История русской армии. Cлавные военные традиции российских и советских полководцев - Сергей Павлович Андоленко

гвардейский Измайловский полк, офицерами в котором должны были стать «лифляндцы, эстляндцы, курляндцы и иные иностранные народы». Солдат набирали в украинской ландмилиции и из потомков стрельцов, по определению враждебных гвардии. К этому (третьему) гвардейскому пехотному полку прибавился Конногвардейский. Но планам их создателей не суждено было осуществиться. Новые части сблизятся со старыми, «ландмилиционеров» сменят молодые дворяне, и в 1762 г. они сыграют решающую роль в антигерманском перевороте, который приведет на трон Екатерину II.

В последний раз обратимся к Манштейну, чтобы представить армию при Минихе: «Все знатоки, видевшие русскую армию, согласны, что пехота — одна из лучших в Европе… Можно уверить, что русская артиллерия находится в таком порядке и так хороша, что я не думаю, чтобы в Европе нашлась хоть одна, способная сравниться с нею, а уж тем более превзойти ее. Это единственный род оружия, который русские с прилежанием развивают и в котором у них хорошие офицеры их нации… Донские казаки — великолепные воины, они могут выставить для похода до 15 тыс. человек, все на конях». Граф де Бонневаль, советник турецкого султана, в свою очередь, написал: «Русская армия состоит из превосходных частей, великолепно дисциплинированных, привыкших к трудностям и лишениям».

Итак, к концу царствования императрицы Анны русская армия была сильной и эффективной, что она с доблестью докажет при Елизавете, победив армию Фридриха II.

Глава 4. Елизавета Петровна (1741–1761)

Занятие престола Елизаветой встречено с энтузиазмом. Один из первых указов царицы гласит, что «употребление барабанов будет как при Петре I». Незначительная фраза показывает желание Елизаветы продолжить дело своего отца. Однако эта задача окажется непосильной для императрицы. Набожная, умная, но ленивая и нерадивая, Елизавета сможет проявить энергичность и решительность, когда речь зайдет о жизненно важных интересах страны, но она мало что понимает в военном деле и полностью перепоручает этот участок своим советникам. «Дщерь Петрову» любят, но в высшем обществе у нее немало врагов. Одни упрекают ее в незаконном происхождении, так как Елизавета родилась до официального брака Петра и Екатерины, другие, сочувствуя печальной судьбе малолетнего Ивана VI, считают узурпаторшей. В ее царствование произошел целый ряд заговоров. Поэтому при выборе свиты императрицы важную роль сыграют политические взгляды кандидатов. Часто придворных будут предпочитать людям умным и способным. Дав клятву никогда не подписывать смертных приговоров, Елизавета упразднила эту меру наказания. Решение гуманное, но оно помешает ей действовать с необходимой суровостью. Царствование же Елизаветы пройдет под знаком слабости власти. Первое, что должна была решить Елизавета, — вопрос о наследнике трона. Ошибка Романовых — она ищет такового среди немецкой родни. Ближайший к ней — племянник, сын сестры, юный Петр Голштейн-Готторпский. Он — внук Петра Великого — абсолютно ничего собой не представляет и к тому же немец до мозга костей. Юношу едва ли не насильно привозят в Россию, где объявляют наследником престола. Пришедшая освободить Россию от немецкого засилья, Елизавета вновь готовит стране ту же участь. Армия окажется беззащитной перед негативным иностранным влиянием. В ней начинает насаждаться опасная практика. Впрочем, во главе армии уже нет Миниха, сосланного в Сибирь. После кратковременного руководства фельдмаршала Ласси ею будет управлять Военная конференция, скопированная с венского Гофкригсрата. Военная власть, которую Петр Великий хотел видеть в руках одного ответственного лица, будет разделена между несколькими малокомпетентными людьми.

Однако армии в определенном смысле повезло. Среди фаворитов Елизаветы появляется талантливый военачальник, умелый организатор и образованный человек, граф Петр Шувалов. Благодаря его усилиям русская артиллерия займет ведущее место в Европе. Также удачей армии станет то, что в ее рядах служит замечательный военачальник — граф Салтыков, который станет победителем Фридриха II. Кроме того, в ее рядах окажутся несколько талантливых генералов, таких как Апраксин и Фермор. Наконец, под знаменами Елизаветы начнут военную карьеру два полководца, оставившие яркий след в истории России, — Румянцев и Суворов. Армия сможет не только достойно противостоять самой грозной из европейских — Фридриха II, но и побежать ее. «Эта русская армия, — пишет Альфред Рамбо, — с ее молниеносными победами, с упорством в сопротивлении, единственная среди армий стран коалиции ушедшая с поля боя со славой, стоила больше, чем правительство ее страны, ее дипломатия, порой даже больше, чем ее генералы».

Чтобы представить обстановку, в которой проходила Семилетняя война, необходимо рассказать о состоянии военного искусства в Европе того времени.

Военное искусство в XVIII веке

Определяющая роль французской армии в развитии военного искусства неоспорима. XVII век — апогей Франции. Силу ее армии составляет культ «удара». «Французская ярость» ярко проявляется в искусстве Конде, Люксембурга, Виллара и Тюренна. Полки, невзирая на ружейный огонь противника, отважно бросаются в штыковую атаку, нередко не имея разрешения стрелять в ответ. Считается честью первым пойти на противника. Это привилегия старых полков. Французская военная доктрина наступательная и духовная. Она ставит на первое место человека и моральный фактор. В XVIII веке качество армии существенно снижается. Боязливые командующие, фавориты королевских фавориток, сменяют великих полководцев времен предыдущего царствования. После кровопролитных войн последних лет царствования Людовика XIV энтузиазм сменился усталостью, ставшей благоприятной почвой для пропаганды идей философов. По выражению Декарта, общество отвергает все «истины» и ищет «новые пути». Люди блуждают в интеллектуальных спекуляциях. Доктрину удара сменяет новый дух — страх перед сражением, вызываемым боязнью генералов испортить карьеру.

Пехота добивается успеха преимущественно ружейным огнем. Армия скована в действиях большими обозами. Дневной переход в 12 км считается нормой. Операции проводятся в неторопливом, размеренном ритме: осады, марши и контрмарши. Полководцы стараются достичь цели, избегая сражений.

Появление Фридриха II усиливает кризис, в котором пребывает военная мысль. Он выдвигает новую теорию. Это гениальное мошенничество. «Фридрих играет с Европой, уча ее проигрывать» (генерал Байов). Солдат не обязан думать. Он должен в совершенстве знать свое ремесло. Выучку станут доводить до автоматизма. Тысячи таких роботов составляют батальоны. Это мощные машины, предназначенные для сокрушения всего, что окажется на их пути. Искусство войны заключается в том, чтобы быть сильнее. В соответствии с идеями века, главным считается обеспечение огневого превосходства, чего добиваются за счет усовершенствования ружей и тщательного обучения стрельбе, а это, в свою очередь, увеличивает скорострельность. Прусский батальон напоминает мобильную батарею, быстрота стрельбы которой в три раза выше, чем у других