Ключ - Наталья Болдырева

Тулуза давно уже осталась позади. Отступая под натиском крестоносцев, Cовершенные сдавали город за городом. Этот поход был приравнен папой к походам в святую землю, и многие примыкали к отрядам де Монфора не ради того, чтоб искоренить ересь, но со слабо скрываемым стремлением избежать долговой тюрьмы. Такие не стеснялись грабежа и убийства, и - в отличие от рыцарей ордена - не слишком заботились о благочестии и вере. Именно они устроили страшную трехдневную резню в Безье. Совершенные же ни за что не стали бы убивать.

Когда Кламен ступил в пределы крепостных стен столицы Лангедока во второй раз, произошедшие перемены поразили его до потери речи. Он ходил по улицам, заглядывая во дворы. Старухи, закутанные в черное, бродили у разрушенных, полусожженных домов, вороша брошенный хозяевами хлам. Дети, обносившиеся и немытые, мелькали серой тенью и прятались в развалинах, сверкая оттуда большими, голодными глазами. От мандариновых садов остались куцые пни. К своим людям он вернулся далеко за полночь. Его ждали попона и ломоть черного хлеба. Развернувшись, он ушел прочь - и до рассвета оплакивал город, в котором был счастлив когда-то.

Но и это было давно. Монсегюр стал последним прибежищем последних Совершенных. И Монсегюр пал. Они держались, сколько могли: нужно было дать коменданту возможность вывезти сокровища Совершенных. Книги и свитки. Выводить людей было некуда. Каждый знал, чем все кончится.

Комендант Арно Роже де Мирпуа ждал лишь вестей от каравана, ушедшего горными тропами в тайные убежища. Когда почтовый голубь закружился над двором замка, невольный вздох облегчения вырвался у многих. Люди устали сражаться, и завтра они готовились взойти на костер. Двести шестьдесят один человек: мужчины, женщины, старики и дети. Кламен не мог смирить ярость. Чем ближе подходили они к башне, тем сильнее клокотало в груди. Битва была проиграна. Чего Арно хотел от них? Как весь его воинский опыт сможет помочь Монсегюру?

Кламен сам не заметил, как развернулись его плечи, прояснился затуманенный неотвязной болью взгляд, рука крепче сжала едва теплое олово фибулы. Под своды башни он вошел твердой походкой, нагнав почти Амьеля.

Слова епископа заставили его упасть на колени.

- Сегодня ты станешь Совершенным, Кламен.

Не в силах поверить, он поднял взгляд и сцепил молитвенно пальцы. Слезы выступили на его глазах.

К епископу подошел Арно Роже, его ослабленные голодом руки дрожали под тяжестью огромного кованного ларя.

Глава 4.

- Что было в том ларце? Грааль?

- В Далионе, говорят, что Грааль. - Рокти остановилась, взгляд блуждал по густому перелеску, она чуть склонила голову. - То, что Совершенные не могли отдать никому. Кламен стал Совершенным, потому что жизнь его - как жизнь воина - завершилась. Он стал Хранителем. Он, и еще трое. Амьель и Гюго погибли при входе в катакомбы, они защищали Кламена и Экара, дали им время скрыться. Говорят, Экар был ученым мужем и первым Хранителем реликвии... Экар владел Ключом и перенес реликвию из древнего мира сюда.

- Кажется, я видел картинки в лабиринте...

- Видел?! Ух, ты! - Рокти вскинула голову, - А правда, будто в подземелье стены - говорят?

- Можно сказать и так.

Ответ ее удовлетворил. Отвернувшись, она шагнула чуть в сторону, произнесла громко, обращаясь к ежевичным зарослям:

- Хорошо! Я тебя не вижу, ты отлично спрятался, молодец. А теперь - выходи, я спешу в клан и не могу играть с тобой сегодня.

Кусты не дрогнули. Зато за спиной мягко, но тяжело приземлилось, заставив меня неуклюже отскочить вперед и в сторону. Я попытался обернуться, отскакивая, запнулся, и чуть не упал.

Рокти улыбаясь, шагнула к парню: маленький и грузный, он производил впечатление не легкого во всех отношениях. Желтые, редкие и мягкие, как цыплячий пух, волосы облачком опускались на загорелое лицо, сквозь мелко вьющиеся кольца смотрел бледно-голубой прямой взгляд. Парень тоже сделал шаг, поймал Рокти в медвежьи объятия, засмеялся гулко, как в колодец.

- Не видишь! Не видишь! - Огромные тяжелые лапы легко похлопали Рокти по спине, парень осторожно отстранился, поглядел с улыбкой, спросил с надеждой - Я провожу?

- Тебе нельзя, - Рокти пятерней зачесала падающий на глаза желтый пух, открылся широкий, покатый лоб, - дождись, пока тебя сменят, и приходи ко мне, познакомишься с Никитой.

- Тот чужак? - парень впервые глянул в мою сторону. Я почувствовал себя неуютно под пристальным взглядом.

- Его зовут Никита.

Я пожалел, что не видел лица Рокти, когда она говорила это. Она не ответила "да". Но и "нет", она не сказала тоже. Она просто ушла от ответа. Я не стал бы гадать о своем будущем, сейчас оно зависело от девчонки, которая не уверена даже, друг ли я ей. Мне стало горько, до привкуса желчи, захотелось сплюнуть с досады. А Рокти обернулась, как ни в чем не бывало, и представила звонко:

- Мой друг Ясень!

Я кивнул сдержанно. Тот тяжко вздохнул, руки повисли безвольно, сразу став как будто лишними.

- Ну, иди, - он по-прежнему говорил только с Рокти, - а вечером жди обязательно, в гости, да, - он развернулся и зашагал в чащу, нарочито шумно задевая ногами низко нависающие ветви кустов.

- Друг твой, да?

- Друг, с детства. - Рокти почувствовала мое состояние, уловила иронию и толкнула в спину, кажется, обидевшись, - Идем уже. Не долго осталось идти-то. И не беспокойся. Никто тебя тут не тронет - ты пришел безоружным.

Меня это порадовало. Пока мы шли под редеющими, отступающими сводами крон к большому поселку на одном из берегов лесной реки, я пытался унять непрошенную досаду. Представлял себе собственную реакцию на странного незваного пришельца из непонятных земель, но, сознавая разумность, даже где-то необходимость такого к себе отношения, остро мучился его несправедливостью. И потому, чем ближе подходили мы к приземистым, светлого дерева срубам, тем неприветливее казались мне пустые, заросшие высокой, ни разу не кошеной травой, проулки. Поселок казался заброшенным, поражал абсолютной пустотой. Ветер гнал ровную зеленую волну меж простенков. Рокти уверенно шла к ближайшему срубу. Я замедлял шаг, оглядываясь. Не было ни оград, ни завалинок, ни окон. Над крышами, устланными темно-зеленым, не сохнущим лапником, поднималось едва различимое марево - за плотно закрытыми широкими дверьми кто-то жил и готовил пищу. Это не успокоило меня.

- Почему здесь так пусто?

- Потому что это - поселок клана, - сочтя объяснение достаточным, Рокти взбежала на крыльцо, стукнула раз кулаком по двери, и та распахнулась, скользнула настежь легко, и открылась просторная светлая комната, полная снующего хлопотливо народу.