И в темноте увидеть свет - Сергей Александрович Самохин

скажешь. Я твой командир, и мне важно понимать, что я могу и дальше тебе доверять.

– 

А что мне сказать? Что меня только что пытались убить? Второй раз за полторы недели? И что это вряд ли бандиты? Как мне понять, кому я сам могу доверять, например вот вам?… – обвинение было не прямое, но достаточно серьезное. Но мне было в данный момент наплевать, меня эти интриги в прямом смысле убивали.

– 

Полностью доверять – никому. – Лаццо твердо смотрел мне в глаза. – Но я тебя, насколько я помню, ни разу ещё не подводил.

– 

Ну вот, вы сами ответили на свой вопрос, почему я не все рассказываю. И я вас, кстати, тоже ни разу не подвел. А вот убить почему-то стремятся меня.

– 

Андрей… – командир встал, вроде бы направившись к выходу, но остановился. – Я не знаю, о чем ты там на заправке разговаривал, и с кем. И что он тебе наговорил. Но если ты не дурак – а ты не дурак, то должен понимать, что у каждой монеты как минимум две стороны, и скорее всего тебе рассказали про одну. И вполне может так быть, что тебя лично никто убивать не хочет, просто ты всегда так "удачно" подворачиваешься. Ты понимаешь, о чем я?

– 

Спасибо за очевидное. Есть так же предложения по делу?

– 

Предложения? Зайди ко мне, через час, максимум – полтора. Если ты хочешь серьезно поговорить об этом. – Лаццо странно посмотрел на меня. У него было такое лицо, как будто он не знал, что делать. Или знал, но не был в своем решении уверен. – Да, я совсем забыл, вот ключи от твоей машины. Она на стоянке у офиса, ну сбоку, ты знаешь, где обычные машины, не на служебной. Так я тебя жду, через час или полтора, не позже. Мы поговорим обо всем этом, и я надеюсь – окончательно во всем разберемся.

На этом командир развернулся и вышел из квартиры, тихо закрыв за собой дверь. Мы с Джонни переглянулись опять.

– 

Что думаешь? – Джонни облизал губы.

– 

Что у Лаццо нас скорее всего будут ждать. И вряд ли с цветами. Меня. Меня ждать – поправился я.

– 

Я тоже так понял. Значит, надо уезжать. Срочно.

– 

Куда? – опешил я от такого неожиданного предложения. – И как? Оружие опять же… Хотя его скорее всего можно забрать. Но уезжать сейчас…

– 

Всё, поехали. Час – это немного. Поехали, вставай. Потом решим, куда.

– 

Джонни, ты о чем? Ты зачем? Ты не при чем тут вообще. Это все касается только меня.

– 

Андрей, если это люди отсюда, то неужели ты думаешь что если все завертится не в ту сторону, то они меня не тронут? Все знают, что мы с тобой друзья. И потом – ты вправду допускал мысль, что я тебя оставлю?

– 

Нет. – Честно ответил я. – Но ты понимаешь, что если мы отсюда уезжаем, то скорее всего надолго. – я в последний момент заменил в голове слово "навсегда".

– 

Конечно! И что? Разберемся, не пропадем. Тут тоже не медом намазано. Пошли.

Сборы заняли не больше десяти минут – вещей тут, в этой квартире, уже оставалось совсем мало. Джонни бегом сбегал до своего жилища, собрал свои вещи, оделся по-походному, и захватил пустой рюкзак для меня. Я и так ещё не переодевался после утренней вылазки, потому просто сложил в рюкзак запасную одежду, которую нашел, и мы вышли на улицу. Теперь надо было забрать машину со стоянки, желательно тихо и не привлекая внимания.

На улице мне не полегчало – жара, которая все ещё не отступила, не способствовала прояснению мыслей. Я старался успевать за Джонни, шагая в сторону нашего офиса… или уже бывшего офиса? Меня не отпускала мысль, что я что-то упускаю, что я плыву по течению. Нестерпимо хотелось спокойно присесть (а лучше – прилечь) и все очень внимательно обдумать. Наверняка есть более правильные выходы, чем вот так вот покидать ставший мне уже почти родным Центр, понимая, что обратно меня уже скорее всего не пустят. В то же время, я помнил самого себя в день катастрофы, в день заражения – тогда я вот так же без особых причин покинул свою квартиру, да ещё и жену убедил уехать со мной… Хотя, кто знает, как было бы в другом случае. По большие города люди рассказывают ужасы – там есть чем поживиться, но и бандитов, и зараженных там пруд пруди. А ещё и рассказывают всякие ужастики о… Боже, о чем я вообще думаю! Что вообще происходит?

С переменным успехом добрались до стоянки – Джонни справился с задачей нас до туда дотащить, я справился со своей – не сблевать на тротуар по пути.

– 

Джонни, погоди! – проговорил я, хватая своего спутника за рукав. – Секунду! Ты же без паспорта, так?

– 

Нууу… Так. – Джонни озадачился. – Фигня, я спрячусь в машине, тебя знают уже, обыскивать не будут.

– 

Джонни… Если будут, то у нас будут неприятности. Ты понимаешь, что просто фактом побега мы уже как бы подтверждаем свою вину?

– 

Вину в чем? – поставил меня простым вопросом в тупик напарник.

– 

Ну… Они придумают. – Туманно ответил я, чтобы ответить, и тут же внезапно осознал что да, всё правильно, и надо валить, сейчас, быстро. И другие варианты – это просто отмазки, причины чтобы остаться, а не способы спастись. И вместе с этим осознанием пришло тянущее под ложечкой чувство, что надо спешить, бежать, а то будет поздно: иными словами – паника.

Шаг ускорился сам собой – оказывается, порой просто важно определиться с целью, и не сомневаться в ней уже. Вот и наша машина – издалека вижу ее на боковой стоянке, ничем не огороженной – туда сотрудники сопровождения ставили свои личные автомобили. Их было обычно немного, и стоянка почти всегда была полупустой. Мда, вмятины и дырки в борту видны издалека. Но сейчас не до этого. Замедлились, озираясь по сторонам – нет, нас пока никто не ждет вроде. Если я правильно понял шефа, то у меня час или даже чуть больше, пока меня не начнут искать. Полчаса прошло, а значит, у нас есть полчаса чтобы покинуть Портофино без приключений. С максимально безразличным видом дошел до машины, сел на водительское место, рядом забрался на сидение Джонни. Мотор запустился с полоборота, стрелка указателя горючего прыгнула вправо, потом показала примерно треть