Слепой цирюльник - Джон Диксон Карр

водяная дымка взмыла в небеса призрачной гривой. Морган вцепился в поручни на переборке, кое-как восстановил равновесие и прикрыл глаза ладонью.

Они находились на наветренной стороне судна. Палуба D была длинная, довольно узкая и очень скупо освещенная. Морган увидел, как она начинает подниматься на очередной волне, и тогда он заметил злоумышленника. Тот лишь немного опередил их, он не держался за поручень, а, наклонив голову, торопливо двигался к носу корабля. Даже в тусклом желтоватом свечении с верхней палубы они разглядели, что человек несет что-то под мышкой. И это круглая черная коробка, плоская, дюймов десяти в диаметре…

– Готовьсь, ребята! – восторженно воскликнул Уоррен, хлопая по поручню. – Готовьсь, ребята! – (Палуба снова пошла вниз.) – Держитесь! – Он ткнул пальцем вперед. – А вот и наш сукин сы…

Остатка фразы они не услышали, хотя он вроде бы продолжал что-то говорить. Все кинулись за ним. Далеко впереди Морган видел, как фонарь на высокой фок-мачте взмыл вверх, назад, а затем устремился вниз, словно ныряльщик. Он подумал (и думает до сих пор), что не стоило им так бежать по палубе, можно было просто зацепиться локтями за поручень и съехать вниз, словно с гигантской водяной горки. На самом деле они двигались так быстро, что он опасался, сумеют ли они вовремя остановиться, или их так и понесет дальше, к высокому стеклянному заграждению на носу, защищавшему переднюю часть палубы от ярости ветра. К этому моменту добыча почуяла их. Злоумышленник уже добрался до поворота палубы рядом со стеклянным заграждением, когда услышал топот погони; скрытый густой тенью, он развернулся к ним лицом. Подхваченный стремительными водами, лайнер взмыл на гребень очередного вала…

– А-а-а! – проорал Уоррен и кинулся вперед.

Сказать, что Уоррен ударил злоумышленника, было бы невероятным преуменьшением. Морган после изумлялся, как он вообще не снес тому голову с плеч. Уоррен заехал противнику в челюсть всей тяжестью своих тринадцати стоунов[7], подгоняемый в спину могучей Атлантикой. И это была самая чудовищная, самая раскатистая плюха с тех пор, как мистер Уильям Генри Гаррисон Демпси вышвырнул мистера Луиса Анхеля Фирпо с ринга через канаты прямо на колени репортеров[8], и надо отметить, что, когда противник Уоррена ударился о стеклянное заграждение, его отбросило обратно. Но Уоррен не позволил ему даже упасть.

– Будешь еще шляться тут и колотить людей дубинкой, а? – вопрошал он. Чисто риторический вопрос. – Придешь еще раз к кому-нибудь в каюту, чтобы пробить ему голову свинцовой трубой? Придешь, придешь? – повторял свой вопрос мистер Уоррен, вколачивая его все глубже в противника.

Капитан Вальвик с Морганом, которые готовы были прийти на помощь в любую минуту, держались за поручень и смотрели. Круглая коробка выскользнула из рук жертвы, загромыхала по палубе, покатилась. Вальвик подхватил ее, когда палуба уже кренилась, норовя выбросить добычу за борт.

– Да чтоб тебя! – воскликнул капитан, выпучивая глаза. – Хо! Хей! Полегче! Йа думаю, вы его убивайт, если так дальше…

– Вот здорово! – прозвучал голосок позади них. – Врежь ему еще!

Крутанувшись на месте, Морган увидел Пегги Гленн, без пальто и шляпки, которая выделывала антраша посреди залитой дождем палубы. Волосы у нее бешено трепались, и сама она сияла от восторга, приплясывая, чтобы сохранить равновесие. В одной руке у нее была бутылка виски («Вдруг кому-нибудь потребуется», – как она объяснила потом), и она ободряюще взмахивала ею.

– Чертова идиотка! – взревел Морган. – Вернись обратно! – Он схватил ее за руку и потащил подальше от борта, к поручню, однако она вырвалась из его хватки и показала ему язык. – Говорю тебе, вернись в каюту! Вот, возьми… – он забрал коробку у Вальвика и сунул ей в руки, – возьми и возвращайся. Мы тоже скоро придем. Дело сделано…

Было сделано уже несколько секунд назад. К тому моменту, когда Пегги убедили отправиться обратно и она даже сдвинулась с места, Уоррен успел поправить галстук, пригладить волосы над пластырем и подошел к ним с покаянным видом человека, сожалеющего о причиненном беспокойстве.

– Что ж, – признал он, – я чувствую себя гораздо лучше. Теперь можно обыскать этого любителя тяжелых дубинок и посмотреть, не при нем ли первая часть кинопленки. Если нет, мы с легкостью установим, из какой он каюты. – Он перевел дух. Высокая волна нагнала их, завернулась рулоном и разбилась близко к палубе, окатив Уоррена, но он лишь поправил галстук и небрежно смахнул воду с глаз. Он так и сиял от радости. – Неплохо поработали сегодня вечером. Как член дипломатического корпуса, я ощущаю, что заслужил немалую признательность дядюшки Уорпуса и… Да что за чертовщи…

Девушка взвизгнула. Ее пронзительный тонкий крик перекрыл даже рев океана, оглушив темный лайнер.

Морган развернулся. Она успела снять крышку с коробки, и Морган, цепенея от ужаса, отметил, что на крышке защелка, которой он вроде бы раньше не видел… Крепко держась за поручень, он, шатаясь, дошел до девушки; она держала коробку, подставив под луч тошнотворного электрического света, и во все глаза смотрела на нее.

– Шёрт! – выругался капитан Вальвик.

Коробка была не жестяной, а из тонкой стали. Внутри она была выложена блестящим белым атласом. В углублении посередине покоилось что-то зеленое и искрящееся, переливающееся и мерцающее в неверном свете. В голову мастерски вырезанной фигурки были вставлены рубиновые глаза – вещица работы персидского мастера была немного больше спичечного коробка и обмотана золотой цепью, к которой и была подвешена.

– Держите! – выкрикнул Морган, когда из-за очередного рывка судна коробку едва не вышвырнуло за борт. Он вцепился в нее. Брызги расползлись по атласу… – Показалось, – проревел он, – улетела за борт…

Он сглотнул комок в горле, и нехорошее подозрение охватило его, когда он обернулся через плечо.

– Господи! Неужели этот тип стащил изумрудного слона? – изумился Уоррен. – Слушайте, все вышло даже лучше, чем планировали. Вернуть такую вещицу… ха! Да старик Стертон будет… Что с вами такое? О чем это вы задумались? – Его глаза вдруг широко распахнулись. Все они переглядывались, застыв посреди бушующей ночи. – Слушайте! – пробормотал Уоррен, с трудом сглотнув комок в горле. – Но вы же не думаете, что… гм…

Капитан Вальвик затопал к тому месту, где у стеклянного заграждения лежало чье-то бесчувственное массивное тело в дождевике. Они увидели, как он склонился над ним и, защищенный стеклянной стеной, чиркнул спичкой.

– Господи боже! – произнес капитан с благоговейным ужасом. Он распрямился, сдвинул на затылок кепи и почесал голову. Когда он вернулся к ним, на его дубленом лице играла весьма странная, кривоватая усмешка, и он сухо проговорил: – Йа думаю, – он снова поскреб голову, – йа думаю, мы делали ошибку. Йа думаю, мы