Мерикратор - Юрий Никитин

простого народа». У него почти тридцать семь процентов. У «Воли народа», её представляет Мироненко, тридцать два…

– А у нас?

– Семнадцать, – сказал Бабурнин бодро. – Это много. Прошлый раз набрали всего два с половиной процента!

– Мы тогда и двум с половиной радовались, – напомнил Черноклюв. – Ну, ребята, даже страшновато, во что нас втягивает вихрь революции…

Когда автомобиль остановился у подъезда, я вышел, оглянулся и спросил у Бабурнина прежде, чем он захлопнул дверцу:

– А это что за авто?

Внедорожник остановился с другой стороны подъезда, оттуда вышли двое крупных мужчин, остановились, глядя в нашу сторону.

Бабурнин небрежно отмахнулся.

– Инициативная группа решила организовать вам некоторую охрану. Лидеров партии «Воля народа» и «Воля простого народа» охраняют по десять человек!

– Охренеть, – сказать я. – Когда же это средневековье кончится?

– Ещё пару лет, – пообещал Бабурнин, – и доведем до конца этот самый-самый важнейший уровень цифровизации и наблюдения!.. И будет у нас сплошной Оруэлл, господин президент! Спокойной ночи, Старший Брат!

Я слышал, как довольно гоготнул Черноклюв, автомобиль сорвался с места, а двое телохранителей молча вернулись в автомобиль.

Ещё неделю я с замиранием сердца смотрел, как наш рейтинг ползёт вверх, просто немыслимо, хотя теперь и объяснимо, в то время как электорат ведущих партий сокращается, а их популярность и значимость соответственно падают.

Перед выходными примчался Бабурнин, нужно забрать некоторые бумаги, интернету доверять такое нельзя, доложил с порога:

– С нами добивается встречи Козлов, это первый помощник…

– Знаю, – прервал я, – помощник главы «Воля простого народа». Что хочет?

– Разговор конфиденциальный, – ответил он.

Я пробормотал:

– Вообще-то ожидаемо… хоть не ожидал так скоро.

Он ухмыльнулся.

– Всё ускорилось, сингулярность на пороге. Вселенная торопится, с Большим Взрывом что-то замешкалась, теперь нагоняет…

Я ощутил во всем теле неприятный холодок, как всегда, когда надо принимать неприятное решение. По идее должен бы ликовать, явно крупнейшая партия хочет предложить нам союз ради победы на выборах, это просчитывается легко, к бабке не ходи.

– В понедельник будем в офисе, – сказал я. – Любезно предложи посетить нас в любое время.

Он взглянул пытливо.

– Приглашает нас к себе. На разговор. Они же крупнее, весомее.

– Сено за конем не ходит, – напомнил я. – И хотя мы совсем крохотный клок сена, но если коню нужно…

Он кивнул.

– Всё верно, шеф. Он же не глава партии, а помощник типа «принеси-подай-вытри пол».

– Вот-вот. Не дворянин, чай.

Он усмехнулся, но, поворачиваясь к двери, сообщил таинственным голосом:

– Но и мы уже не клочок сена. Стог, а то и целая скирда!

Не дворянин, чай, повторил я, когда за Бабурниным захлопнулась дверь. Все говорим простой народ то, простой народ это, но слово «простонародье» – табу, хотя простой народ и простонародье даже семантически одно и то же.

Возможно, потому что когда в ходу было слово «простонародье», тогда существовал и термин «аристократия»? Упрощенно говоря, простонародье – это неграмотные крестьяне, аристократы же – дворяне, что защищают страну, управляют ею, и всячески заботятся о её благополучии. Во всяком случае, большая часть. Простонародье же ничего не видит дальше своего огорода и заботится только о себе. А если на защиту страны, то лишь из-под палки, солдат должен бояться своего сержанта больше, чем врага.

Со временем система менялась во всем мире, простонародье получило всё те же права, что и аристократы, а иногда и больше, да и само слово «простонародье» исчезло, признанное оскорбительным, а на смену пришло более как бы почетное «простой народ», хотя я, повторяю, в упор не вижу разницы.

Но и аристократы теперь не аристократы, старую аристократию у нас и в ряде стран вырезали под корень, а другие спрятались, мимикрировали под разночинцев. Место аристократии заняли люди с высшим образованием, теперь только у них всё посты в управлении страной. Разница между прошлыми аристократами и нынешними в том, что теперь любому из простонародья открыта дорога в современные аристократы, нужно только упорно учиться, даже, как сказал Владимир Ильич, учиться, учиться, учиться. Но можно и не учиться, в аристократы никто не гонит, а «упорный труд ему был тошен», как сказало наше всё, у простого народа меньше забот и больше времени, чтобы жарить шашлычки, пить водочку и ни о чем не думать. Для простого человека это очень важно: расслабиться и ни о чем не думать.

Таким образом, соотношение аристократов и простонародья поддерживается автоматически на прежнем уровне. Быть простолюдином или аристократом человек теперь выбирает сам. Причем, даже высшее образование для аристократа не обязательно: нужно всего лишь потрудиться больше, чем нужно для прокорма, а этого простой народ ну просто терпеть не может! Трудиться вдвое больше и получать вдвое больше – где же тут выгода?

И вот теперь наша партия трансгуманистов взлетела в рейтинге настолько, что слонопотамные партии «Воля Народа» и «Воля Простого Народа» заметили нас. Мы тот камешек, который может обеспечить победу одной или другой стороны, смотря на чью сторону весов упадет.

Похоже, наш уютный «клубный период» существования партии кончился. Началось то, во что так не хотелось влезать, мы же чистенькие, умненькие, на эту гребаную возню политиков смотрим с непередаваемым презрением, мы не такие, мы хорошие, у нас руки чистые, а галстуки всегда по моде…

В понедельник меня разбудил звонок, Бабурнин уже у подъезда, я дал разрешение на вход в здание, быстро оделся, зубы уже давно не чищу, металлокерамика, а умываться вообще вредно. Зато пописал в умывальник, чем внес вклад в сохранение природы и зачислил себя в легион Великой Греты Тумберг, современной Жанны Д’Арк.

Бабурнин вошел, бодро потирая ладони, удивился:

– Димки ещё нет?.. Это он меня разбудил, а сам двинул к тебе.

– Он тяжеловат, – напомнил я. – Подойдет. Что с Мясогоровым?

– В больнице, – сообщил он. – Начаты какие-то процедуры, распространяться он не хочет… Алиса, сделай кофейку, пожалуйста!.. Только не мой любимый, а двойной экспрессо!

– Эспрессо,