9-й вал - Нина Цуканова

Сегодняшний вечер тоже подготовил мне сюрприз, но, на сей раз, неприятный.

Я столкнулся с ополченцами.

Точнее, дело было так: я заприметил полянку, на которой хотел заночевать, но пока я до нее ковылял, туда пришел отряд ополченцев и разбил лагерь.

Уйти я уже не успевал, пришлось по-глупому прятаться за деревом.

Мне ничего не оставалось, кроме как простоять всю ночь в обнимку со стволом.

Раз семь за ночь мимо меня прошел часовой, и у меня кровь всякий раз стыла, но заглянуть за дерево он, хвала богам, так и не удосужился.

В моей жизни еще никогда не было такой длинной ночи…

К рассвету у меня так гудели ноги, спина, плечи и голова, что, когда ополченцы наконец снялись с лагеря и ушли, я со стоном рухнул на землю. По-пластунски, подволакивая непослушную раненую ногу, дополз до потухшего кострища и свернулся там даже не клубочком, а, скорей, каким-то пожеванным комком ниток.

(1 октября)

Чарли принесла плохие новости.

Мы попали в засаду.

Чтобы из нее вырваться, нам придется очень постараться.

Оружие пришлось выдать всем, даже невоюющим. И даже наказанному Антику. Он слегка приподнял брови (так он изображал крайнюю степень удивления) и хмыкнул, но я оборвал его резким: "Не до твоих закидонов сейчас…"

– Сражаемся все. У нас будет ударная группа, которая должна пробить нам путь из западни, две фланговые точки по два человека и одна страховочная точка, – меня посетила интересная мысль: – Поскольку делать что-нибудь интересное последним не придется, там у нас будет гауптвахта. Командовать ей будет Том, – я насладился его помрачневшей физиономией: – а также туда пойдут Антик и Алекс.

– За что?! – воскликнул шаман.

– А тебе не за что? – скептически осведомился я.

Алекс, хмыкнув, опустил глаза и заправил за ухо самую длинную прядь волос. Вообще, после знаменательной попойки он хотел сходить подправить "стрижку", но его планы нарушились восстанием; самостоятельно ровнять волосы он не осмелился, опасаясь сделать еще хуже, и теперь так и ходил с косо обрезанными волосами.

С видом "Ну спасибо тебе, Юссариан", Том двинулся на свою точку. Лекс, отчетливо прошептав: "Вот черт!", – нехотя пошел следом. Антик не двинулся с места до моего приказа.

М-да, тяжело Тому придется… Ну и ладно, заслужил.

К обеду зарядил мелкий осенний дождь.

Начался бой. Но шел он как-то вяло и скучно, что меня сильно настораживало – я ожидал ожесточенных кровавых боев…

***

Том стоял, прислонившись к стволу, и ковырял ножом какую-то щепку. Лекс сидел на пне и любовно перебирал золотые перстни на своих руках. Антик просто стоял чуть в стороне, не шевелясь, словно каменный истукан. Казалось, он может так простоять вечно.

– Сколько нам здесь сидеть? – скучающе поинтересовался шаман.

– Пока нам не сообщат, что пора идти, – ответил Том.

Шаман вдруг поднял голову, уставившись вперед.

– Ну что? – устало протянул Томмазо: – Что опять не так…

Алекс жестом остановил его, резко поднявшись.

Антик "ожил" и снял с плеча лук.

– Вы тоже это чувствуете? – напряженно оглядываясь, проговорил шаман.

Том тоже вдруг ощутил какую-то тревогу, повисшую в воздухе.

Потом они напали. Четыре отряда ополченцев.

– А-а-а-О, Господи! – заорал Том, выхватывая меч, пока те бежали к ним: – Антик, готовься!

– Как стрелять? – с раздражающим спокойствием уточнил лучник.

– НЕ насмерть! – спохватившись, пояснил Том, уже вступив в первую схватку: – Алекс! Срочно, беги за подмогой!..

Шаман кинулся было в сторону точки ударной группы.

– Ай-й, нет, вернись! – крикнул Том; их с Антиком моментально начали теснить: – Вдвоем нам точно не выгрести!

– Вижу, вижу! – ответил шаман, выхватывая шашку и занимая первую линию рядом с Томом. Антик отстреливался со второй.

Шаман сложил руки перед собой и раскидал первый ряд нападавших, заблокировав тем самым и второй.

– Вот также он нас с Юджином тогда швырял! – раздался голос Гюстава.

Том, не веря своим ушам, обернулся. Правый фланг – Гюстав и Акира – пришли на подмогу.

Антик укладывал противников целыми рядами, периодически снимая с раненых новые колчаны.

Подключился левый фланг – Мэу и Молния.

Акиру ударили, и она уже валялась на траве. Гюстав и Антик прикрывали ее, чтобы, пока она приходит в чувства, к ней не подошли. Она была очень чувствительна к каким-либо физическим воздействиям на себя. То есть, от удара кулаком, падала как тяжелораненая. Крайне быстро выходила из строя в трудном бою. Зато – и оправлялась очень быстро. Вон, уже приходить в себя начала.

– Валите фланги, а то они возьмут нас в кольцо! – крикнул Том. – Алекс, ты не можешь как-нибудь связаться с нашими?

– Нет, я мог бы связаться только с другим шаманом.

Чей-то меч таки дотянулся до Тома, и ударил его в бок. Том чертыхнулся, вынужденно отступая; на выручку пришел Антик, отстреляв нескольких нападавших вокруг него.

Тем временем едва не убили Гюстава, и Антику пришлось отвлечься на него. При этом он подпустил противника слишком близко к себе, и тот ударил алебардой. Отстреляться лучник уже не успевал, смог лишь, насколько возможно, увернуться. Удар вышел скользящий, поэтому череп не проломил. Тем не менее, удар был не слабый, лезвие рассекло ему правый висок и часть лба по линии роста волос. Антик, пошатнулся, и какое-то время простоял, приходя в себя. Потом откинул с лица липкие от крови волосы и подобрал очередной колчан.

– Эй, как тебя… Молния! – крикнул Том, снова вступая в бой: – Беги за подмогой!

Спринтер скрылся. Антику кровь заливала глаза, и ему постоянно приходилось стирать ее рукой и отбрасывать насквозь окровавленную челку. Акиру опять ударили, и пока она приходила в себя, Тому приходилось, помимо всего прочего, прикрывать ее. Рядом с ним отчаянно дралась Мэу.

Молния вернулся: перетрусил бежать по коридору из норовящих сомкнуться вражеских флангов.

– Том, черт с ним, давай я пробегу! – крикнула Мэу.

***

Мы стояли на месте уже эдак с час.

Пока с криком:

– Срочно подмогу на страховочную точку! Они сражаются с основными силами противника! – не прилетела потрепанная Мэу, почти рухнув мне под ноги.

– Юджин, за главного! – бросил я, жестом приказывая Тимуру, Чарли и Лиане бежать со мной.

– Не-ет! – в панике заорал тот, но мы уже ушли.

Когда мы показались на поле боя, ополченцы с криком побросали оружие и побежали. Ловушка была прорвана, и я отправил Чарли за Юджином и остальными.

Антик жестом, уже ставшим привычным, откинул окровавленные волосы со лба, чтобы кровь не застилала глаза, и наложил на тетиву три новых стрелы, но Том осадил его:

– Антик, отбой! Они уже бегут.

Томмазо, опираясь на меч и не поднимаясь с колена, обернулся к товарищам и объявил: "Молодцы! Мы сделали это!"

Антик опустил лук и, сочтя свой долг выполненным, решил, что можно с чистой совестью терять сознание.

Лекс, хитро сплетя пальцы, лег на землю, тихонько напевая какую-то мантру – восстанавливал растраченную жизненную энергию.

Тимур подбежал к Акире и с готовностью подхватил ее на руки (что-то подсказывает мне, что он к ней неровно дышит).

– Не верь ей, Тим. Она симулянтка! – весело отозвался Гюстав, приподнимаясь и выдергивая болт из плеча.

Я ошалело присел на корточки рядом с Томмазо. Том сплюнул кровь, повернулся ко мне и, улыбаясь во все лицо, проговорил:

– Юссариан, они сказали, что мы бесы.

– Знаешь, – усмехнулся я: – В этом я с ними, пожалуй, соглашусь.

(1 октября)

Пишет Ка-ну.

Меня разбудил капающий по спине дождь.

Я не отогрелся, только вымазался в саже; сон не придал мне сил, я чувствовал себя таким же разбитым, даже еще хуже.

Я продолжил идти.

Здоровая нога подкашивалась, на раненую я и вовсе не рассчитывал.

… Все равно не сдамся. Чуть-чуть отдохну и пойду дальше.

Стемнело. Я потерял счет шагам, метрам, привалам…

Из-за непрекращающегося дождя земля скользила.

Я даже ничего не почувствовал: ни боли, ни холодной влаги. Просто упал. Как труп. Словно в тумане, приподнялся на локтях… и увидел мираж. Как будто меж деревьев светилось оконце.

Нет! Не мираж!

Из последних сил я, чуть ли не на четвереньках, пробрался между деревьев и оказался у широкой (маленькая повозка пройдет) лесной дороги.

Вода и грязь ударили в лицо. Сложно сказать, споткнулся ли я, поскользнулся или просто ноги подкосились…

В глазах плясали разноцветные круги. Темный занавес опускался все ниже.

А вдруг там живет религиозный фанатик или чокнутый таксидермист-коллекционер?

Боже, надежда на помощь таяла, как утренний туман…

Я преодолел еще участок леса и вышел (Ох! Не льсти себе, Ка-ну!) на поляну.

В ушах колотила кровь, сознание душила темнота…

Ладно! Все равно это мой последний шанс…

Ноги подкосились, земля с готовностью приложила меня по голове.