Наследие времени. Секунда до - Мери Сейбл

последнему из отряда проткнули горло, и уже вместо крика были слышны булькающие хрипы.

Все варвары лежали замертво на холодной сырой земле. Оказалось, Арду ранили в ногу кинжалом. Идти самой ей стало трудно, а лошадь еще билась в конвульсиях. Ничего не оставалось, кроме как перерезать ей горло, чтобы избавить от страданий. Остальные девушки отделались царапинами от веток деревьев. Они чувствовали некоторую тяжесть в руках после такого нервного боя. Хоть мужчины и полегли замертво, слабыми противниками они не были.

— Кто их отвлек? Вы слышали? Их кто-то позвал, — удивленно, еще тяжело дыша, спросила амазонка по имени Гардия.

— Это я, — послышался веселый запыхавшийся голос.

Из-за деревьев вышла Сатирра с Рогоссой в поводу. Вся в крови, как и ее меч. Она одна смогла справиться с тремя мужчинами, которые побежали на ее голос.

— Ты что здесь делаешь?! — Арда с криком бросилась к Сатирре.

Кроме того, что она нарушила приказ, Сатирра стояла перед ними в таком приподнятом настроении, будто ничего не случилось. Вместо того чтобы раскаяться в содеянном, она ждала поощрения за спасение.

— Думала, вы мне обрадуетесь, я ведь помогла вам спастись, — удивленно оправдалась она. — Наконец-то я убила мужчину!

Не успели они договорить, как появился шум. Сквозь деревья показались очертания людей, но уже не в таких черных одеяниях. Они были в доспехах, но амазонки не разбирались, чем отличается варвар от солдата. Мужчина — враг. Их было очень много, и они шли пешим строем. С таким количеством воинов амазонкам было не справиться. На них направлялся отряд, вдвое превосходивший предыдущий, а все потому, что солдаты из Медеуса выслеживали варваров. Поэтому черные головорезы стали ходить по лесу кучнее. Преследователи подходили все ближе, и скоро они уже найдут людей, которых искали, мертвыми.

— Быстро на коней все! Скорее-скорее, уходим отсюда, — засуетилась Арда, а сама прикрывала рукой рану на ноге.

— Арда, залезай ко мне скорее. Поедем вместе, — поспешно предложила Сатирра, подведя кобылу к ксанфе.

Несколько амазонок помогли Арде быстро взобраться. Вдвоем на одной лошади девушки поскакали позади всех. Вдруг спину Сатирры пронзила резкая боль. Стрела из арбалета попала правее позвоночника, пройдя насквозь, пробив только толщу кожи и мышцы, не задев внутренние органы. Но от секундной потери контроля она не удержалась на лошади. Потеряв равновесие, она упала на землю. Арда уже успела проскакать несколько метров вперед, прежде чем затормозила. Она обернулась, но Сатирру уже не увидела. Развернув лошадь, она начала выискивать Сатирру, но той нигде не было.

Упав с коня, Сатирра хотела отползти подальше от следов лошадей, чтобы остаться незамеченной. Она поползла по густой траве в сторону огромного полена, но резкое ощущение свободного падения застало ее врасплох. Теперь ее окружала яма. Ловушка, предназначенная для животных.

Когда Арда вернулась на несколько шагов назад, она услышала звук треснувших веток и немедленно направилась туда, забыв о том, что мужчины все приближались.

— Сатирра, вставай скорее! — быстро найдя девушку, прошептала она.

Солдаты подошли совсем близко. Уже отчетливо было слышно, что они говорят, да и передвигались они бегом. Арда не знала, что солдаты преследовали тот отряд варваров, но раз они стреляли, значит, заметили и их. Для нее не имело значения, чьи это люди. Любой мужчина был врагом.

Кого-то могли отправить на поиски по следам, и тогда шансы, что они обнаружат яму, были слишком высоки. Арде ничего не оставалось, как пустить их по ложному следу, подальше от этого места, чтобы защитить Сатирру и остальных амазонок, ускакавших вперед.

— Я вернусь за тобой, слышишь меня? Сиди тихо! Я вернусь!

Арда скинула мешки с провизией Сатирры, которые были прикреплены к седлу Рогоссы. С дикими воплями ксанфа поскакала, чтобы увести преследователей как можно дальше, в противоположную от ямы сторону.

Амазонки, успевшие ускакать вперед, слышали этот знакомый вопль.

— Что это значит? — спросила Афира, переглядываясь с другими амазонками.

— Она уводит их по ложному следу! — вспылила Гардия.

— Да, но что нам делать? Мы должны ей помочь, — не отступала Афира.

— Она нас спасти хочет, глупая, чтобы варвары не догнали. Если мы разделимся, у нас больше шансов их запутать. Нужно возвращаться в лагерь. Мы верхом, и они нас не догонят. Нужно ехать плутая, чтобы сбить их со следа. Найдем тот небольшой ручей, который мы пересекали, и отправимся вдоль него, — Гардия стояла на своем и уже начала злиться. — Если бы ей нужна была наша помощь, она бы дала нам другой знак!

После этого все с ней согласились и спешно поскакали дальше. За их спинами преследователей уже не было слышно.

Время текло. Сатирра провалилась в ловушку для медведя или любой другой крупной дичи, про которую, наверное, тот, кто ее сделал, и вовсе забыл. Вода заканчивалась, а дождя не было. Да и еды оставалось не так много, но без нее можно было протянуть несколько дней, а вот без воды нет.

Очередная попытка выбраться из ямы закончилась провалом. С одной рабочей рукой это было невозможно, а осыпающаяся земля только усугубляла положение. Сатирра вытащила стрелу, и сильного кровотечения не последовало: значит, ее ранение не было серьезным и не угрожало жизни. В мешках со снадобьем амазонки всегда складывали мази для обеззараживания ран, сделанные из лечебных растений. Тщательно промыв рану водой и заложив туда мазь, она почувствовала облегчение. Хотя сознание все же иногда покидало ее при новой попытке промыть рану. Лежать в глубокой яме на земле было холодно, и даже шерстяной мешок, прошитый кожей, не помогал, особенно ночью. Сатирра не знала, насколько ей повезло попасть именно в такую яму. Голая земля не представляла большой угрозы, ведь чаще ловушки наполняли острыми кольями.

— Что же мне делать? Арда, где ты? Что я наделала… Силы покидают меня… Если вода закончится, долго не протяну, — слышался в тишине отчаянный голос.

Сквозь деревья пробивался солнечный свет. На одном дереве огромная ветка была сломана, создавая брешь. Днем она около часа давала солнцу светить прямо в яму. Когда солнце светило, это помогало согреться, а когда оно снова скрывалось за деревьями, Сатирра могла видеть, как в небе изредка пролетают птицы. Это хоть как-то отвлекало от грязевых стен, которые ее окружали.

— Ах, если бы я могла летать, как птицы. Что же вы видите, пролетая над лесами, горами и реками? — вслух разговаривала она сама с собой.

Когда она на второй день думала о птицах, вокруг все снова начало расплываться. Солнце ярко засветило в яму. Сопротивляться было бесполезно, глаз пришлось закрыть, чтобы не ослепнуть. Любое движение стало отдавать болью