Дочери Медного короля - Айра Левин

— Послушайте, Эстер, — сказал Гант, переставая улыбаться, — я имею право арестовать вас за нарушение неприкосновенности жилища или за присвоение чужого имени. Следовательно, вы могли бы быть чуточку любезнее. Если вы опасаетесь сплетен, можете оставить дверь открытой. И, ради Бога, дитя мое, — закончил Гант, входя и вынуждая Эллен отступить, — не дрожите так! Я вас не съем.

— Что… Что вам от меня нужно?

— Ничего, кроме объяснения.

Эллен открыла дверь до конца, а сама осталась на пороге, как будто Гант находился у себя, а она пришла к нему в гости.

— Это… очень просто. Я слушаю каждый вечер ваши передачи…

— В Висконсине? — спросил Гант, бросив взгляд на наклейку на ее чемодане.

— Ведь мы всего в сотне километров отсюда, и слышимость передач из Блю-Ривер прекрасная.

— Продолжайте.

— Так вот, я слушаю вас каждый вечер, и ваша передача мне очень нравится… Сейчас я здесь проездом, и мне захотелось с вами познакомиться.

— Поэтому, как только вы меня увидели, вы тут же убежали?

— А как поступили бы вы на моем месте? Я не так представляла себе нашу встречу. Я выдала себя за вашу двоюродную сестру, потому что хотела хоть что-нибудь узнать о вас, о ваших вкусах…

— Где вы получили мой номер телефона?

— Нашла его в телефонной книге университета.

— А кто вам ее дал?

— Одна местная студентка.

— Кто именно?

— Моя подруга Аннабелла Кох.

— Аннабелла? Значит, вся эта история не выдумка? — Он недоверчиво посмотрел на Эллен.

— Ну, конечно, — ответила она, опуская глаза. — Я прекрасно понимаю, что поступила глупо, но мне в самом деле нравятся ваши передачи и…

— Ничего более абсурдного…

Гант неожиданно замолчал и посмотрел в сторону коридора. Эллен проследила за его взглядом, но ничего необычного не заметила. Когда она обернулась, Гант стоял к ней спиной, наблюдая за чем-то, происходящим на улице.

— Не скрою, Эстер, ваше объяснение чрезвычайно для меня лестно и я не забуду его… Разрешите воспользоваться вашим туалетом?

И раньше, чем она успела сказать хоть слово, он прошел в ванную и закрыл за собой дверь.

Устремив глаза на эту дверь, Эллен пыталась понять, верит ли ей Гант. Колени ее дрожали. Она подошла к письменному столу, чтобы взять сигарету, сломала несколько спичек, прежде чем ей удалось закурить, потом стала смотреть в окно, нервно катая ручку на пустом столе… Пустом? А письмо? Ее письмо Баду?!

Она бросилась к двери ванной и начала по ней барабанить, крича:

— Отдайте мое письмо! Сейчас же отдайте!

Несколько секунд длилось молчание, потом послышался звучный голос Ганта:

— Мое любопытство особенно ненасытно в тех случаях, когда мои псевдокузины рассказывают небылицы.

Эллен стояла на пороге, перебросив пальто через одну руку и держа сумку в другой. Она не отрывала глаз от двери ванной и заставляла себя улыбаться каждый раз, когда кто-нибудь проходил мимо. Один посыльный спросил, не нужно ли ей чего-нибудь. Она покачала головой.

Гант наконец появился, аккуратно вложил письмо в конверт и опустил его на письменный стол.

— Ну что ж… — заметил он, глядя на Эллен, готовую бежать при первом признаке опасности, — ну что ж! Как сказала моя бабушка, когда мужской голос попросил к телефону известную кинозвезду: «Боюсь, мой мальчик, что вы набрали не тот номер».

Эллен не реагировала.

— Но послушайте, — продолжал Гант, — я даже не был с ней знаком. Мне случалось улыбнуться ей мимоходом. Кроме того, я не был единственным блондином в группе. Я не знал даже ее имени, пока не увидел этих фотографий в газетах.

Она продолжала молчать.

В два прыжка Гант очутился у ночного столика, взял лежавшую на нем Библию, поднял правую руку и торжественно произнес:

— Клянусь на Библии, что никогда не встречался с вашей сестрой, никогда с ней не заговаривал и не вступал ни в какие отношения… Верите вы мне? — добавил он, кладя Библию на место.

— Если Дороти действительно была убита, то человек, который это сделал, несомненно готов поклясться на десятке Библий, чтобы доказать свою непричастность к преступлению. Я думаю к тому же, что он великий комедиант, раз ему удалось убедить ее в своей любви.

Подняв глаза к потолку, Гант протянул руки вперед и сделал вид, что подставляет запястья под воображаемые наручники.

— Сдаюсь без малейшего сопротивления.

— Вы и здесь находите повод для шуток. Поздравляю.

— Простите, — сокрушенно пробормотал он. — Но как заставить вас поверить, что…

— Это невозможно. Вам лучше уйти.

— Но я ведь был не единственным блондином среди ее соучеников, — повторил Гант. Он вдруг щелкнул пальцами: — Знаете, я вспомнил. С ней часто видели одного парня. Высокий, похожий на киноактера и…

— Дуайт Пауэлл?

— Совершенно верно! Он тоже в вашем списке?

Эллен поколебалась, потом кивнула.

— Мне кажется, это тот, кого вы ищете! — И так как Эллен продолжала подозрительно смотреть на него, то он заключил, жестом подчеркивая свое бессилие: — Сдаюсь, сдаюсь… Вот увидите, это Пауэлл.

Он шагнул по направлению к Эллен, но она отступила.

— Я просто собираюсь уйти, как вы и предложили, — мягко сказал он.

На пороге он остановился:

— Если не хотите, чтобы я продолжал называть вас Эстер, скажите мне ваше настоящее имя.

— Эллен.

— А что вы собираетесь теперь предпринять? — спросил он. Казалось, он не решается уйти.

— Не знаю, — призналась Эллен после минутного молчания.

— Во всяком случае, не советую вам снова прибегнуть к сегодняшнему способу, чтобы проникнуть к Пауэллу. Он может оказаться менее терпеливым, чем я.

Эллен кивнула в знак согласия.

— Не думал, что мне доведется встретить девушку-детектива, — сказал Гант напоследок, смотря на Эллен изучающим взглядом. — Вам не нужен случайно доктор Ватсон, мисс Шерлок Холмс?

— Нет, благодарю вас. Очень сожалею, но…

— Мне самому казалось, что я не пользуюсь у вас особым доверием, — заключил Гант, пожимая плечами и улыбаясь. — Ну, что ж… Желаю успеха!

Эллен вернулась в номер и медленно закрыла за собой дверь.

«…Дорогой Бад, сейчас уже половина восьмого вечера. Я сняла номер в „Нью-Вашингтон Хаусе“ и удобно устроилась… Пообедала, а сейчас собираюсь принять ванну и рано лечь в постель после напряженного дня.

Я долго просидела в приемной у ректора. Когда он меня наконец принял, я рассказала высосанную из пальца историю о деньгах, будто бы одолженных Дороти красивым блондином, проходившим вместе с ней курс английской литературы. После настоящего расследования (не буду обременять тебя подробностями), мы остановились на мистере Дуайте Пауэлле, проживающем на Тридцать пятой улице, Запад, 1520, и завтра я приступаю к охоте.

Что ты скажешь на это? Как видишь, милый, никогда не следует недооценивать женщин.

Нежно тебя целую,

— Алло?

— Алло… Можно попросить мистера Пауэлла?

— Его нет дома.

— Вы не знаете, когда он вернется?

— Не могу вам сказать. Знаю только, что во время обеденного перерыва и после занятий он работает у Фолджера. Если хотите что-нибудь передать…

— Спасибо. Я увижу его на занятиях после перерыва. У меня ничего срочного.

— Вот как? В таком случае, всего хорошего.

— Всего хорошего.

Эллен положила трубку. На этот раз она не будет расспрашивать хозяйку. Ошибки не может быть, в этом она была почти уверена. Чтобы проверить свои предположения, нужно обратиться к друзьям Пауэлла, а еще лучше к нему самому.

Прежде всего следует выяснить, где находится его работа. Должно быть, недалеко от университета. Эллен полистала телефонную книгу и быстро нашла: Аптекарский магазин Фолджера, Университетская улица, № 1448.

Магазин находился между Двадцать восьмой и Двадцать девятой улицами. Белый фасад, а на нем зелеными буквами: «Аптекарский магазин Фолджера». Ниже буквами помельче: «Приготовление лекарств по рецептам». И совсем мелко: «Бар-ресторан». Эллен поглядела на свое отражение в зеркальной витрине, чтобы проверить, не растрепана ли она. Толкнув стеклянную дверь, она вошла внутрь, как выходят на сцену.

Слева находился бар. Все в нем сверкало: мрамор, стекло, хромированный металл. Высокие табуреты перед стойкой были обтянуты красным молескином. Посетителей было немного, как всегда до двенадцати.

У стойки стоял Дуайт Пауэлл. На нем был элегантный белый пиджак, на белокурых волосах лихо сидела небольшая шапочка. Он украшал взбитыми сливками фруктовое мороженое. Если судить по угрюмому выражению его лица, это занятие внушало ему отвращение.

Проходя к концу прилавка, Эллен поймала на себе взгляд Пауэлла. Она сняла пальто, положила его вместе с сумкой на табурет, сама села рядом и натянула свитер на бедра.