Прекрасная изменница - Барбара Смит

– Раз уж я упомянула о Люсьене, хотелось бы решить вопрос о его будущем. Его обучении, образовании.

Грант нахмурился.

– Разве у него нет гувернантки?

– Есть. Мисс Оливер – прекрасная наставница, несколько раз в неделю к нему приходят учителя математики и латыни.

– В чем же дело? Люсьен не проявляет интереса к учебе?

– Напротив, весьма сообразителен и трудолюбив. – Софи замолчала, раздумывая, как убедить Гранта, а также вывести из игры Хелен и Эллиота. – Дело в том, что в семье существует традиция отсылать юных герцогов в закрытую школу – именно в его возрасте. Но в данный момент Люсьену и так хватает испытаний и переживаний, поэтому мне хотелось бы оставить сына дома еще на год – разумеется, с позволения опекуна.

Грант поднялся.

– Хочу посмотреть, как твой сын занимается. Проводишь меня в классную?

Глава 6

28 октября 1701 года

Кажется, Малфорд подозревает меня в неверности. И все из-за случайной и глупой оплошности: послала Уильяму записку с просьбой о свидании на балу у леди Хартстон. На балу я танцевала со множеством партнеров, в том числе дважды – с самим достопочтенным герцогом.

Как обычно, он не баловал меня разговорами, а вскоре отправился в карточную комнату, чтобы разделить партию с другими джентльменами. Родители беседовали, а я выскользнула в сад и обнаружила там возлюбленного. О, сколько сладких поцелуев он на меня обрушил! Увы, счастье оказалось недолгим: не успели мы насладиться объятиями, как на дорожке показался рассерженный Малфорд.

К радости Гранта, Софи с готовностью положила ладонь на рукав его сюртука. Она грациозно поднялась, напоминая в эту минуту нимфу с бледной кожей и медно-каштановыми волосами. Черное траурное платье подчеркивало ее прелестную грудь и облегало соблазнительные линии талии и бедер. Однако Грант вовсе не собирался поддаваться обманчивому впечатлению невинной покорности. Стоило нимфе взглянуть, как в глубине выразительных зеленых глаз снова вспыхнула искра своеволия.

Герцогиня сделала шаг в сторону, однако Грант согнул локоть и сжал тонкие пальцы, не позволив убрать руку. И сразу ощутил прилив желания. Нежность кожи заставила подумать о восхитительном тепле и сладкой неге тайных уголков. Тех самых, которые он надеялся посетить в ближайшем будущем.

Но неужели эти изящные ручки могли подмешать яд?

Некоторое время они молча шли по длинному коридору, а потом Софи искоса взглянула на спутника и заметила:

– Мы все время говорили только обо мне. А как провел последние десять лет ты?

Грант задумался. Действительно, как? Шнырял по богатым дворцовым покоям. Похищал редкие драгоценности. Убегал от вооруженных до зубов охранников.

– Путешествовал, – ответил он равнодушно.

– Знаю, что ты побывал в Константинополе. Наверняка посетил немало других экзотических мест. Я была с тобой откровенна. Может, ответишь мне тем же?

Действительно ли она была откровенна? Вряд ли. Грант нежно промурлыкал:

– Я также посетил Италию, Германию, Россию и еще несколько небольших стран. Когда-нибудь подробно расскажу о своих приключениях.

– Но я не это имела в виду. – Софи простодушно взглянула на Гранта. – Отец выгнал тебя из дому, не дав ни пенни. Откуда же ты взял деньги на жизнь за границей?

– Играл, – не моргнув глазом, солгал он. – Несколько лет назад, в Риме, удалось сорвать крупный куш: и ставки были огромными.

– Ясно. – Софи смотрела на него спокойно и чуть высокомерно. Угадать ее мысли было нетрудно: по-видимому, хотела сказать, что после выигрыша он вернулся за стол и спустил все до последней монетки.

Поэтому Гран снова солгал:

– Вложил деньги в крупные судостроительные компании, инвестиции принесли большие дивиденды, и я разбогател.

Софи удивленно округлила глаза, но в следующее мгновение неожиданно рассмеялась.

– Инвестировал неправедно нажитые средства? Право, Грант, даже не знаю, поздравить тебя или упрекнуть.

Софи обладала редкостной, восхитительной улыбкой. Такой непосредственной реакции он не видел с тех самых пор, как лишил возлюбленную девственности, а потом шокировал и ее, и самого себя, сделав ей предложение, которого Софи не приняла.

Словно устыдившись собственной наготы, Софи натянула покрывало до самого подбородка. Зеленые глаза смотрели холодно. Недавно бушевавшая страсть бесследно исчезла.

– Ты прав, произошла ошибка, – сухо заявила она. – Я не выйду за тебя, Грант. У тебя нет ни титула, ни богатства. Зачем мне несчастный, которого отвергло собственное семейство?

Воспоминание до сих пор причиняло нестерпимую боль. Что ж, он непременно снова овладеет Софи, и на сей раз она его не оттолкнет. Он просто не позволит ей это сделать. Отнимет способность противостоять и сопротивляться, а потом окончательно поработит бесконечным наслаждением. Восторжествовав, воспользуется покорностью и уязвимостью и, в конце концов, вырвет роковое признание.

Софи вела себя сдержанно, осторожно, неприступно. Потребуются немалые усилия, чтобы укротить и приручить испуганного зверька.

В холле Грант взял Софи за руку и нежно погладил мягкую ладонь. Прежде она сразу таяла от безыскусной ласки, а сейчас напряглась и попыталась спастись бегством. Но Грант крепко держал ее руку.

– Хватит обо мне. Теперь расскажи о Люсьене.

Сердце дрогнуло от страха, рожденного вовсе не вызывающим поглаживанием. К горлу подступил комок. Откуда это замкнутое выражение лица? Что означает внезапное молчание? Боже милостивый, неужели Грант разгадал тайну? Неужели подозревает, что Люсьен – его сын?

Один лишь взгляд развеял опасения. Темные глаза действительно ярко горели, но только не гневом, а ненасытным мужским голодом. Он смотрел на ее губы, а непокорное женское тело тут же ответило на призыв волной желания.

Софи свернула к изящной арке парадной лестницы и снова попыталась высвободить руку. Грант отпустил ее, чтобы она могла приподнять юбку, когда поднималась по лестнице. Ладонь Софи все еще горела от его прикосновения, однако, сохраняя самообладание, она продолжала вести светскую беседу.

– Ты уже встречался с моим сыном, – спокойно напомнила она. – О чем еще рассказывать?

– Чем мальчик интересуется, кроме оловянных солдатиков? Тяготится ли уроками так же, как когда-то тяготился я? Любит ли скатываться вниз по перилам?

– Разумеется, не любит. В нашем доме это нелепое занятие строго-настрого запрещено!

– Жаль. – Грант провел рукой по изогнутой дубовой поверхности. – Помнится, здесь было очень приятно скользить!