Предатель (СИ) - Блум Мия

- То есть, между вами не было любовной связи? Вы не спали? – снова задаю волнующий меня вопрос.

- Что ты заладил как попугай? НЕТ! Повторяю в последний раз, с Ксенией Игоревной у нас только рабочие отношения, ни о какой связи не может быть и речи. Странно, что ты вообще задумался об этом. Ксюша весьма скромна и никогда не была замечена во фривольном поведении ни на корпоративах, ни в поездках, ни в повседневном общении с коллегами. Я не знаю, откуда у тебя сведения о мифической любовной интрижке, но своему информатору ты спокойно можешь открутить уши, тебя развели как малолетку, Иван. По-хорошему – падай в ноги и умоляй жену простить. Но, как я понял, ты уже натворил делов, - смотрит на меня с осуждением.

Что он имеет в виду? Самойлов знает, что я изменил супруге?

Почему-то становится неловко и неудобно перед ним. Егор кажется разумным и очень опытным человеком, в какой-то степени я чувствую сейчас себя глупо. Ксения была права, этим походом - выставил себя клоуном.

С другой стороны, теперь я знаю, что хотя бы в части командировок супруга не обманула. Становится ли мне от этого легче? Пожалуй, однако внутри зарождается червячок сомнения по поводу Сони. А что, если она все это подстроила? Обвела меня вокруг пальца, чтобы увести у сестры?

Тут же себя одергиваю, так как мысль абсурдна. София не занималась бы подобной ерундой. Да и зачем Татьяне Петровне врать? Если бы Ксюша реально ухаживала за мачехой, Игорь бы не стал покрывать ложь Тани, очерняя дочь.

- Мне нужно работать, герой-любовник, если ты все узнал, попрошу покинуть кабинет. Семейные разборки и грязное белье не для офисных будней. Своим приходом ты в очередной раз унизил супругу. Для меня, конечно, этот фарс ничего не значит, так как я отношусь к Ксении очень уважительно, но для других ее коллег – повод посудачить и обмусолить личную жизнь, которую она обычно скрывала. Благодаря твоим выкидонам сейчас все сотрудники поднимут "скелеты" Ксении Игоревны и понесут по кабинетам, приукрашивая и накидывая того, чего нет, - отчитывает меня словно мальчика.

- Мне все равно, - ощетиниваюсь. – Я думаю о себе и своих интересах.

- Какой молодец, настоящий мужчина! Что тут скажешь? Иди уже отсюда, обиженный мальчик, утомил, - бросает с издевкой.

- Что ты себе позволяешь? Проблем не было в жизни? – дерзко ему отвечаю.

Егор подходит к моему стулу вплотную, нагибается, смотрит в глаза суровым взглядом и чеканит:

- Я. Сказал. Пошел. Отсюда. Вон.

От слов пробегает озноб. Похоже, с виду приветливый Самойлов не такой уж и простой перец. Связываться не хочется, и я молча встаю и выхожу из кабинета.

Замечаю на ресепшене миловидную блондинку, которой с порога заявил, что Егор любовник моей жены и ее увлеченное щебетание с кучей девушек вокруг, Самойлов прав, доставка новостей началась.

- До свидания, - произношу нарочито громко.

Инна притихает и все оборачиваются. Свора сплетниц сканирует меня глазами с ног до головы и вздыхает. Под их изучающие взгляды я покидаю офис и выхожу на улицу.

По пути в автомобиль пытаюсь сообразить, что мне делать дальше. Ситуация не прояснилась, а лишь запуталась еще больше. Сейчас бы очень пригодились доказательства и фото от Сони, хочу еще раз хорошенько все перечитать и рассмотреть. Понять, с кем же Ксюша переписывалась, если не со своим боссом.

Неприятное чувство растекается по венам. Зовется оно вина.

В глубине души я начинаю сожалеть, что гонимый эмоциями, не разобравшись ни в чем, не поговорив с женой и ее боссом, сразу принялся мстить Ксюше.

Стоило ли мне вот так оперативно прыгать в постель к Софии?

Теперь даже не знаю.

Нет, я осознаю, что дело сделано и уже ничего не исправить, но от этого не легче.

Вопрос "А ВДРУГ?" не покидает мою голову.

А вдруг Ксюша мне не изменяла? Не предавала? Не врала ни в чем?

Похоть и желание, которые поработили мое сознание были не лучшими советчиками. Ведь я люблю свою жену, очень люблю, и больше всего на свете хотел быть с ней. Да, пусть я не великий бизнесмен, как красавчик Самойлов, и не ворочаю миллионами, но я пытался сделать все, чтобы Ксении хорошо со мной жилось: дарил цветы, занимался бытом, ублажал в постели, хотел иметь детей совместных.

Чем я заслужил ее походы налево и этот удар под дых?

Начинаю вспоминать свои обиды, и новая порция агрессии наполняет каждую клетку моего организма.

Все ее слезы - по деньгам, не обо мне. Ей не жаль было потерять супруга, который годами был рядом, ревет она по пяти вонючим миллионам и дерьмовым побрякушкам из шкатулки. Воет из-за боязни лишиться квартиры и комфорта, а не меня. И это самое противное.

Сажусь в автомобиль и решаю поехать к Соне, пусть при мне поднимает свои архивы, ищет переписки, фото и прочую лабуду. Я хочу видеть и точно знать, что измена была, снять с себя эту тяжесть вины, которую пытается повесить на шею мое сознание. Заодно поговорю и с мачехой Ксюши, разузнаю еще раз детали того, как Татьяна прикрывала мою супругу, плюс, побеседую с Игорем. Хочу, чтобы он узнал, какую неверную и бестолковую дрянь вырастил.

Пусть знает!

Глава 16. Ксения. Больница

Открываю глаза и вижу белый потолок. В скорой боль стала настолько невыносимой, что врачи сделали мне укол, от которого я отключилась. Не знаю, что это было, но теперь я чувствую себя ужасно. Ощущаю себя так, словно вышла из-под наркоза.

Буквально через пару минут до меня доходит смысл происходящего, и я начинаю судорожно вспоминать, как тут оказалась.

- Мой ребенок, что с моим ребенком? – повторяю, как ненормальная. – Сестра! – кричу в пустоту и понимаю, что это глупо.

Встаю с кровати и чувствую дикую слабость, голова ужасно кружится и я не ощущаю сил сделать и пары шагов. Замечаю, что в палате еще три кровати, но они пусты и попросить позвать медсестру некого, опираюсь на стену и через силу иду к двери.

Открываю и выхожу в коридор. Неподалеку замечают пост. Одна из девушек оборачивается и ойкает, увидев меня:

- Ксения Игоревна, что же вы делаете! Быстро возвращайтесь в постель, - торопится ко мне.

- Мой ребенок, я беременна, что с моим ребенком? - задаю вопрос, игнорируя ее слова.

- Пойдемте, я помогу вам прилечь, - не отвечая, берет меня за руку и ведет обратно к постели.

- Я хочу знать, что с малышом. Все в порядке? – снова задаю вопрос, и меня пронзает болью внизу живота. Опять тянет, как дома, когда я начала скандалить с Ваней.

- Сейчас подойдет врач и все расскажет, успокойтесь, вам нельзя нервничать, - мягко отвечает девушка.

Ее слова немного успокаивают, если нельзя волноваться, значит я все еще в положении. Страх потерять ребенка настолько огромный, что меня буквально трясет, не могу совладать со своим телом и эмоциями.

В данный момент мне чихать на всех, на Ивана с его подлыми изменами, на сестру, которая меня оболгала, на мачеху, которая ответила на мою доброту предательством и враньем. Хочу лишь одного, знать, что с ребенком все в порядке.

Мне плевать, что с его отцом я никогда не буду, он не виноват, что в моей жизни произошла такая история и такая больная любовь. Скорее всего, для Вани я была дурочкой, которую он обвел вокруг пальца, но для меня он являлся любимым человеком, и этот комочек, который я ношу под сердцем – настоящей плод любви. Пусть даже только моей.

- Вот так, ложитесь, - накрывает меня одеялом медсестра. Девушка очень доброжелательна и я пытаюсь выдохнуть и расслабиться. – Открыть окно? Мы позвонили вашему отцу и он скоро приедет.

- Что? – подпрыгиваю, как ошпаренная. – Папе? Для чего?

Честно говоря, я не привыкла делиться с ним проблемами. Так уж вышло, что отношения у нас хорошие, но не слишком душевные. Наверное, отчуждение произошло, когда не стало матери и появилась Татьяна. С каждым годом дистанция между нами только увеличивалась. Не скажу, что он обижал меня, всегда искал пути, чтобы поговорить или стать ко мне ближе, но в определенный момент жизни я просто замкнулась в себе.