центр по-ихнему. Охрана гораздо слабее. Я видел, нас туда грузчиками гоняли. Вот и полюбуешься, на свою любимую американческую отраву, которая "мейд ин Соловки".

Ты правда хочешь знать правду?

Дима шел к машине за Серым молча. Говорить было решительно не о чем. Зачем нужны были слова, если полчаса назад у него земля ушла из-под ног. И никак не хотела возвращаться.

Михалыч, растолкал его и Серого, примерно за час до рассвета. Они еще раз обсудили план - Дима с Серым сначала по-тихому идут глядеть на склад Вкусной и Полезной Пищи. А потом садятся на Димин внедорожник и едут в ближайший поселок за лекарствами и одеждой для обоих беглых. Сам Михалыч оставался их ждать в импровизированном лагере.

Серый сразу задал такой темп, что Дима уже через полчаса был так вымотан, что готов был сдаться, упасть на землю пролежать там часа три, а потом быстро сесть в машину, в самолет и привет Москва. Но именно в этот момент Серый остановился и начал торопливо инструктировать Диму:

- Так идешь очень медленно, крадучись. Только за мной ступая шаг в шаг. Как только махну рукой, падай и ползи. Никаких звуков не издавать. Захочешь чихнуть, мысленно перед этим с жизнью попрощайся. Покажу вот так кулак, остановись, замри и изображай кочку. Пока вот так снова рукой не махну. Все понял?

- Да но куда ...

- Куда партия скажет, либерастическая ... теперь за мной и без вопросов.

Они аккуратно и не торопясь поднимались по склону небольшой сопки. Последний десяток метров перед вершиной Глыба махнул рукой, и они поползли по-пластунски. Перед самой вершиной они застыли и Серый очень долго вслушивался в, казалось бы, полную тишину леса. Потом опять ползком. Снова стоп. Останавливались как минимум раз десять. Но вот, наконец, и вершина. Серый махнул рукой, указывая направление. Дима посмотрел по другую сторону сопки и увидел ... огромную территорию, огороженную колючей проволокой в три ряда, сторожевые вышки, полосу отчуждения возле леса. А за ними, огромный складской комплекс. Бесчисленные ряды, одинаковых огромных серо-зеленых ангаров, со снующими фигурками муравьев-людей и техникой между ними. Сергей тронул его и указал на другую сторону комплекса. Там, в отрытые ворота заезжало сразу несколько здоровых и тяжелогруженых тягачей с длинными фурами. Начался процесс разгрузки фур. Дима, используя свою фотокамеру с мощной оптикой, как подзорную трубу, приблизил выгружаемые ящики. Черт! Черт-черт-черт! БушДональдс. И разгружали коробки с ВПП доходяги в оранжевых робах, сильно напоминающие Михалыча и Серого. А еще вооруженные люди с собаками и пулеметы на крышах и вышках говорили о том, что тут совсем не санаторий. Твою мать, ни хрена тут не заповедная зона, и Вкусную и Полезную Пищу делают на территории ЛЕР. Глыба был прав. Эти двое оборванцев говорили правду. А вот официальные источники врут! Ого ... тогда ... а вообще нам правду-то говорят?!

Серый прекрасно понимал Диму. И не мешая тому разобраться в себе, тоже молчал всю дорогу до машины. Когда они сделали единственный привал, Дима достал свой фотоаппарат и рассматривал снимки комплекса, словно пытаясь убедиться в его реальности еще раз. Склады были на месте, и по вздоху Димы было непонятно, радует ли это его или огорчает.

Говорить Дима смог лишь сев в машину и хлопнув дверью. Завел и тронулся. Потом глянул на Серого абсолютно отсутствующим взглядом и спросил:

- А как вы вообще там оказались? Ну, в тюрьме этой.

- Это не тюрьма, это лагерь для списанных. И Михалыч тебе уже сто раз сказал, политические мы. Преступники мы, понимаешь?

- Но вы же никого не убили? Не украли ничего, ведь так? А инакомыслие у нас осуждается, но не преследуется.

- Это ты так думаешь.

- Значит вы товарищи по борьбе?

- Мы товарищи по побегу. Мы анархисты вообще не признаем Народную партию, ну то есть, считаем, что это все сопли. Изменить уже все равно ничего нельзя, можно только бороться.

- Как-то странно получается, бороться, зная, что все равно нельзя ничего изменить. Бессмыслица какая-то.

- Согласен. - Неожиданно спокойно согласился Серый. - Зато очень даже по-русски. Вот ты, небось, тысячу раз уже каялся, что ты русский?

- Ну, каялся. И что? Все каются. Как без этого? - Дима не понимал, причем здесь вообще покаяние.

- Все каются. А я нет. - Рассмеялся Серый. Причем рассмеялся очень по-доброму, что не подходило к его суровому образу. Диме стало интересно, почему Серый не кается и он осторожно спросил его об этом:

- А почему не каешься-то?

- А с хера?

- Ну...

И тут Дима впервые понял всю бессмысленность объяснения. Серому было все равно, что скажет Дима. Он так искренне и по-детски смеялся, что чтобы ни сказал Дима, это только добавило бы задора смеху Серого. Но Дима был не лыком шит и хотел с достоинством выйти из ситуации, потому продолжил допрос:

- Ну ладно, почему вас замели, я понял. А сюда как попали?

- В лотерею выиграли.

- Не понял.

- Да что непонятного? Повезло и все тут.

- Повезло?

- Ну да. Система трудовых лагерей включает несколько заводов по производству говнокаши.

- Чего?

- Говнокаши. Это мы так ваши американские завтраки и ужины называем. И я скажу, это еще комплимент. Так вот еще есть лагеря в Сибири, там лес рубят. И на урановых рудниках есть.

- Как на рудниках?

Перебил Серого Дима.

- Там ведь только роботов используют.

- Хероботов. Зеки там. Короче, есть определенный лимит на укомплектование всех перечисленных производств. Когда после пересылки "списанных" осматривают на этапе, самых сильных отбирают и распределяют. Остальных в расход.

- Шутишь?

Дима понимал, что Серый не шутит, но он не мог поверить в то, что слышит. Серого же Димина фраза неожиданно разозлила, и он резко закричал на Диму:

- Я что, блядь, похож на шутника? На клоуна похож, да? У меня, блядь, кролик из-под лопатки выпорхнул? Или может я оттуда чип смертника заточкой вырезал по живому? Угадай, как оно было!