Там, за зорями - Хващевская Оксана

— К себе домой пошла. У нее дом свой есть, если ты не знала!

— Почему? Я знала… Просто там условия аварийные.

— Ага! — усмехнулся мужчина. — А здесь апартаменты!

Спорить с ним сейчас Злате совершенно не хотелось. Ей вообще с ним разговаривать не хотелось. Поэтому, пропустив мимо ушей и его замечания, и его тон, девушка просто вышла на дорогу и пошла вперед.

Через секунду Дорош нагнал ее.

— Тебе вряд ли стоит во все это вмешиваться! — сказал он.

— Почему? — ровным голосом спросила Полянская, а внутри, она чувствовала, закипало негодование.

— Ты их не исправишь. Ты что ж думаешь, Сашка только что избивал бедную несчастную девочку, сиротинушку, за которую некому заступиться? Да Маринка эта самогонку хлещет не хуже любого мужика! Они там через день пьянки устраивают и через раз там все мордобоем и заканчивается! И Максимовна, несмотря на свой возраст, хлебает неплохо, а потом по хатам ходит и клянчит поесть… Знаешь, сколько лет этой девице? Двадцать! Не похоже, правда? Я тоже не сразу в это поверил, а она в свои двадцать прошла и огонь, и воду. Ты ведь пожалела ее сегодня, правда? А она легко этим воспользуется и, прикрываясь ребенком, станет вытягивать из тебя деньги и пропивать их. Ты будешь давать, а они смеяться над тобой будут, ну и, может быть, выпьют пару раз за твое здоровье!

— Спасибо, что предупредили. Это все, что вы хотели сказать? — остановившись, девушка повернулась к нему лицом.

— Не поверила? Ну, судя по тому, что я сегодня наблюдал, я в этом нисколько не сомневался! Значит, к нам в деревню явилась такая вот мать Тереза, которая теперь всех спасет и будет сеять вокруг добро… — в его голосе звучала неприкрытая насмешка. Он просто издевался над ней.

— А я не к вам в деревню приехала. Вы здесь случайное недоразумение, неизвестно каким ветром занесенное. Я приехала к себе. И я останусь здесь и сделаю все, чтобы прекратить все это! Думаете, я не знаю, чем вы здесь занимаетесь?

— А я думаю, тебе лучше сидеть дома, помалкивать и не высовываться, особенно по ночам! — отчеканил он, как-то особенно подчеркнув последнее.

Злата отшатнулась от него и, отвернувшись, почти бегом бросилась домой.

Глава 5

— Златка, ну ты и соня! Давай, вставай уже, Лешка пришел!

Голос Аньки проникал в сознание, но смысл сказанного не доходил до девушки. Она, кажется, вот только легла! Да она уснула только! Зачем Лешка пришел так рано? Что ему не спится?

— Златка!!! — возмутилась двоюродная сестра и принялась стаскивать с нее одеяло. — Ты когда легла вчера? Вы чё, до утра гуляли?

— Анька! — пробормотала Полянская. — Спать хочу!

— Ну, спи, спи! Все проспишь, а я вот возьму и уведу у тебя Лешку!

— Ага! Закатай губу! У него в Минске девушка есть, неровня нам с тобой, дурам провинциальным, — девушка все же заставила себя сесть в постели и, отчаянно зевая, потерла глаза.

— Ага! Девушка у него в Минске, может, и есть, только почему-то он с тебя, дуры провинциальной, глаз не сводит и торчит здесь в деревне вместо того, чтобы поспешить к любимой!

— Ой, Анька, не говори ерунды! — отмахнулась от нее Полянская. — Ты пить не хочешь?

— Не-а! — мотнула головой Аня. — Ну, ты здесь собирайся и давай выходи, а я пока Лешку займу и о девушке его узнаю, разведаю, насколько там все серьезно!

— Посмей только! — закричала Злата и вскочила с постели.

Анька засмеялась и убежала.

— Вот зараза! — пробормотала девушка и стала приводить себя в порядок.

От недосыпания, от выпитого вина и вчерашних переживаний болела голова. Девушка не стала собирать волосы в косу, зная, что от этого голова будет болеть еще больше, просто расчесала их и убрала с лица, закрепив зигзагообразным ободком. Быстро натянула черные узкие брючки и белую удлиненную кофту, из-под кровати вытащила свои белые теннисные туфли. Осталось только умыться и бежать, а то ведь Анька она такая, она может…

Анька все же не смогла. Пока Злата умывалась, вся семья уже села за стол, и Лешу Блотского усадили.

— Привет! — сказала она, заходя в просторную столовую.

— Какое привет! — возмутился Полянский. — Христос Воскрес, доча! Иди, я тебя поцелую, красоту ля моя!

— Воистину Воскрес! — несколько смущенно ответила Злата и подставила папе щеку для поцелуя.

С Лешей они безмолвно обменялись улыбками, оказавшись на разных концах стола.

— Ну, жена, неси выпить! — торжественно скомандовал Полянский. — Вся семья в сборе, можно начинать!

— Я тебе сейчас дам выпить! Прости меня, Господи! В битки давайте гулять! Леша, вот бери, тебе яйцо. Злат, ну ты тоже выбирай!

Лена Викторовна всем поочередно подсунула фаянсовое блюдо, которое стояло посреди круглого стола, а на нем лежали крашеные яйца и нарезанный пасхальный кулич.

На Пасху обязательно играли в битки, такая вот была традиция. И как в детстве, это превращалось в своеобразную игру, веселую и увлекательную. Под всеобщий гам и смех, воцарившийся за столом, выиграла Злата. Своим яйцом она побила всех и, как в детстве, чувствовала себя страшно довольной и счастливой.

Потом мама принесла горячую картошечку и голубцы, ну и бутылку вина. Мужчины, конечно, недовольно поморщились, но женщины сегодня были непреклонны.

Они как раз собирались выпить, когда в дверь нерешительно постучали.

— О, гости! — оживился Полянский и привстал из-за стола — Заходите, заходите не стесняйтесь! — крикнул он.

Головы всех присутствующих обернулись в сторону коридора.

Послышалось, как открылись двери.

— Христос Воскрес! — раздался в тишине робкий голос. — А Злата дома?

— Воистину Воскрес, — раздалось в ответ недружное и недоуменное.

А Злата Полянская вскочила из-за стола и бросилась в коридор Господи! Она ведь совершенно забыла о Маринке с Машкой. которых вчера пригласила в гости.

— Привет! Маришка, проходи! — она улыбнулась девушке. — Мам а это Марина! Я ее вчера к нам в гости пригласила! Забыла вам сказать! Она, ну, почти внучка Максимовны.

Родные не смогли произнести ни слова Они изумленно смотрели на девушку с ребенком на руках и молчали. Ничего не понимая, они переводили взгляде Маринки на Злату и обратно, вот-вот ожидая неизвестно чего.

Леша первым пришел в себя. Он тепло улыбнулся девушке, вид у которой был. мягко говоря, не очень опрятный. Она походила на бродяжку, которых он навидался в минском метро и на вокзале.

— Маринка, давай, садись с нами, не стесняйся! Анька, принеси стул из зала! — обратилась Злата к родственнице, выразительно глядя на нее.

Анька округлила глаза. Злата грозно свела брови, и двоюродная сестрица поднялась из-за стола.

— Мам, — негромко позвала Полянская Лену Викторовну.

— А? — та подняла на нее глаза, полные растерянности. Алочка смотрела на нее едва ли не умоляюще.

— А, да! Присаживайся, Маришка! Я сейчас принесу тебе тарелку! Как там баба Ариша поживает? — оживилась Лена Викторовна, поднимаясь из-за стола и направляясь на кухню.

— Нормально. С бабой Валей дома…

— Ну. а Саша твой что?

— Да все нормально с ним. После вчерашнего похмельем страдает, но вообще тише воды! Злат, — обернулась она к Полянской. — у него после твоей вчерашней подачи фингал под глазом!

Злата лишь улыбнулась в ответ и покосилась на родственников.

— Да… — протянул Полянский. Похмелье — это плохо! Это нам знакомо!

Родители Ани и вовсе не прислушивались к тому, что говорит эта девушка. И только Леша… Девушка встретила его вопросительный взгляд и улыбнулась.

Лия принесла стул. Лена Викторовна тарелку, пилку и рюмку. Маришку с Машкой, которая все время прижималась к ней словно маленький испуганный зверек, наконец, усадили за стол.

— Марина, тебе вина налить? Или тебе нельзя? Ты может быть еще ребенка кормишь грудью? — обратилась Лена Викторовна к девушке.

— Да нет, у меня молока с самого начала не было!