Похищенные часы счастья - Оливия Уэдсли

Сейчас эта девушка в очень тяжелом положении, и я хочу в свою очередь сделать ей добро. Не возьмешь ли ты ее к себе в дом в качестве компаньонки? Нет, подожди минуту. Конечно, я и сам знаю, что вовсе не нуждаешься в компаньонке, но хочу, чтобы Диана Лестер считала, что она честно зарабатывает свой хлеб, а в данную минуту я не знаю никого, кроме тебя, к кому бы мог обратиться… Если ты для меня это сделаешь, я улажу для вас дело с Лингфильдом — заплачу ему все до копейки. Ты согласна?

— Что это за девушка? Почему ты в ней так заинтересован? — воскликнула Виолетта. Ее глаза, очень похожие на глаза Гюга, несмотря на поднятые тушью ресницы, пристально смотрели на него. Она заметила, как кровь прилила к его щекам.

— Поверь мне, — сказал он раздраженно, — что я не влюблен в эту девушку — она еще почти ребенок. Но неужели ты не можешь понять, что человек может бескорыстно захотеть сделать доброе дело? Диана совершенно одинока, без гроша денег. Конечно, она прилично воспитана и все прочее; кроме того, как я сказал, она оказала мне очень большую услугу. Ведь нельзя же задушить в себе всякое доброе чувство из страха, что люди неправильно поймут тебя! Так хочешь ты мне помочь или нет?

— Да, — сказала Виолетта; выражение лица ее сразу смягчилось, — я помогу тебе, Гюги.

— Спасибо, — радостно сказал он, схватив ее за руку. — А я сегодня же урегулирую твои дела. Я бесконечно благодарен тебе, Ви. Да, между прочим, у Дианы прекрасный голос. Я хочу, чтобы Линески давал ей уроки пения. Подожди одну минуту. Диана ждет меня в автомобиле, я сейчас приведу ее сюда.

С порога комнаты он снова вернулся.

— Прошу тебя, Ви, — воскликнул он совсем по-мальчишески, — будь ласкова с ней. И позаботься о ее туалетах и о всем прочем. Я надеюсь на тебя.

«Вот до чего мы дожили, — подумала Виолетта, поджидая возвращения брата. — Гюг способен на экстравагантные выходки. Он просит меня быть ласковой с этой девушкой и сам думает о ее туалетах. Это забавно. Он наверняка влюблен в нее», — решила она. Но затем, увидев входящих в комнату Диану и Гюга, быстро отбросила это предположение.

Виолетта вполне оправдала надежды Гюга и очень ласково встретила Ди.

— Идемте пить чай, — сказала она, — я познакомлю вас с моими гостями. Мой брат говорит, что вы поете. Я люблю музыку, но еще больше люблю пение. Если бы я могла испросить себе дар у богов, мне кажется, я попросила бы дать мне голос.

Она проводила их в прекрасно обставленную, полную цветов комнату. Гюг был знаком почти со всеми присутствующими; через минуту он был вовлечен в водоворот разговоров и пришел в прекрасное настроение.

Виолетта очень мило представила всем Диану. Гюг, чрезвычайно довольный тем, что смог отплатить Ди, позаботившись о ней, оглянулся, чтобы посмотреть, как она себя здесь чувствует. Она сидела в кресле, а у ее ног на пуфе поместился Лансинг, весьма приятный юноша, они весело болтали и смеялись. Гюг услышал, как Лансинг сказал:

— Вы должны разрешить мне, мисс Диана, научить вас управлять автомобилем. Вы позволите, не правда ли?

Лансинг, по-видимому, увлекся Дианой, и это доставляло ей заметное удовольствие.

— Я предложу вам загадку, Ланс, — обратилась к юноше одна из дам, но Виолетта, смеясь, ответила ей:

— Оставьте детей, пусть играют и будут паиньками.

— Мы не обращаем внимания на ваши насмешки, — отозвался весело Лансинг, — они продиктованы завистью к нашей молодости и непорочности!

Гюг заметил, как Диана покраснела в ответ на какой-то невинный комплимент, и неожиданно почувствовал острую бессмысленную ненависть к Лансингу за то, что тот был молод, за то, что так ярко блестели его волосы, за его жизнерадостность, за близость к Диане.

И он понял, почему все эти месяцы, с тех пор как исчезла Ди, его не покидало чувство беспокойства, и почему у него сейчас такое приподнятое настроение. Он понял, что любит Ди.

ГЛАВА VIII

Сердечные тайны

— Но ведь это не называется быть компаньонкой, дорогая миссис Драйтон, — сказала жалобно Ди.

Она сидела, прислонившись к груде покрытых кружевами подушек, а Виолетта Драйтон в удивительном ярко-красном с золотом капоте, закинув руки за голову, сидела на краю ее кровати.

— Мы не властны над нашими болезнями, — сказала она рассеянно.

— Но я чувствую себя настолько хорошо, что могла бы смело встать, если бы не запрещение этого противного доктора, — возразила Ди живо. — А когда я сегодня сказала ему об этом, он только улыбнулся со своей раздражающей манерой и сказал что-то о надорванной конституции. Начать с того, что, когда я была бедна, я даже не знала, что у меня вообще есть какая-то конституция. Бедняки вовсе не подозревают о ее существовании, они не могут себе позволить такой роскоши. Это все равно, что несезонные блюда: они слишком дороги для того, чтобы можно было их есть. Я уверена, что модные доктора приклеивают этот ярлычок ко всем своим пациентам: это избавляет их от лишних хлопот и в то же время увеличивает их доходы.

Виолетта рассмеялась.

— Примите более веселый вид, милая Ди, — сказала она, — и радуйтесь тому, что вы такая хорошенькая в постели. Многим женщинам это не к лицу и служит для них тяжелым испытанием. Но вы с вашими разметавшимися локонами, тоненькими ручками и нежной шейкой выглядите сейчас десятилетней девочкой. Между прочим, — и она пристально взглянула на Ди, — Гюг хотел прийти сегодня сюда выпить с нами чаю.

У Виолетты сжалось сердце, когда она увидела, что догадка ее подтвердилась. При имени Гюга румянец вспыхнул на бледных щечках Ди, глаза потеряли скучающее выражение и застенчиво загорелись. Виолетта поднялась и подошла к зеркалу.

«К чему это только может привести?» — спросила она самое себя. Она стала приглаживать свои мягкие, тонкие волосы; зеркало отражало ее глаза, выражавшие легкое беспокойство. «К чему это только может привести?»

И вдруг она приняла решение.

— Вы, конечно, знаете, Ди… — начала она, но в эту минуту кто-то постучался в дверь.

— Да, — ответила Виолетта, сама не зная, обрадовалась ли она или нет тому, что невольно приходилось отложить признание, которое она готова была сделать.

Она услышала голос мужа:

— Ви, голубушка, ты мне нужна на минуту.

Она вышла к нему.

— Послушай, Ви, — обратился к ней Бевис с почти просительным выражением, — ты знаешь, я редко тебя беспокою, не правда ли? Но на сей раз для меня это очень важно. Я пригласил к завтраку француза-спортсмена и его жену — у нас с ним общие дела и все такое. Ты знаешь, он влиятельный человек, и я, как глава Скакового клуба, должен принять его. Не согласишься ли ты отложить все свои другие дела и поехать с нами в ресторан, приняв на себя роль хозяйки? Прошу тебя.