Потери и обретения. Книга первая - Линн Смитерс

- Если угодно, мистер Морино, - заявила Берта, посмотрев на него с обычной враждебностью, - мы беседуем.

- Мне кажется, ваша беседа больше похожа на ссору.

- Мистер Морино? - переспросила Памела, высоко подняв свои светлые брови. Ярость в ее блестящих глазах уступила место откровенному женскому любопытству. - Вы тот самый знаменитый Редклифф тетушки Милдред?

В ней было что-то от героинь Фрэнсиса Скотта Фицджеральда, от тех ярких неординарных женщин вроде Дейзи из «Великого Гэтсби».

Редклифф почувствовал, как в нем проснулось мужское тщеславие - ведь она знала о нем.

- Ну, не такой уж знаменитый…

- Совсем напротив. - Губы ее округлились, теперь она напоминала кошку, почуявшую в блюдце аппетитную сметану. - О чем бы тетя ни завела разговор, она непременно упоминает вас. Я знаю, вы из тех чудаков, что бесконечно заседают в правлении. Не знаю только, почему она никогда не говорила, какой вы… - Памела неторопливо окинула его откровенно оценивающим взглядом, - импозантный.

Когда она надолго задержала свой волнующий взгляд на его бедрах, Редклифф понял, что его оценили как мужчину. Явно заинтересовавшись, Памела снова посмотрела ему в лицо.

- Мне так жаль, - проворковала она. - Случившееся расстроило меня, и я повела себя некрасиво. - Она протянула ему тонкую руку с безукоризненным маникюром. - Памела Сэвидж. В недалеком будущем бывшая жена пэра, или миссис Говард-Пропади-Он-Пропадом-Сторм. - Ее серебристый с придыханием голосок, придуманный актрисой Джуди Холлидей и доведенный до совершенства Мэрилин Монро, носил безошибочный признак британского аристократизма.

- Я слышал о вашем разводе. - На ощупь ее рука была нежной и гладкой. - Сочувствую.

- О, не стоит сочувствия! - возразила Памела. - Лично я смотрю на развод как на знак будущего возрождения, а не конца.

Она одарила его откровенно непристойной улыбкой и повернулась к Берте.

- Моя тетя желает видеть вас. Да, еще она пожелала, чтобы вы захватили с собой карты таро.

- Так почему же вы не сказали об этом сразу? - возмутилась Берта. Подхватив свою сумку необъятных размеров, она вперевалку удалилась из переполненного кафетерия.

- Как вы думаете, - спросила Памела, - если Берту облить водой, она растает?

Редклифф рассмеялся, откинув голову назад. Его низкий раскованный смех снял возникшее было напряжение.

- Стоило бы попробовать.

- Почему бы не обсудить наш план действий за чаем? - Памела с пренебрежением оглядела кафетерий. - После проделанного путешествия я чувствую себя абсолютно измотанной. Только сомневаюсь, чтобы повар в этом убогом заведении знал, как надо правильно заваривать чай.

- Что за проблема, я знаю место, где умеют заваривать чай.

Он повел ее к выходу из больницы, придерживая за локоток. Десять минут спустя они уже сидели в салоне «Стар» отеля «Балтимор». Салон «Стар», с богатыми панелями полированного камня, с пышной зеленью, с упругими диванами и креслами, был самым уютным местом в городе.

- Я и в самом деле ужасно обеспокоена состоянием тети Милдред, - говорила Памела, глядя на Редклиффа поверх фарфоровых чашек с безупречно заваренным чаем «Эрл Грей». Исходящий от них специфический волнующий аромат стал ощутимее в теплом воздухе помещения, смешиваясь с запахом горевших в камине кедровых поленьев.

- Вы не одиноки, - сказал он, - но если это послужит вам некоторым утешением, то могу заверить, признаков старческого слабоумия у нее нет.

- Вы действительно исключаете такую вероятность?

- Разумеется. Ваша тетя здравомыслящая, практического склада женщина…

- За исключением тех случаев, когда речь заходит о ее драгоценной внучке.

- За исключением тех самых случаев, - согласился Редклифф. - Но, хотя, по общему мнению, ее заносит и она одержима навязчивой идеей, когда речь заходит о поисках ее внучки, тем не менее к спиритизму она решила прибегнуть только в последнее время.

- Это так эксцентрично! - пробормотала Памела. - Когда Берта переехала в дом тети Милдред, я поручила своему адвокату нанять частного детектива. - Она нахмурилась. - Вы знаете, что она вдова? Причем трижды. И что все ее мужья были богатыми людьми?

- Я тоже ее проверил. - Редклифф знал, что Милдред была бы вне себя от гнева, узнай она о таком расследовании, но это его не остановило: желание уберечь свою покровительницу пересилило. - Одна из ее соседок утверждала, что Берта травила своих мужей лекарственными травами.

- Какой ужас!

- Разумеется, если б это оказалось правдой. Но лейтенант полиции, с которым я побеседовал, сказал, что та же соседка неоднократно звонила в полицию после репортажей «Остановить преступника» в теленовостях и доказывала, что по соседству от нее скрывается преступник. Он также заверил меня, что не было никаких сомнений в естественной смерти мужей Берты.

- Вы хотите сказать, что верите в ее невиновность?

Редклифф пожал плечами.

- В данный момент я могу только сделать заключение, что Берте Червински, кажется, просто больше везло с растениями, чем с мужьями. Но я присматриваю за ней.

Памела наклонилась вперед и положила ладонь на его руку.

- Вы не представляете, Ред, какую тяжесть сняли с меня. Знать, что кто-то, кроме меня, заботится о безопасности тети Милдред!…

Она снова выпрямилась, намазала пшеничную лепешку взбитыми сливками, добавила каплю темно-красного смородинового джема и откусила.

- Грандиозно! - произнесла она с легким вздохом удовлетворения. - Вы знаете толк в ресторанах, мистер Морино.

Ее накрашенные губы оставили на лепешке красный след в форме полумесяца, а уголок рта испачкался в сливках. Она, словно кошка, сняла их языком, и Редклифф почувствовал, как тело его наливается тяжестью.

- Благодарю. - Редклифф сделал большой глоток чая и пожалел, что это не виски.

- По вашему неодобрительному отзыву о вторжении тетушки в область спиритизма, - продолжала Памела, - я делаю вывод, что сами вы не верите во всякие таинственные явления, которые случаются по ночам.

- Нет, конечно. Хотя я и рос в окружении всяких суеверий, колдовства, сам никогда не увлекался миром привидений.

- Колдовства? - Памела подалась вперед, всей своей напряженной позой выражая крайнюю заинтересованность. И снова она напомнила ему романтическую героиню Фицджеральда. Голос ее ассоциировался с лунным светом, мерцанием звезд и шампанским, глаза переливались, как драгоценные камни.

- Я вырос в штате Миссисипи, - пояснил он. - Сейчас это там уже не так широко распространено, как когда-то, но все же еще живы местные суеверия и знахарство, их и называют колдовством.