Опасная леди - Мартина Коул

– Чудесно! Повидло я очень люблю.

Пока Маргарет делала сандвичи и разливала жиденький чай, Мора осматривала комнату. Везде беспорядок, платья и газеты свалены в кучу. У Моры дома регулярно морили тараканов, здесь же их было полно. Один, шевеля усиками-антенами, тонул в растаявшем маргарине без всякой надежды выбраться. Море стало не по себе. Последние годы Сара вела настоящую войну со всей этой нечистью, включая клопов. Денежки у них в доме теперь водились. Майкл взял в свой бизнес братьев. Но в большинстве своем обитатели Ланкастер-роуд жили не лучше, чем до войны.

Мать Маргарет работала на новой сигаретной фабрике "Черный кот" в Харлоу, отец – в булочной Лайонсов. Мора с отвращением наблюдала за тем, как Маргарет кончиком ножа выковыривает таракана из маргарина. Очутившись на полу, таракан делал отчаянные усилия, чтобы перевернуться и встать на лапки. Поморщившись, Маргарет придавила его ногой. Таракан хрустнул, будто выстрел прогремел.

– Ненавижу этих сволочей!

– Я тоже, – тихо отозвалась Мора.

Вскоре обе девочки уплетали сандвичи, запивая их чаем. О случившемся не вспоминали. И никогда не вспомнят.

В комнате было душно. Со двора доносились звуки игры в крикет.

Допив чай, Мора собралась уходить. Смущенно улыбаясь, Маргарет протянула ей мизинец. Мора сцепила его со своим. Это была клятва в вечной дружбе, но без крови, не в пример мальчишкам. Девочки предпочитали не резать себе пальцы.

Маргарет проводила Мору до самого выхода.

– Завтра утром буду ждать тебя здесь, – сказала Мора, – пойдем вместе в школу. О'кей?

Маргарет усиленно закивала:

– До завтра, Мора.

– Пока! – Мора направилась к своему дому. На душе было легко и радостно. Как плохо начался этот день и как неожиданно хорошо закончился!

Мальчишки с самодельными битами в руках перестали играть и во все глаза уставились на Мору. Новости распространяются быстро. Динни О'Брайен, дружок Гарри, с улыбкой спросил:

– Это правда, Мо, что ты отлупила Маргарет Лейси?

Девочка кивнула, чувствуя, что краснеет.

– Мы теперь с ней подруги, Динни.

Динни с презрением отвернулся. Вот и доверяй после этого девчонкам! Все у них шиворот-навыворот! Вместо того чтобы устроить этой Маргарет кислую жизнь... Мора не нашла ничего лучшего, как с ней подружиться.

– Это ты, Мора? – донесся из кухни голос матери, едва Мора ступила на порог.

– Да, мама.

Она прошла на кухню. Сара стояла подбоченясь, с лицом мрачнее тучи.

– Где тебя, дрянь паршивая, носит? Я чуть с ума не сошла от волнения.

Мора, закусив губу, смотрела на мать. Ее редко ругали – не было причин. Но уж если такое случалось, девочка тяжело переживала.

– Отвечай, где была, телка ты этакая!

– Зашла к подруге выпить чаю. – Слезы наполнили огромные голубые глаза Моры и засверкали на ресницах.

Увидев, что дочь вот-вот расплачется, Сара не выдержала и привлекла ее к себе.

– Прости, доченька, но ты так меня напугала. Ты ведь никогда не задерживаешься, первая приходишь домой. Вот я и беспокоилась.

– Извини, мама, это больше не повторится, обещаю. – Она попыталась улыбнуться, искренне раскаиваясь, что заставила мать волноваться.

– Бенни, Гарри и Ли пошли тебя поискать. – Не успела Сара заговорить, как все трое, легкие на помине, влетели в кухню.

– Мам... мам, ты только послушай!

– Ни за что не угадаешь, что произошло!

– Ради Бога, не все сразу, по одному, – взмолилась Сара, воздев руки, и сделала знак Гарри, самому правдивому из троих. – Расскажи, что случилось, Гарри:

Гарри ткнул пальцем в перепуганную насмерть Мору:

– Это все она.

– Мора? А что такого она сделала? – Сара, нахмурившись, поглядела на дочь.

– Набила Маргарет Лейси морду!

Глаза Сары поползли на лоб.

– Что? Что ты сказал?

Вне себя от страха Мора вцепилась в материнский передник.

– Мам, я не могла иначе поступить. Она грозилась меня прикончить, потому что сестра Розарио отходила ее линейкой за то, что она таскала меня за косы, – говоря это, Мора умоляюще смотрела на мать.

– Не ослышалась ли я? Ты... – Сара ткнула пальцем в Мору. – Ты дралась с Маргарет Лейси? – Она закатила глаза.

Мору била дрожь.

– Я врезала ей ранцем, но теперь мы с ней друзья. У нее как раз я и была.

Сара сокрушенно покачала головой. Значит, и Мора пошла по той же дорожке. Мало в семье драчунов.

– Убирайтесь отсюда, идите играть на улицу! Скоро заявится ваш папаша, а мне кормить его нечем.

Она подтолкнула детей к дверям.

Мальчики выбежала на улицу, а Мора на миг задержалась.

– Прости меня, мам...

– Иди погуляй, Мо, – устало ответила Сара.

Когда Мора ушла, Сара налила себе большую кружку крепкого черного чая, положила четыре ложки сахару, добавила немного сгущенки и села к столу. Она потягивала свой чай и вся как-то обмякла на стуле, но мысли стремительно мчались вперед.

Лесли уже исполнилось двадцать, и он сейчас отбывал свои три года за ограбление. Антони, на два года старше, был там же, где брат, получив пять лет за ограбление и нанесение увечий.

Майкла боялись в округе, как настоящего мафиози. Теперь все старшие мальчики работали на него. Многие годы она гнала от себя эти мысли. Что поделаешь, если сыновья все в отца. Но ее единственная дочка, ее сокровище! Как могла она ввязаться в драку! Нет, жизнь несправедлива! Впрочем, ее мать всегда говорила: каковы родители, таковы и дети. И была права.

О, теперь у Сары полно денег и дом как дом. Столько лет они бедствовали, а сейчас сыновья буквально осыпают ее деньгами. Откуда они, Сара ни разу не спрашивала, хотя и догадывалась. Но если братья и Мору потащат за собой, Сара их лучше прикончит. Дочь должна жить по-другому. Пусть хоть она в этом мире чего-то достигнет. И тут Сара была настроена весьма решительно.

На улице Мора была в тот летний вечер центром внимания.

– Недурно сработано, Мо, – говорил Гарри, души не чаявший в сестре.

– Я ей как врежу ранцем, она и свалилась.

В это время с противоположной стороны улицы донесся голос отца. Сверкая глазами от радости, Мора помчалась навстречу родителю. Бенджамин Райан основательно поднабрался, широкое лицо и толстая шея заметно побагровели.

Большая коробка с хрустящим картофелем и бутылка "Тайзера" были зажаты под мышкой. Он протянул коробку подбежавшему вслед за Морой Ли и подхватил на руки дочь. Старик – так называли дети отца – обожал Мору, впрочем, в семье все ее обожали.

Мора потерлась щекой о щеку отца, ощутив, как царапает ее нежную кожу его щетина, вдохнула исходивший от него знакомый запах лучшей из горьких настоек "Вудбайнс" и прильнула к нему, почувствовав себя в полной безопасности.