Пятая авеню, дом один - Бушнелл Кэндес

Набрав скорость, гидроплан поднялся над Куинсом с бесчисленными рядами крохотных домиков и взял курс на середину пролива Лонг-Айленд, сверкавшего, как бриллианты в часах Аннализы. Затем они повернули на юг и полетели над бесконечными зелеными пастбищами и кукурузными полями. Вскоре внизу снова появилась вода, и самолет начал снижаться над узкой небольшой бухтой.

Билли Личфилд прикоснулся к плечу Аннализы.

– Это райский уголок, – сказал он. – Я, знаете ли, бывал везде. Здесь красиво, как в Сен-Тропезе, на Капри или другом известном курорте. Вот почему Хэмптонс никогда не выйдет из моды, что бы там ни говорили.

Самолет подрулил к ослепительно чистому белому причалу. Газон, ухоженный, как поле для гольфа, поднимался вверх по склону длинного пологого холма, на вершине которого стоял под черепичной крышей огромный, с башенками, дом из розового камня. Рядом с причалом на траве находились две мототележки – в таких перевозят игроков в гольф.

Сэнди Брюэр встретил их на причале. Самым примечательным в нем было имя, в остальном он оказался удивительно безликим – бесцветные волосы, невзрачная внешность.

– Конни велела доставить тебя с корабля прямо на бал, – обратился он к Билли. – У нее какая-то проблема с десертом. А Полу и Аннализе я покажу наши владения.

И Билли вместе с багажом мгновенно увезли на одной из мототележек.

Во вторую на заднее сиденье села Аннализа. Пол расположился впереди, рядом с Сэнди, который то и дело оборачивался к гостье.

– Вы уже бывали тут? – спросил он.

– Вообще-то нет, – ответила она.

– У нас здесь пятьдесят акров, – сказал Сэнди. – Это огромная территория. В Монтане мы недавно купили ранчо в тысячу акров, но Монтана – совершенно другое дело. Там, если у тебя нет тысячи акров земли, ты никто. В районе Хэмптонс владелец пяти акров считается уже фигурой, его даже могут принять в члены клуба Bath and Tennis в Саутгемптоне. Но мы с Конни не любим бывать там, где собираются толпы, нам по душе уединение. Когда мы сюда приезжаем, об этом никто не знает.

Час спустя, когда гости осмотрели два бассейна (один спортивный, другой в виде пруда с водопадом), домик для гостей, зоопарк, птичник, оранжерею, где Сэнди лично руководил разведением редких сортов тюльпанов, миниатюрную конюшню, сарай для коз, три теннисных корта с трибунами, бейсбольное поле, баскетбольную площадку, детскую беседку в старинном стиле, крытый корт для игры в сквош, винокурню с ультрасовременными бетонными чанами, пять акров виноградника, фруктовый сад, огород и декоративный пруд с золотыми рыбками, Сэнди проводил Аннализу и Пола в дом. Из холла две широкие мраморные лестницы вели вправо и влево. Пол ушел с Сэнди обсудить какие-то дела, а Аннализу увела прислуга-гватемалка, жестами пригласив подняться за ней по лестнице. Пройдя гостиную на втором этаже, они миновали несколько закрытых дверей и наконец вошли в комнату для гостей с двумя ванными и огромной кроватью с балдахином. Застекленные двери вели на балкон с видом на идеально гладкий газон и беспокойный океан. Парусиновая сумка была распакована, и скромный запас одежды Аннализы выглядел особенно жалко в просторном, как комната, кедровом шкафу. Она вошла внутрь, с наслаждением вдохнув аромат дерева, решила обязательно рассказать об этом Полу и пошла вниз искать его.

На застекленной террасе, заставленной розовыми шелковыми шезлонгами, она увидела хозяйку дома Конни в компании Билли Личфилда.

– Могу представить, как это неприятно, – сочувствовала Конни гостю.

– Извините, – спохватилась Аннализа, сообразив, что помешала их беседе.

Конни, в прошлом известная балерина, проворно встала. Длинные прямые светлые волосы доходили ей чуть ли не до копчика. Аннализа не преминула отметить огромные голубые глаза, крошечный носик и стройную, как у феи, фигуру хозяйки дома.

– А я уже хотела вас проведать, – сказала Конни. – Все ли у вас есть, что нужно?

– Комната просто великолепная, благодарю вас. Я искала Пола...

– Он уехал с Сэнди. Вид у них был самый деловой – не иначе собираются захватить мир. Посидите с нами, – предложила Конни. – Я слышала, вы юрист. Сэнди сказал, у вас была очень высокая должность – вы работали с самим министром юстиции!

– В его офисе, занималась бумагами, сразу после окончания юридического факультета.

– Ну, тогда вам с нами будет скучно, – засмеялась Конни. – Наши мужчины говорят только о делах, а женщины – исключительно о детях.

– Не слушайте ее, – обратился к Аннализе Билли. – Конни – специалист по современному искусству.

– Это ты научил меня всему, что я знаю, Билли, – напомнила ему Конни. – Моя настоящая любовь – драгоценности. Обожаю блеск, ничего не могу с собой поделать. А у вас есть какая-нибудь тайная страсть, которой вы стыдитесь, Аннализа?

Гостья улыбнулась:

– Пожалуй, моя проблема в том, что я слишком серьезна.

Конни переменила позу, устроившись на шезлонге иначе, и патетически заявила:

– А мой грех в легкомыслии. Я богата и глупа. Но мне нравится так жить!

Билли встал.

– Пойдемте-ка переоденемся к обеду, – предложил он. Аннализа направилась за ним вверх по лестнице. – Конни действительно легкомысленна, – продолжал он. – Но ведь такие деньги у них появились всего семь лет назад. Кроме того, в сердце Конни нет ни грана недоброжелательности. Если вы подружитесь, она может стать для вас полезным союзником.

– А что, мне понадобятся союзники?

– Ну, они никогда не помешают, – улыбнулся Билли.

На лестничной площадке он оставил Аннализу со словами:

– Увидимся за коктейлями. Их подают в восемь на веранде.

Забавный человечек, подумала Аннализа, вернувшись в свою комнату. Словно из девятнадцатого века.

Пол вернулся, когда она принимала душ в кабинке размером с небольшую комнату. Она раздвинула стеклянную дверь.

– Тут есть душ с паром, – сообщила она мужу. – Не хочешь присоединиться? – Пол вошел в душевую, и Аннализа намылила ему грудь. – Видел кедровый шкаф? А подогреватели для полотенец? А кровать?

– Хочешь так жить? – спросил Пол, резко мотнув головой, стряхивая с волос пену.

– В розовом доме за десять миллионов долларов и с Билли Личфилдом в качестве приложения – он будет учить нас, как себя вести, и заодно ознакомит с основами истории искусств?

Выбежав из-под душа, она насухо вытерлась. Пол вышел из кабинки и остановился на коврике, сразу залив его водой. Аннализа вручила мужу пушистое полотенце.

– Да, – сказал Пол. – Почему бы и нет?

– Пол, – начала Аннализа, – неужели мы на пути к превращению в Брюэров? Неужели станем такими же, только капитал наш будет заработан позже?

– Что ты имеешь в виду? – не понял Пол.

– Давно ли у нас появились большие деньги? Шесть месяцев назад? Может, когда капиталу исполнится год, устроим вечеринку в честь дня рождения?

– Что-то я не улавливаю связи.

– Да ладно, – отмахнулась Аннализа. – Просто это еще один парадокс Билли Личфилда. Ерунда.

Примерно в такой же комнате на безбрежной кровати распластался Билли Личфилд, аккуратно сложив руки на груди, чтобы не помять рубашку. Он закрыл глаза, надеясь подремать. В последнее время он постоянно ощущал усталость, но заснуть не мог. Несколько месяцев бессонницы вконец вымотали его. Может, стоит походить к астрологу вместо психотерапевта, выписавшего ему кучу лекарств, подумал Билли. Через несколько минут тревожного ожидания он сдался и достал из сумки пузырек. В нем было несколько маленьких оранжевых таблеток. Билли разломил одну пополам, проглотил половинку и снова лег на кровать.

Через несколько минут пришло долгожданное расслабление – Билли заснул. Он проспал несколько дольше, чем планировал, и пробудился лишь в десять минут девятого.

Поспешно сойдя вниз, он увидел Аннализу, которую со всех сторон обступили мужчины. Простое черное платье без рукавов подчеркивало ее тонкую мальчишескую фигуру, огненно-рыжие волосы рассыпались по плечам. На лице, как и днем, не было косметики, и единственным украшением служили часики с бриллиантами. Подходя к Конни, Билли услышал обрывок разговора.