Давай сыграем в любовь (СИ) - "firststone"

Он в открытую надо мной насмехается. Либо ему это приносит удовольствие, либо он хочет избавиться от меня. Как жаль, что он не в курсе о том, что Харрис не сдаются. Он сам завоет от негодования, когда его каменное сердце пойдет по швам, а я со спокойной душой уйду в закат, попивая пина коладу у бассейна в особняке тетушки.

— Агата, что вообще произошло?

— Еще пока не знаю, но точно разберусь, — говорю я, пока мы с Рейчел направляемся на совещание, которое должно начаться буквально через несколько минут.

— Знаешь, Александр странный, он может иногда перегибать и путаться в своих отношениях к другим.

Фыркаю, чуть закатывая глаза. Тоже мне путается. Не помню, чтобы он был мотком шерсти, чтобы скатываться в узлы.

— Все нормально, я почти привыкла за неделю, — натянуто улыбаюсь и пропускаю блондинку вперед, заходя в зал за ней и занимая место рядом с виновником болей в моих мышцах.

И чтобы вы понимали, боль в них я люблю от других физических нагрузок, что приносят в миллион раз больше удовольствия.

— Ваш кофе, — мило улыбаюсь и ставлю перед Нильсеном маленькую чашечку на блюдце, поймав его благодарный кивок.

Что он за человек?

Откидываюсь на спинку, дожидаясь начала и натыкаюсь на злой взгляд рыжеволосой, что сидит прямо напротив меня. Этого ещё не хватало для полной картины.

Ее ненависть ко мне совершенно неоправданная, но ее заинтересованность Александром меня поддевает и даёт неимоверный пинок обойти это рыжее чудо.

Не будем тянуть.

Достаточно громко, чтобы босс услышал, выдыхаю и хватаюсь за ворот рубашки, обдувая себя им, замечаю, как Александр отрывается от телефона и смотрит на мою руку. Не теряя времени, достаточно медленно расстегиваю две верхних пуговицы и тянусь к бутылке воды.

А сама про себя как мантру повторяю: «Смотри на меня. Смотри на меня.»

Наливаю немного жидкости в стакан и подношу к губам, медленно делая глоток так, что капелька остаётся на губе из-за чего приходится подцепить ее языком, не дав упасть.

Не обращая внимания на откашливание Нильсена, в упор смотрю на мисс Джонсон, что явно не рада моему выступлению.

— Мистер Нильсен, — обращаюсь к шведу, максимально близко наклонившись к нему, и шепчу: — Что заказать вам сегодня на обед?

Александр какое-то время прожигает взглядом мое лицо, что находится буквально в миллиметре от него, а я рассматриваю его глаза, которые в близи ещё прекраснее.

— Это нужно узнать именно сейчас?

— Вы же сейчас все равно свободны, не вижу ничего такого.

Швед проходится языком по губам, а мой взгляд сам падает на них, следя за его действиями.

— Закажи на свой вкус, — хрипло шепчет босс и отстраняется от меня, стоило последнему сотруднику зайти в зал.

Киваю, прикусив губу и опускаю взгляд вниз, пробегаюсь глазами по плану совещания.

Всю первую часть собрания ощущаю жар, что исходит от Элис, которая явно не вникает в ход обсуждения. А это значит, что я смогла ее задеть. Злорадно хихикаю про себя и потираю ручки от маленькой, но победы в нашем неозвученном соревновании.

На мой взгляд, я явно лидирую, если мисс Джонсон здесь давно, то интерес Александра все же равен нулю. Кому нравится что-то старое, когда есть прекрасное новое, что само готово на тебя запрыгнуть?

Покидаю чертоги своего разума, когда все расходятся на перерыв, спустя три часа обсуждения способов увеличения прибыли и продумывания нового бизнес-плана.

— Агата, посмотри у меня на столе зелёную тонкую папку, кажется, я ее забыл, — швед роется в стопке, что лежит рядом с ним.

Молча киваю и покидаю зал, под пристальной взгляд рыжеволосой.1:0, моя хорошая! Нет, вы не подумайте, что я уже продумываю планы по свержению этой рыжей головки и всех ее попыток поймать Нильсена на крючок. Тут сразу ясно, что она мне не конкурент.

Витаю где-то в облаках, перебирая огромные стопки документов на столе Александра и замечаю свои салфетки, что так и лежат у него, но теперь они не просто брошены, а аккуратно занимают место на краю стола.

А если, посмотрев на них, он вспомнит меня?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мозг начинает активно подкидывать идеи, какие вещи мне раскидать по кабинету, чтобы голова Нильсена всегда была забита мной. Хотя, судя по моим происшествиям он и так вечно думает обо мне, только не в любовном смысле, а вспоминает номер психиатрической больницы.

Ну хоть не ветеринара, чтобы усыпить.

Ухмыляюсь и оставляю свою резинку на стеллаже с документами, к которому мой босс очень часто обращается, довольная иду к двери и дергаю за ручку, с силой толкая препятствие.

А давно дверь перестала открываться и на себя, и от себя?

Судорожно дергаю ручку, надеясь, что мне просто не хватает сил, но ничего! Стучу ладонью по поверхности, в надежде, что кто-то услышит, должны же быть поблизости люди, к тому же где, черт возьми, Одри, что должна сидеть на своем месте?

—Эй, кто-нибудь? — не переставая бить ладонью бедную дверь, кричу, но ничего. Куда все делись?

Если вспомнить все фильмы, то герои, находясь в таких ситуациях ловко покидают помещение с помощью взлома замка картой или шпилькой. Но ни первого, ни второго у меня нет. Роюсь у себя на столе и победно улыбаюсь, находя скрепку. Пока ковыряю замок с умным видом, пытаюсь вообще понять, когда я так насолила жизни, что она так издевается, вечно подкладывая какие-то испытания.

— Да чтоб тебя, — зло отшвыриваю бедную железную полосочку, что явно не подходит для взломов замков и просто зря прожила свою жизнь, будучи испорченной мною.

Не знаю, сколько прошло времени, поэтому опускаюсь на пол, оперившись спиной в стену и понимаю, что Нильсен меня опять прибьет, и на этот раз обычным упреком я точно не отделаюсь, потому что понимаю, что даже у него терпение не резиновое, особенно, когда тебя подводят каждый день и даже по несколько раз.

Вздрагиваю, когда мой телефон издает писк и проклинаю сама себя, как я не догадалась позвонить кому-нибудь, вот только загвоздка в том, что единственный контакт, который у меня есть из этого офиса, явно сейчас очень зол.

А. Нильсен: Где тебя носит?

Я: Мистер Нильсен, меня заперли в кабинете или дверь сама захлопнулась. Я не знаю, что делать.

Прожигаю взглядом телефон, вчитываясь в следующее сообщение своего босса, а в мыслях уже разжигаю костер, чтобы избавиться от его трупа. Каков шутник, даже и не представляю, как выжила и не умерла со смеху.

А. Нильсен: Потяни дверь на себя.

Я: Спасибо, конечно, но так не работает.

А. Нильсен: Через пару минут придет мисс Джонсон и откроет.

Черт, этого еще не хватало, она же… Да слов нет, она — это она, на этом достаточно аргументов. Изольется ядом или упрекнет в моем существовании, ведь в этом состоит ее работа практически всю неделю. Поэтому во избежание конфликтов быстро печатаю сообщение Александру.

Я: Нет, только не она!

А. Нильсен: Это еще почему?

Как это почему?

Я: Потому что она быстрее пустит газ в кабинет, чем выпустит меня!

А. Нильсен: Ты предлагаешь мне бросить совещание и пойти вызволять тебя, потому что у тебя без происшествий даже просто сходить за документами не получается?!

Чувствую злость в сообщение и блокирую телефон, обидно даже как-то, ведь можно попросить кого-то другого, сложно что ли? Как будто тут моя вина, что дверь закрылась.

Поднимаюсь на ноги, когда слышу звук поворота ключа. Ключа? Значит не захлопнулась. И, конечно же, кого мы видим — мисс Элис во всей своей красе.

— Пошли, чего стоишь, у меня тоже нет времени на тебя, как и Александра, — выделяя имя моего босса, говорит она и разворачивается на пятках.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Противная.

— А время закрывать меня в кабинете у вас явно было, — тяну я, обгоняя рыжеволосую, вновь наслаждаясь маленькой победой от своего упрека.

***

Вы когда-нибудь задумывались, что рутинные дела могут приносить успокоение? Вот, например, сейчас я спокойно разбираю все бумажки, что скопились у меня за целый день и наслаждаюсь тишиной, что все же прерывается шелестом документов. Но всему спокойствию и одиночеству приходит конец, стоило Александру зайти в кабинет, начав ругаться с кем-то по телефону.