Подвиньтесь, босс! - Елена Золотарева

class="p1">Чувствую, что готова вспыхнуть. И снова не могу подобрать приличных слов, чтобы высказать этому нахалу все, что о нем думаю. Поджимаю губы и зло пыхчу в его сторону.

— Расслабьтесь, Лен! — он возвращается на опасно-близкое расстояние и, не дожидаясь моего согласия, забирает цветы из рук, кладет их на крышу автомобиля, берет мою ладонь и тащит за собой.

— Я всего лишь избавил вас от проблем!

Пытаюсь упираться, пока мы обходим его железного рычащего монстра, но Давид будто не чувствует моих жалких попыток остановить его.

— Вы же сами сказали, от мужчин одни проблемы. Я помню.

— Вот именно! — гневно фыркаю.

— И где ваша благодарность? — издевается он, — назойливый поклонник сбежал. Теперь вы свободны и можете поужинать со мной. И не смейте говорить, что худеете. Во-первых, худеющие не едят пироги и пиццу, а во-вторых, вы в шикарной форме.

Поток комплиментов, смешанных с возмутительной наглой уверенностью, возбуждает и заставляет вовлечься в словесную перепалку. Об исчезнувшем Ване я думать не хочу. А вот чувствовать свою руку в горячей большой руке босса, очень даже не против.

— Так это вы меня спасали? — останавливаемся у дороги с вереницей припаркованных машин, и босс, поначалу игнорируя мой вопрос, достает из внутреннего кармана мобильный и записывает голосовое.

— Мы на улице за клубом.

Не успеваю сообразить, что этот «спасатель» опять задумал, как тот распахивает косуху, резко вжимает меня в себя, и укутывает полами куртки.

— Вы же замерзли! — сообщает он на мое неозвученное возмущение, и понимаю, что он прав. Бунтовать в принципе будет неправильно.

Но между нами все неправильно. Начиная с того, что он мой начальник, и заканчивая тем, что даже облапав меня и совсем не невинно поцеловав, он продолжает называть меня на вы.

На дороге останавливается какая-то жутко навороченная тачка с прожекторами на крыше, и из нее выходит амбал. Ростом как босс, но в плечах раза два шире, хотя и Давид не щуплый паренек.

Босс распахивает переднюю дверь и мягко подталкивает, чтобы села внутрь, одновременно забирая ключи у водителя.

— Я не собираюсь с вами ужинать! — выдаю я, пытаясь ускользнуть сквозь узкое пространство между дверью и боссом.

— Тогда отвезу вас домой.

— Я сама доберусь.

Тут же вспоминаю, что с этими странными порывами босса, забыла закрыть машину.

— Ну позвольте побыть рыцарем до победного! — смеется Давид, — вашу машину доставят к подъезду.

Не дожидаясь от меня согласия, Давид-таки усаживает меня на переднее сиденье.

— Удобно? — интересуется он, пристегивая. Чтобы не сбежала, видимо.

— Удобно, — недовольно ворчу, понимая, что ничего не понимаю.

Он обходит машину, и когда фары ярко подсвечивают мужскую фигуру, восхищаюсь его сложением. Красивый, богатый, уверенный в себе и наглый. Все как девочки любят. И чего я не могу расслабиться? Наверное, потому что он мой босс…

Заводит мотор, и тот отзывается приятным низким рыком.

— А ключи? — держу в руках ключ от своей малышки, а Давид снисходительно улыбается.

Понятно. Его людям не нужны какие-то ключи. Они берут все, что захотят. Возможно, это и ко мне относится.

Едем по ночному городу. В машине тепло и пахнет боссом. Я держу платье, чтобы не задралось выше, потому что оно и так открывает мои ноги почти полностью. К слову, шеф вроде и не пялится. И рук больше не распускает.

— И все-таки, можно узнать, зачем вы это сделали? — не выдерживаю я. Хочу услышать четкий ответ: он решил сделать меня своей подстилкой в офисе, или, в чем я сильно сомневаюсь, хочет отношений? В то, что Давид действительно посчитал, что спас меня, неохотно верится.

— Лена, все просто, — не отрывая взгляда от дороги, отвечает босс, — вы же ценный сотрудник? — бросает короткий взгляд, как на непонимающую школьницу.

— До вашего прихода все считали так, — не могу удержаться, чтобы не съязвить.

— Я тоже изменил свое мнение.

— Хм! — отворачиваюсь к окну. Вот нет, чтобы извиниться! Сказано, наглец.

— Так вот. Я не могу разбрасываться ценными кадрами. А поклонники, это знаете ли, мысли не о том, потом свадьба, декретный отпуск…

— Вы сейчас серьезно?

— Конечно! — его живот начинает подрагивать от сдерживаемых смешков, — боссы не шутят. Точно не хотите поужинать?

Поднимаю брови, удивляясь его непосредственности. Качаю головой, будто Давид — тяжелый случай, и снова отворачиваюсь к окну. В зеркале заднего вида вижу свою машину. Едет за нами.

— Прогуляться не предлагаю. Вы раздеты…

— Разве выгуливать ценных кадров входит в обязанности босса-спасателя?

— Разве это не может быть моей личной инициативой?

— Она наказуема, вам ли не знать.

— Я просто впечатлен вашим выступлением.

До дома остается минут пять, и мы проводим их в тишине. Босс смотрит на дорогу, я на свою малышку в боковом зеркале. Уверенная, что эйфория от поцелуя у шефа поутихла, да и мои отказы поужинать и погулять под луной чуть отрезвили шефа, я успокаиваюсь. Но стоит нам остановиться у моего подъезда, как шеф прерывает молчание.

— А завтра? — поворачивается ко мне и кладет локоть на спинку сиденья. Ничего такого, но почему-то это движение снова будоражит бабочек, что притихли в моем животе.

— Что завтра? — дрожащими руками отстегиваю ремень безопасности, чтобы убраться из замкнутого пространства прежде, чем натворю дел. Все эти поцелуи, знаете ли, слишком возбуждающе действуют на меня.

— Вы поете завтра?

— Пою. На закрытом мероприятии. Посторонним вход В.

— Свадьба? Похороны? — снова веселится босс.

— Свадьба, потом похороны, — отвечаю тем же тоном.

Ничего не отвечая, Давид выходит из машины, помогает выйти из его высокого внедорожника. Амбал уже припарковал мою малышку и бросает ключи боссу. Те тяжело бряцают, пойманные в его ладонь, и он возвращает их мне, держа двумя пальцами. Забираю, стараясь не касаться его.

— Благодарю, — бросаю в темноту, куда ушел человек Давида, и получаю короткое «не за что».

Иду к подъезду. Давид рядом. Прикладываю ключ, и босс открывает передо мной тяжелую дверь. Вхожу внутрь, и он собирается следовать за мной.

— Здесь нет маньяков, — уже я смотрю на него как на школьника. А сама жду, что мужчина закончит игру в рыцаря, прижмет к стене и поцелует. А потом мы поднимемся ко мне и…

— Я должен убедиться лично, — взяв меня