Секс в большом искусстве, или Как охмурить гения - Элисон Пейс

— Да, я знаю доктора Теда.

— Так вот. Турне обещает быть очень трудным. Скажу прямо, роль прислуги за все не для тебя. Для менеджера галереи это крайне унизительно. Знаешь, я тебя выделила среди остальных, мне небезразлична твоя судьба…

— Да? — осторожно произнесла я, ожидая, пока Аманда объяснит, к чему весь этот разговор.

— Доктору Теду нужен секретарь в приемной. Может, это для тебя лучше?

Мне захотелось, чтобы вновь воцарился ледниковый период и велоцирапторы вымерли. В голове вертелся вихрь колких ответов, но ни один не пробился к языку. Аманда и Дик буквально созданы друг для друга.

— Ну и шуточки у тебя, — наконец сказала я, смерив Аманду взглядом Дика Риза, поднялась и ушла в туалет, вконец растеряв буддийскую безмятежность и ежась от мурашек, бегущих по спине, по которой плачет мануальщик. Когда я вернулась, Аманды у моего стола уже не было.

Мой последний день в галерее пролетел довольно быстро. Направляясь к выходу, Виктор подмигнул мне на прощание. Я удивилась, почему он уходит раньше Дика: не иначе, босс отправил Виктора за вечерней порцией бананового сока. На мгновение мне стало удивительно хорошо: целых пять месяцев не придется говорить Дику «до свидания».

Затем вниз сошел шеф, молча достал плащ из шкафа и собрался уходить, но вдруг он повернулся к моему столу и пристально посмотрел на меня. Оторвавшись от компьютера, я встретилась взглядом с боссом. Его глазки сузились еще больше. Оттянув пальцем небрежно повязанный на шее бант, Дик посопел и с нажимом произнес:

— Спокойной ночи, Джейн.

— Спокойной ночи, Дик.

Я последний раз нажала кнопки «отослать» и «принять», попрощалась с Клариссой, которая с воодушевлением пожелала мне всяческих успехов в турне и дальнейшей жизни, бросила последний взгляд на белые стены и покинула галерею Дика Риза.

Шагая по Десятой авеню, я нанесла на губы блеск: тон назывался «Счастливый». Вот бы хоть капля счастья просочилась прямо в душу!.. Глядя в маленькое зеркальце, я попыталась незаметно причесаться, пока сворачивала за угол. Мы с Дэном Великолепным договорились встретиться в баре в Сохо, неподалеку от моей галереи и его офиса. Я вошла в бар. Глядя прямо на дверь, у стойки сидел очень высокий и совершенно неотразимый мужчина. Красавец. Темно-синий костюм, красно-синий галстук. Прелесть что за костюм, обожаю такие галстуки, люблю его самого! «Кейт, — телепатически обратилась я к подруге. — Он и вправду великолепен».

Я подошла к красавцу Дэну, жалея, что не уделила больше внимания внешнему виду, нацепив свою лучшую улыбку, игриво откинула волосы за спину и незаметно скрестила пальцы на счастье.

— Дэн? — спросила я, сверкая всеми зубами, которые только возможно обнажить в улыбке, и, как мне казалось, очень эффектно встряхивая волосами.

— Джейн? Здравствуйте, рад познакомиться. — Мужчина протянул руку. Мы обменялись рукопожатием. Дэн начал рассказывать, как много хорошего обо мне говорил Диего, а я засмотрелась на необычайно красивые зеленые глаза собеседника, не понимая, отчего они кажутся мне знакомыми. Затем я увидела в этих глазах проблеск узнавания, причем Дэн слегка вздрогнул.

Я сразу прекратила бесстыжее сверкание зубами и игривое перебрасывание прядей.

Дэн надолго замолчал. Мы стояли неподвижно.

На стойке бара я заметила пачку его сигарет, и кто-то неслышно, но оглушительно повторил над ухом: «Нашли место!» С каких пор Нью-Йорк стал так тесен? Неужели только я одна ошибочно считаю его мегаполисом с населением в несколько миллионов, где легко сохранить анонимность и скрыть ошибки?

— Приятно снова вас увидеть, Джейн, — подмигнул мне Дэн и спросил, что я буду пить.

Вероятность подобной встречи — ноль целых сколько-то десятых… Я хотела сказать, что почти не пью спиртного, не являюсь белой шлюхой, почти никогда не стреляю сигареты у прохожих и не занимаюсь петтингом в толпе в Центральном парке. Я хотела объяснить Дэну, что шесть недель назад была абсолютно нормальной…

— Апельсиновую «Столи» с содовой, — сказала я вместо всего этого.

Мы взяли по бокалу, затем Дэн неожиданно вспомнил, что у него ужин с деловым партнером, и сказал, что надеется на мое понимание. Он предложил мне денег на такси, я отказалась и поблагодарила за «Столи». Таксист поехал по шоссе Рузвельта. Откинувшись на спинку сиденья, я бездумно смотрела на огни большого города: интересно, сколько женщин сегодня вечером знакомятся «вслепую» и многие ли встретят ночь в таком же настроении, как я?

Я открыла окно, чтобы ветер бил прямо в лицо. Отвернувшись от городских огней, я стала смотреть на Ист-Ривер. С этой стороны царили мир и покой. И все-таки, подумала я, на время уехать из Нью-Йорка не так уж плохо.

Глава 10

Правда-правда

Всякий раз, навесив ярлык на кого-то или что-то, мы делаем шаг вперед.

На следующий день позвонил Йен и предложил встретиться за ленчем, а потом ехать в аэропорт.

Это показалось мне странным.

Разве нам не предстоит провести вместе массу времени в течение ближайших пяти месяцев? Я поморщилась и открыла было рот ответить, что еще не закончила укладываться, однако вовремя спохватилась: неумение уложить вещи в срок характеризует меня как безалаберную растяпу, откладывающую дело на последнюю минуту. Йен может наябедничать Дику, и меня уволят.

— Отличная идея! Куда надо подъехать? — спросила я, думая, какая я жалкая, — досрочно бросаюсь отбывать срок заключения в стенах тоски и смятения. Йен, несомненно, станет для меня источником напряжения, позора и унижения на целую вечность, в этом я не сомневалась ни минуты.

Йен предложил ресторан «Гранд-отеля» в районе Трайбека, потому что мы вылетали из Ньюарка. А потом мы через туннель попадем прямо в аэропорт.

— Я могу прислать за вами водителя, если хотите, — предложил Йен.

— О, спасибо, очень любезно с вашей стороны!

— Тогда — через час. Успеете?

— Спасибо, времени больше чем достаточно.

Повесив трубку, я забеспокоилась: может, приличнее было отклонить приглашение? Может, отправка Йеном водителя нарушает условие «пальцем не шевелить» и я рискую нарваться на истерический звонок по сотовому (с роумингом за счет галереи Дика Риза) и услышать, что я бестолковая гусыня и не развалилась бы взять такси?

Когда я вошла в «Черч-Лондж» в «Гранд-отеле», Йен уже сидел за столом. При моем появлении скульптор встал и протянул руку:

— Привет, Джейн.

— Привет, Йен, — отозвалась я, ответив на рукопожатие.

Я сразу пожалела, что не сказала «здравствуйте». Когда говоришь с обладателем безукоризненного произношения, невольно хочется сказать формальное «здравствуйте», а не небрежное «привет». К сожалению, стоит мне занервничать, все идет не так. Мы уточнили время отлета и договорились, когда стартовать из ресторана, чтобы вовремя успеть в аэропорт. На этом темы беседы были исчерпаны. Ноль. Пустота. Молчание повисло над столом — по моей вине, конечно: не догадалась узнать мнение Йена об организации турне или расспросить о новых замыслах.