Собор без крестов - Владимир Шитов

считать барыш, но куш мы отхватили добрый. Быстрее все приводи в прежний порядок и уматываем».

Сарафан закрыл сейф, поставил полку в прежнее положение, застопорил ее болтом и, испытывая огромную

физическую и психическую усталость, поднялся за Бородой в дом.

— Страшно устал, — были его первые слова, когда он поднялся в дом, присев в коридоре на стул. В это

время Борода с Диспетчером на кухне приводили все в порядок.

— Еще бы не устать, более двух часов просидел в подвале, — уважительно заметил Диспетчер.

Борода работал молча, гордый за своего зятя:

«Не зря я за него столько боролся, теперь пойдет махровая отдача».

Они сходили в спальню, где спокойно спала Евдокия Ивановна, ее равномерное дыхание всех успокоило.

Выйдя из дома последним, Диспетчер своим ключом закрыл дверь на замок.

На любопытный вопрос Диспетчера о том, сколько денег в чемодане, Борода злобно сказал:

— Не будем же здесь во дворе их считать!

Потом, смягчаясь, добавил:

— А денег до хрена.

Он никому не доверял нести портфель Белозерского, да никто и не претендовал на это.

Сарафан в автомобиле сел на заднее сиденье один, положив сбоку свой портфель. Откинувшись на спинку

сиденья, он устало произнес:

— Полжизни оставил в этом подвале.

— Ничего, это так бывает вначале, а потом привыкнешь, — успокоил его Борода.

«Тебе хорошо так рассуждать, а вот побыл бы в моей шкуре, тогда иначе запел бы», — не имея сил для

спора, отрешенно подумал Сарафан.

Вслух он мечтательно произнес:

— Сейчас бы стаканчик водочки дерябнуть.

— Дома дерябнем! — согласился и Борода, заметив: — Там уже все приготовлено.

Приехав домой, Борода поставил свой «Запорожец» в гараж, после чего пригласил всех в дом. В зале на

столе стояли холодные закуски, бутылки с коньяком и шампанским.

— Сегодня водку пить не будем, — довольный произведенным впечатлением, улыбнувшись предложил

Борода.

— Меньше всех у нас сегодня устал Валет, который домоседствовал и приготовил нам такой стол, а поэтому

отведем ему роль гостеприимного хозяина, — сказал Борода. — Но прежде чем приступить к пьянке, надо узнать, за что мы будем пить. Согласны?

За свою жизнь Борода многое видел и считал, что больше ему не придется удивляться, но добыча в 180 000

рублей и колье на сумму более 100 000 рублей его просто потрясли. Между тем члены «семьи» могли видеть

только деньги, тогда как колье в футляре, не зная его цены, Борода еще в доме Белозерского взял из чемодана

себе в карман пиджака «на хранение».

— Ну, зятек, обрадовал, прямо убил, — любовно глядя на пачки денег, растеряв степенность и сдержанность, ворковал Борода. — Нас в «семье» шесть человек, мы давно не подпитывались, а поэтому дележ добычи будет

не так, как всегда, — в процентном отношении, а поровну, — решил Борода.

— Нас за столом пятеро, — не врубившись, заметил Цыган, видя Бороду, себя, Валета, Сарафана и

Диспетчера.

Сидевший рядом с ним за столом Валет, нагнувшись, что-то прошептал ему в ухо.

— Извини, Борода, чердак прохудился, — снимая свой вопрос, положил ладонь на грудь Цыган.

Благосклонно посмотрев на Валета, Борода прежде, чем приступить к дележу денег, твердо сказал:

— Дорогие мои друзья, мы все люди, мы все человеки, но все люди разные. У одних крыша протекает, у

других лень в ногах, другие любят работать только за столом, поэтому я предлагаю в следующий раз делить

добычу по участию каждого в операции. К уравниловке, я думаю, наши кореши перейдут при коммунизме.

— При коммунизме воров не будет, — авторитетно заявил Диспетчер. — Я бы и сейчас деньги поделил в

зависимости от участия каждого в этой операции, но я не хочу ссориться кое с кем. С другой стороны, жадность

фраера сгубила. Понял, Цыган?

Предложение Бороды было принято единогласно. Поделив деньги, Борода с угрозой в голосе потребовал:

— У вас появилась куча денег, не вздумайте по-дурному ею сорить. Если до любого из вас дойдет, что кто-то

обнаглел и своими деньгами начал чрезмерно суетиться, будем наказывать вплоть до изъятия денег в общий

котел. Вы видите, я езжу на «Запорожце», а это не от бедности, а потому что чердак работает.

После официальной части началась пьянка, которая длилась не более двух часов, так как каждый находил

причину, чтобы удалиться и остаться наедине со своим капиталом.

Борода с Сарафаном остались в доме одни. Сидя за столом, Сарафан сказал:

— Зря ты сегодня применил уравниловку. Она кое-кому может понравиться, а меня такой дележ не

устраивает.

— На троих у нас 90 тысяч, сумма приличная и плюс к ней посмотри на вот такую вещицу. — Он положил

перед Сарафаном футляр с колье.

Достав колье, Сарафан стал его рассматривать с интересом, но, прочитав паспорт к нему и его стоимость, был удивлен до беспредела.

— Его мы с тобой подарим Альбине в день рождения внука. Согласен? — предложил Борода улыбаясь.

— Ну, Константинович, — Сарафан впервые назвал тестя по отчеству, — ты меня убил своей новостью.

Тогда дележом я удовлетворен.

— Зачем всей кодле знать, что мы имеем такое колье, что оно именно с данной операции? Хай радуются

своим тысячам, а мы свое не упустили.

— Константинович, ты мне начинаешь нравиться, а поэтому я хочу поговорить с тобой на дипломатическую

тему...

«Интересно, что он мне сейчас будет петь», — подумал Борода.

— Добычи нам хватит на несколько лет спокойной жизни. Подоенная нами корова мычать не будет, иначе ей

самой не сносить головы. Я на данную операцию сразу согласился потому, что мы экспроприировали личную

собственность. Если мы продолжим свои гастроли на ниве социалистической, как в законе говорится, собственности, то менты могут сесть нам на хвост и не отстанут, пока не заарканят. Мы, не попользовавшись

своим капиталом, лишимся его...

— Волков бояться, тогда не надо и в лес ходить, — недовольный таким разговором заметил Борода, нервно

гася в пепельнице сигарету.

— Константинович, я могу хотя бы завтра открыть еще один сейф, чтобы доказать тебе, что я не трушу, но

будет ли в нем такая добыча, как сегодня — неизвестно. Преждевременно засветиться — не геройство, а

глупость.

— Зачем ты мне говоришь прописные истины, я же не ребенок? — язвительно заметил Борода с вновь

пробуждающимся недовольством Сарафаном и уже начиная терять терпение.

— Константинович, ты наш руководитель, я являюсь активным исполнителем, поэтому мы с тобой сейчас

должны подумать о тех последствиях, которые нас ждут, когда поймают.

— И какие последствия нас ожидают? — прищурившись и уже догадываясь, куда клонит Сарафан, спросил

Борода.

— У нас с тобой по потолку верхняя планка, тогда как остальные отделаются приемлемыми сроками.

После паузы Борода, скрывая волнение, пошутил:

— Веселую картину ты мне нарисовал и, что обидно, она правдивая.

Сарафан, задумавшись, молчал. Борода, потерев ладонями виски, поинтересовался:

— Какие предложения у тебя на этот счет?

— Никаких! — закуривая сигарету, не спеша ответил Сарафан.

— Ты, зятек, не крути. Если начал говорить, то говори до конца. Сказанные тобой слова возникли в твоей

голове не сейчас. Они есть плод долгих размышлений.

— Ты прав, Константинович, я думаю не только о своей шкуре, но и о твоей. У нас деньги есть, другие пускай

думают о себе сами.

— Меня не поймут, если предложу кодле разбежаться, — соглашаясь с Сарафаном, выдохнул Борода.

— Тебе не надо будет ничего говорить. Такой разговор я беру на себя. Ты только завтра, когда я с ними буду

беседовать, сильно не спорь со мной, — попросил Сарафан.

— А если нам понадобятся деньги, тогда как быть? — выкинул свой последний козырь Борода.

— Деньги достать мы сможем с тобой вдвоем, тогда нам не придется делиться ими, как сегодня.

— Уговорил окончательно, чертяка! — откидываясь на спинку стула, согласился Борода.

— Другого решения не должно и быть, — обрадованно заметил Сарафан, так же психически расслабляясь.

На другой день вечером вся дружеская компания вновь собралась дома у Бороды. После оживленного

разговора и состоявшегося вновь застолья Сарафан поднялся, закурил и подошел к подоконнику. Присев на него, он сказал задумчиво, привлекая к себе внимание присутствующих:

— Вчерашним провернутым делом мы все подвели себя под высокую статью. Еще одно подобное дело, и мы

все можем подойти под вышку. — «Вероятнее всего, вы подведете меня», — ему хотелось сказать это, но он

сдержался и продолжал: — А поэтому нам надо о нем забыть и разбежаться. В будущем каждый будет отвечать