Когда поёт соловей… - Светлана Андреевна Демченко

Жил я на свете, выставив сердце наружу,

Оттого их лишиться пришлось".

– Не так чтобы…– сказала Маринка,– просто в нашей домашней библиотеке есть его сборник "Сердце на тротуаре", а у моей подруги, ее мама преподает литературу в школе,– редкое издание его стихов "Зеркала фантазий". Вот я там в стихотворении "Красота бедности" и нашла это выражение, мне оно понравилось… «Мечта – это ложка, чтоб кушать бесплатно…", а в пояснениях встретила и такой перевод… что «золотая ложка».

– У вас, деточка, хороший вкус, ибо образ этот замечательный. Я в свое время работал в Латвии и довольно хорошо знаю латышскую литературу,– мужчина посмотрел на часы.

– До начала лекции в институте у меня есть около получаса. Хотите знать мое мнение о роли мечты в жизни человека?

– Конечно, расскажите,– согласились молодые люди.

– Мечта облагораживает сокровенные мысли порой даже самой заурядной личности. Нет на земле человека, хотя бы единожды не предававшегося мечтаниям. Конечно, мечтать, то есть хлебать золотыми ложками, да еще и бесплатно, можно о чем угодно и сколько угодно. С одной стороны, мечта – это как крылья, помогающие человеку взлететь, взлелеять свое воодушевление, порадоваться тому, чего нет в обыденной жизни. Но, с другой, – мечтательность все же призвана быть в согласии с возможностями и способностями своего носителя. В противном случае она приобретёт черты маниловщины.

Заоблачные призывы, приглашения, проекты под стать "пойди туда– не знаю куда" или "сделай то– не знаю что", или "люби меня, а я тебя, и будем навеки верные друзья"– это проявления скрытой безответственности, или болезненного сознания, уязвленной и надорванной психики, или попытка, причем, тщетная, отвлечь себя от реальных проблем и забот.

Можно сколько угодно мечтать о чем-то недосягаемом, "уходить в себя" (в свою экзистенцию), создавать "корабли избранных", плыть в "далекое – далёко", но изолировать, изъять себя из реальности при этом никак не получится, ибо у нее свои законы и векселя, которые она предъявляет к людям.

– Значит, и мечтать ни о чем не нужно? – с разочарованием заметил Димка.

– Почему же? Вот ты кем мечтаешь стать?

– Я? – смутился парень,– положим, юристом, а что?

– И что ты уже сегодня делаешь, чтобы твоя мечта стала реальностью?

– Дружу со студентами юридического факультета,– улыбнулся юноша.

– Во!… Мечта, не умноженная на волю и стремления, превращается в пустую мечтательность.

Заговорился я тут с вами, ребята. Мечтайте и достигайте исполнения своих мечтаний трудом и упорством!

– Спасибо вам. До свидания.

– Ну что ж, Димуля, а покататься мы так и не смогли. Нужно идти домой. Заниматься…

– И хлебать золотыми ложками бесплатно?– засмеялся в ответ

   парень.

*

«Ничего себе вчера размечталась»,– думала Евгения, гонимая внезапным косым апрельским дождем по ломаной линии переулков привычного маршрута до метро.

А дождь хлестал по осклизлым стенам домов. В лужах, под рябью от дробных капель, шевелились вспученные волдыри. Но этого ему оказалось мало. Он нашёл помощника – появившуюся откуда ни возьмись громадную тёмно-синюю тучу, которая, вначале, победив предыдущую, застыла над домами, развесив свои грязно-серые уши. Словно прислушивалась. К чему?

Поначалу сдержанно, а потом смелее она загрохотала, и дождь пустился с ещё большей силой. Зонтик не выдерживал, складывался под напором ветра и дождя. Евгения бежала, понимая, что промокнет до нитки. Преодолевая последний отрезок пути к спасительному входу в метро, она уже ничего не замечала вокруг: дождь нахально отнял у сооружений и бегущих людей их прежде ясные контуры.

«Это тебе за мечты, за походы в прошлое»,– тонкая улыбка искривила влажные губы Жени, которая, наконец, добралась до своего дома.

Бабушка Жени всегда говорила, что весенние дожди лишними не бывают, если апрель мокрый, значит, быть славной пашне. Это май – с травой, а апрель – всегда с водой.

Выпив горячего чая с малиной (на всякий случай, чтобы какая простуда не пристала, ведь продрогла вся под дождём), закутавшись в тёплый плед, Женя, однако, включила компьютер. «Надо упорядочить впечатления, написать хотя бы страничку-две», – сказала себе…

Но как-то не писалось. Встала и затопила камин. В комнату забил поток весёлых прыгающих лучей, и всё в одночасье просветлилось, наполнилось теплом. « О чём-то дальше писать будем?»,– назойливо сверлило в голове.

Так проходили дни, недели, в редакции дела шли, как обычно слаженно и продуктивно. Отметили майские праздники, День Победы. Лично для неё этот святой день был полит кровью деда и его пяти братьев, миллионов таких же не вернувшихся с войны солдат.

13

Память. «Эхо войны»

Её память о войне и погибших, наверное, на долгие годы нашла пристанище в этом коротком рассказе.

С.А. Демченко. Эхо войны.

Кто бы ни заходил в дом к деревенскому кузнецу деду Василию, непременно удивлялся. В углу под иконами и лампадкой на мастерски встроенной дощатой полочке лежала старая ржавая солдатская каска, в простреленное отверстие в которой были вставлены натуральный стебель с колоском ржи и два искусственных цветка – красный мак и синий василек. Этакая необычная икебана. Упреждая вопросы гостя, старик спешил объяснить: – Это не простая каска. Я нашел ее лет пять тому назад на заброшенном пустыре на окраине села. Кровавые здесь были бои… Недаром же в центре деревни такая большая братская могила находится. А я вот воевал вдали от дома… Рассказчик на минуту задумывался, затем продолжал:

– Так вот, народу здесь нашего полегло немало, но, сказывают, что немца тогда в село советские солдаты не пустили. Вот эта каска и напоминает мне об их подвиге. Тут дед Василий замолкал, закуривал самокрутку (эта привычка у него осталась еще со времен войны) и рассказывал дальше.

– А забрел я тогда на пустырь случайно, в поисках своего дворового пса Тузика, будь он неладный… Двое суток дома не появлялся. Нашелся потом разбойник.

Иду, заглядываю под каждый кустик, в любую ложбинку, а тут смотрю, – цветы перед глазами. И где им только здесь было взяться?! Яркий красный мак, синий василек и колосок ржи к ним присоседился.

Цветы колыхались, будто от чьего-то незримого тёплого дыхания, а стебелёк ржи стоял недвижимо, намекая, что он тут главный. Казалось, что это он расточал по всему пустырю запах свежеиспечённого хлеба. И как будто кто связал вместе эту троицу! Наклонился, хотел было сорвать: красота-то какая! Но отвернул траву, разгреб землю, а это она родимая, – каска эта лежит. Удивился: как это все три растения угораздило в одной этой дырочке вырасти?! Не иначе, как