Вымпел мертвых. Балтийские кондотьеры - Константин Буланов

– Не думаю, что она сделана из золота. – спустил с небес на землю разошедшихся матросов Иван. – Представляете, сколько бы она весила, будь изготовлена из чистого золота? Да ее земля не держала бы. Так что, скорее всего это просто позолота. Но и ее мы в любом случае поднимем. Только не сейчас. А еще что там было?

– Ящики с посудой. – пожал плечами его тезка. – Кружки, тарелки. Белые с узорами.

– Битые?

– Вроде нет.

– Фарфор. Тоже, небось, для императорской семьи везли, так что и цены должен быть не малой. Особенно теперь!

– Так что, будем поднимать тарелки?

– Конечно! Только не сами. А то замучаетесь туда-сюда мотаться. Сейчас утяжелим ваши котомки, хотя бы тем же углем и будем спускать их вниз. А вы аккуратно, по одному предмету за раз, будете укладывать в них тарелки, кружки и вообще все что под руку попадется. Долго, конечно, провозимся. Но зато наверняка ничего не разобьем.

Уже через три дня небольшой салон арендованной яхты и ненамного большие салоны катеров напоминали антикварный магазин. Сотни столовых приборов и фарфоровых статуэток, на прокладку которых ушла абсолютно вся одежда, кроме вещей, что были надеты на моряков, заняли все свободное пространство. В результате, на вечернем совещании было принято решение сходить в Турку для разгрузки и пополнения запасов. Причем паровой катер должен был оставаться на месте и отгонять местных рыбаков, что уже пару раз совались поинтересоваться, кто это хозяйничает в их вотчинах. И только военно-морская форма водолазов, находившихся на яхте, мгновенно притупляли их любопытство. Лезть в дела военных дураков было мало.

День ушел у Ивана на перевозку находок в снятый Иенишем для проживания супруги дом. Причем наиболее ценные находки из драгоценных металлов были сразу свезены ею в банк и упрятаны в сейф для лучшей сохранности. Не смотря на то, что средства Иениша и Протопопова заметно сократились, их вполне должно было хватить еще на месяц поисковой работы, и потому Иван не рискнул соваться к имевшимся в городе ювелирам с предложением о покупке одной из табакерок. Да и масштаб давней столицы княжества Финляндия не внушал надежд на хорошую цену. Подобные вещи следовало продавать исключительно в Санкт-Петербурге или, в крайнем случае, в Москве.

Спустя два дня к двум покачивавшимся на волнах бочкам и стоявшему неподалеку катеру подошла все та же яхта тянущая на буксире "Шмеля", но уже с палубой полностью заставленной ящиками с паклей. Иван опасался возможности начала очередного шторма, что могло уничтожить все результаты их работы по поиску судна, но на сей раз Балтика оказалась милосердна к его планам.

Еще пять дней ушло на подъем и доставку на берег драгоценного груза со "Святого Михаила" пока единственным, что еще можно было поднять, не осталась карета. Причем обнаружение под конец работ нескольких килограмм золотых украшений для мебели в двух ящиках запрятанных в трюме оказалось приятной неожиданностью. Все же если даже брать золото по весу, это соответствовало нескольким тысячам рублей. А такие деньги лишними быть никак не могли.

Но все хорошее когда-либо заканчивается. Подошло к концу и терпение природы – на Балтике начался сезон штормов и даже участвовавшие в поиске "Русалки" суда свернули все работы и расползлись по своим портам. Теперь вести какие-либо подводные поиски можно было начать только будущей весной.

Иениш все еще был занят разбором произошедшей катастрофы и потому оставшиеся до начала ноября дни Иван прожил в снятом капитаном 2-го ранга доме, изображая из себя слугу, сторожа и истопника – всех в одном лице. Компанию ему составляла лишь Мария Алексеевна, взявшая на себя роль кормилицы, не смотря на замечания Ивана, что он и сам может о себе позаботиться. Она же взяла на себя заботы по покупке продовольствия, видя, как тяжело давались выходы в город Ивану. Все же, не имея достойных документов удостоверяющих личность, тот чувствовал себя не в своей тарелке. Правда, шиковать особо не приходилось – большая часть средств ушла на премии экипажу яхты и водолазам, которые, получив на руки по полугодовому жалованию, изъявили желание сходить на поиски и в будущем году, если у господ нанимателей появится такое желание.

Выдавшееся свободное время Иван потратил на составление отчета, что должен был лечь на стол императора и написание дневника будущего. За пару дней натренировавшись орудовать пером и при этом не ставить особо много клякс, Иван с головой ушел в свой труд и прерывался только на еду, да дела по дому требовавшие грубой мужской силы. Мария Алексеевна, привыкшая за долгие годы проводить время в одиночестве, не мешала Ивану в написании его трудов и лишь изредка журила, если тот засиживался допоздна.

Иениш появился только в первых числах ноября. По его внешнему виду было видно, что последние месяцы теперь уже бывший офицер Российского Императорского Флота провел не на курорте. Ввалившиеся щеки и мешки под глазами вкупе с общей бледностью, наглядно демонстрировали усталость стоявшего перед Иваном человека.

– Добрый день, Иван Иванович. Прошу прощения, что не появлялся ранее. Но, к сожалению, я не имел ни малейшей возможности вырваться из столицы. – поздоровался с открывшим дверь Иваном Иениш.

– И вам здравствовать, Виктор Христофорович. Можете не утруждать себя объяснениями. Газеты я читал каждый день, так что в курсе событий. И скажу честно, вы счастливчик. В иные времена за подобное расстреливали. Да вы проходите, чего в дверях стоять.

– Умеете вы, Иван Иванович, человека поддержать. – грустно усмехнулся Иениш и закрыв за собой дверь, принялся снимать пальто, – А что, в ваши времена и правда за такое расстреливали?

– В мое уже нет. Срок дать могли – это да. А вот во времена моего деда – легко. И за меньшее расстреливали.

– Суровые видать были времена. – покачал головой Иениш.

– Не то слово!

– Расскажете?

– Нет. Лучше налью вам чаю. Самовар как раз подоспел. Мария Алексеевна вышла купить свежей выпечки, а я над ним священнодействовал.

– Чай будет весьма кстати. А то погода теплом не радует. – устроившись на старом скрипучем стуле и сделав первый глоток из поданной чашки, Иениш осмотрелся в комнате, – А вы как здесь поживаете? Не скучали?

– Мне скучать было некогда. – пожал плечами Иван, – Творил! Можно так сказать. А вот Марии Алексеевне пришлось убивать время изучением добытых нами с глубин Балтики фарфоровых изделий. Полагаю, что теперь она знает каждую трещинку и завитушку на их узорах. Что же вы так, Виктор Христофорович? Почему не позволили вернуться супруге в Санкт-Петербург? Тем более у вас там сын без присмотра!

– Не беспокойтесь, Иван Иванович. Сын сейчас в кадетском корпусе, так что родительский пригляд ему не был особо нужен, а будь моя супруга дома, она лишь сильнее волновалась, видя меня ежедневно в подобном состоянии. Оттого я и телеграммы всего пару раз присылал. Незачем ей лишний раз нервы портить.

– Ну, теперь то вы свободны распоряжаться своим временем, и я бы посоветовал провести его с супругой, дабы нагнать упущенное за долгие годы службы. Надеюсь, ваши дела позволят вам подобное времяпрепровождение?

– Благодарю, дела с учетом всего случившегося весьма неплохи. Пусть и списали, но очередное звание и пенсию дали. Так что позаботиться о семье я смогу. А что касается моего будущего времяпрепровождения, то кому как не вам лучше об этом знать?

– А мне то откуда знать? – удивился Иван. – Я не пророк. Будущее людей не вижу. Тем более что в моей истории вы пропали вместе со своим кораблем.

– В таком случае, может, подскажете к чему мне теперь стремиться? Куда направлять свои силы? Все же кто как не вы, обладатель сакральных знаний, может дать дельный совет?

– Что же, возвращаясь к нашему давнему разговору. То, что вы выжили, естественно, не сильно повлияет на скорое будущее в масштабе всего мира. Но, к примеру, уже лет через десять выживший артиллерист с "Русалки" сможет удачно поразить корабль противника и тем самым поспособствовать его уничтожению. Уничтоженный корабль противника позволит одержать верх в битве. Выигранная битва позволит изменить ход войны. И так далее и тому подобное. И уже через пол века будущее может быть полностью отличным от того, что известно мне. Это как концентрические круги на воде от брошенного камешка. Первая волна в первый миг своего существования вполне скромная и простирается на небольшую площадь, но за ней следует вторая, третья, четвертая. И в тот момент как образуются последующие волны, первая распространяется уже на куда большую площадь. Вот и в нашем случае вполне возможно подобное воздействие на развитие истории.

– Если смотреть с такой стороны, то все ваши знания о будущем и в самом деле более не смогут быть неизменными. Вы поэтому не желали знакомить нас с подобной информацией?