Сказки Бурого Медведя - Лепешкин Михаил

— Да ты с ума сошёл тут, на болоте? Буду я, свободный человек, у печки твоей дурной пачкаться?

— Ну значит, не договорились. Вы и сами себя накормить можете, только дела делать надо. Землю пахать, скот разводить, ремёслами заниматься. Вы же только брагой упиваться горазды. Только на это свободы вашей и хватает. Тьфу, — закончил разговор Веш.

Поднялись обиженные мужики да в усадьбу вернулись. Рассказали всем, какие неприемлемые для свободных людей условия им Вешка жадный поставил. Думали, что все их дружно поддержат, но не тут-то было. Три семьи на Вешевы предложения соблазнились, и мужики их на заработки ушли. А когда через неделю с едой вернулись, все их дружно возненавидели и по-всякому донимать стали. Тогда попросились они к Вешу насовсем жить. Тот голову поскрёб, покумекал немного, с Метелем да Дарёнкой посоветовался.

— А чего же не взять? Вторую доменку поставим, ты с одной, я с другой, помошников хватит, глядишь, ещё лучше заживём!

А Дарёнка добавила:

— С ними и семьи их будут, бабы мне в хозяйстве помогут, а от детишек веселья прибавится. И вам будет, кому потом дело своё передать.

— Так мы и поступим, — решил Веш.

Переселились к ним люди, стали науку перенимать, помогать во всём. Руки у них по делу соскучились, быстро себе домишки справили да тыном вокруг всё обнесли, потому что поселение их стало уже не маленьким — как-никак, а четыре дома, да склад, да две доменки, да скотину завели, да так по мелочи всякой много чего.

Мякишка такому поступку подивился. Как это люди добровольно себя свободы лишили? Другие свободные люди тоже головы чесали, в толк этого взять не могли.

Тем временем зима настала, Вешка со своими, в числе прибывшими, едва к ней подготовиться успел, чтобы с голоду не пухнуть. А в усадьбу беда пришла. Есть совсем нечего было. Голодали все от мала до велика, многие уже готовы были к Вешке идти, да не принял он их. Мне, сказал, о своих заботиться надо, о тех, кто вместе со мной дело делает. Вот весна наступит, тогда и приходите — всех возьму. Только до весны ещё дожить надо. Туго свободным людям пришлось, многие уже и не хотели никакой свободы, лишь бы кусок хлеба во рту оказался. Перебивались кто чем, а как трава зазеленела, так ещё два десятка к Вешу ушло, кто с семьёй, кто холостой сам по себе. Веш всех принял, сказал, как обустроиться, сказал, что делать, чему учиться, да пришлось им ещё одну доменку ставить. Все в общее дело впряглись, только двое стали как раньше свободу свою блюсти да от дела носы воротить. Веш долго не разговаривал, собрал сход общий и предложил всем этих «трутней» по очереди кормить. Люди, горя хлебнувшие да через то ума набравшиеся, на это возроптали дружно да тех двоих и выгнали взашей.

Вернувшись в усадьбу, «трутни» наговорили всякой всячины на Вешкино самоуправство. И будто гоняет он людей своих от зари до зари да ночью ещё. Будто кормит он их лебедой да корой осиновой, а сам от жира лоснится. Наплели, будто он всех плёткой колотит, а брат его Метель батогом добавляет. А девка Дарёнка у них такая страхолюдина да злюка… Много чего наплели, а люди свободные верили да головой качали. Вот только не задумались, почему вдруг от Вешки не бежит никто? Наверное, потому не задумались, что верить им этому хотелось, а может, и не могли уже.

Вешу же всё тяжелее становилось. Всем расскажи-покажи, всех научи-обучи. За всем пригляди-догляди!.. Уставать он стал, да чувствовал, что скоро не справится. Чувствовал, что сам на пути своём остановился. Оставил он Метеля за себя да пошёл к Крице совета просить — как да что делать надо.

Выслушал его Крица, подумал, головой покачал да и говорит:

— Не могу я помочь тебе, Веш. Всей душой хотел бы, да не могу. Нет у меня знаний, которые нужны тебе. Вот только один совет дам. Поговори с Всеславом-волхвом. Он точно в сей беде тебе помочь может. Знает он всё о Мире нашем. И о зверях могучих, и о птицах быстрых, и о растениях, и о рыбах, и о многом другом. Давно достиг он лада со Всемирьем. Во всех Мирах как у себя дома ходит. Потому и живёт столько, сколько и не упомнит никто. Мой прадед ещё ходить учился, а Всеслав таким же как сейчас был.

— А где живёт он? Как найти его?

— Никто не знает, где он живёт. Никто не знает, где найти его. Тех, кто нужен ему, он сам находит. Там, где нужно ему, он сам объявляется.

— Так как же мне найти его?

— Стань нужным ему, так он сам тебя и найдёт.

Пригорюнился Веш, домой пошёл. Идёт по дороге да думу думает: «Как волхву великому нужным стать?»

Сделать ему что-то полезное? Да вот поди разбери, что ему полезным будет?.. Железа предложить? Так если бы оно ему надо было, он и сам пришёл бы. А может, в ученики к нему пойти? Может, и нужен ему ученик хороший? А он, Веш, наверное сможет быть хорошим учеником. Уж для таких знаний, которыми Всеслав ведает, будет он стараться изо всех сил. Только волю свою не отдаст… он её теперь ни за что никому не отдаст.

— А вот это правильно, — раздался вдруг рядом с Вешем голос.

Веш аж подпрыгнул от неожиданности да на старца, что у дороги стоял, уставился. Откуда взялся он, и не ведомо, да что-то знакомое в нём было, где-то виделись они. И тут крылья захлопали, и сел на руку деда сокол. Вспомнил Веш, что распутывал он этого сокола давно когда-то. Улыбнулся.

— Здравствуй, дедушка! Вижу, и ты в здравии, и сокол твой!

— А чего же нам будет-то? Мы лесу заступники, рекам помощники, Небу потворники, Земле радетели. Оттого и живём сами не знаем сколько. Ты, я смотрю, большим человеком стал! Помог тебе мой камешек.

Достал Веш камешек свой, а он белый весь. Стоит он, диву даётся.

— Ты прости, дедушка, только почему-то из чёрного белым мой камешек стал.

— Так и должно быть. Ты же многое познал на пути своём. И главное понял — что волю свою никому отдавать нельзя. Потому, что единит она тебя с Богами Родными да Миром Явным да неявным. Позволяет тебе самому в этом Мире править. Но и ответ за деяния свои на себя самому принимать.

— Понял, дедушка. Ох, и не просто мне осознание это далось!

— Жалеешь о пути пройденном?

— Да как же жалеть о нём, коли это мой путь? Вот только пройден ли он?

— Та часть, о которой говорил я тебе, пройдена. Потому и камень твой белым стал. Значит, новый путь начинать надо. И что за путь у тебя будет, ты тоже уже знаешь.

— Знаю, дедушка. Потому Всеслава и ищу.

— А разве не сказали тебе, что он только сам всех кто нужен ему находит?

— Сказали, дедушка, только что же делать-то?

— Ну что же, ты мне когда-то помог, и я тебе помогу.

— Ты знаешь, где Всеслав живёт?

— А чего тута знать-то? Я и есть Всеслав! — улыбнулся дед.

Обрадовался Веш, да потом и призадумался: раз Всеслав его сам нашёл, значит он, Вешка, ему зачем-то нужен?

— Так я тоже на месте не стою, — без вопроса ответил дед. — Меня давно уже учителя мои дожидаются, обучение продолжать. А вот тут и оставить некого. Ученика подходящего найти ох как непросто. Был один, да не сдюжил. Поторопился он да силёнок не хватило. Был другой — да тот в гордыню впал, всех презирать начал. Одного себя возвеличивал. А знания получить хотел, чтобы Миром править. Пришлось расстаться с ним да изгнать из своей Земли. Так и не могу я знания да дело своё передать.

— А нешто я смогу так как ты чудеса творить?

— Нет никаких чудес, есть только знания, каждым по его разумению освоенные. Коли будешь разумен да терпелив, так и освоишь всё быстро. Два века у нас с тобой в запасе есть.

— Два века? Да разве мне столько прожить?

— Проживёшь и больше, коли захочешь.

— Это всё хорошо, — погрустнел Веш. — Да только как же мне с доменками быть? Люди ведь там ко мне пришли, доверились. Можно сказать, своё поселение основали, и тут я их брошу.

— Так зачем бросать-то? Там и учить тебя пока буду. Заодно и Метеля с Дарёнкой кое-чему подучу. Давно я к ним присматриваюсь. Хорошие у Крицы ребята. Оно вишь, и мне хорошо — то ходи с места на место, а то все в одной куче.