Первый поцелуй - Джулия Куинн

– В самом деле? – удивленно спросила Тилли прежде, чем вспомнила, что сердита на леди Нили, и при встрече намеревалась обращаться с этой дамой с исключительно ледяной вежливостью.

– Несомненно, – резко ответила пожилая дама. – Я в ярости от сегодняшней утренней колонки Уислдаун. Эта отвратительная женщина никогда не пишет и половины правды.

– Какая же половина не устраивает вас? – холодно спросил Питер.

– Конечно же, та, в которой вас называют вором, – ответила леди Нили. – Все мы знаем, что вы охотитесь за состоянием, – она довольно многозначительно взглянула на Тилли, – но вы не вор.

– Леди Нили! – воскликнула Тилли, неспособная поверить, что, леди Нили посмела быть настолько грубой.

– И как, – спросил Питер, – вы пришли к такому заключению?

– Я знаю вашего отца, – ответила леди Нили, – для меня этого достаточно.

– Грехи отцов наоборот? – спросил он сухо.

– Именно так, – произнесла леди Нили, полностью игнорируя его тон. – Кроме того, я больше подозреваю Истерли. Он слишком смуглый.

– Смуглый? – эхом отозвалась Тилли, пытаясь уяснить, какое отношение данное обстоятельство может иметь к краже рубинов.

– К тому же, – несколько бесцеремонно добавила леди Нили, – он плутует в картах.

– Лорд Истерли показался мне хорошим человеком, – сочла необходимым заявить Тилли. Конечно же, ей не разрешали играть на деньги, но девушка провела в обществе достаточно времени, чтобы знать, что обвинение в шулерстве – действительно серьезное обвинение. По мнению некоторых оно имело более тяжелые последствия, чем обвинение в воровстве.

Со снисходительным выражением лица леди Нили повернулась к Тилли.

– Вы, моя дорогая девочка, слишком молоды, чтобы знать эту историю.

Тилли скривила губки и заставила себя промолчать.

– Вы должны удостовериться, что у вас имеются доказательства, прежде чем обвинять человека в воровстве, – сказал Питер, держась при этом по–военному прямо.

– Вот еще. Я получу все необходимые доказательства, когда в его апартаментах обнаружат мои драгоценности.

– Леди Нили, вы обыскали комнату? – вмешалась Тилли, желая увести беседу в сторону.

– Его комнату?

– Нет, вашу. Вашу гостиную.

– Конечно, – парировала леди Нили. – Думаете, что я совсем уж бестолковая?

Это заявление Тилли комментировать не стала.

– Комнату обыскивали дважды, – заявила леди Нили. – А затем я лично обыскала ее в третий раз, только чтобы удостовериться. Браслета в гостиной нет. Могу подтвердить этот факт.

– Уверена, что вы правы, – сказала Тилли, все еще пытаясь уладить назревающий скандал. Они начали привлекать к себе внимание: не менее дюжины зрителей замерли поблизости, напряженно прислушиваясь к обмену репликами между леди Нили и одним из ее главных подозреваемых. – Но если так, то возможно…

– Вам следует быть более аккуратной в выборе своих выражений, – резко вмешался Питер, и Тилли едва не задохнулась, ошеломленная его тоном. А затем, догадавшись, что это обвинение было обращено не к ней, почувствовала облегчение.

– Прошу прощения, – сказала леди Нили, распрямив плечи, и демонстрируя тем самым, что ей нанесено оскорбление.

– Я не слишком хорошо знаком с лордом Истерли, а потому не могу ручаться за его репутацию, – сказал Питер, – но я точно знаю, что у вас нет никаких доказательств, чтобы предъявлять такие обвинения. Вы вступили на зыбкую почву, миледи, вам следует оставить попытки очернить доброе имя джентльмена. Или вы можете обнаружить, – с нажимом добавил Питер, увидев, что леди Нили открыла рот для дальнейшего обсуждения, – что ваше собственное имя изваляли в той же самой грязи.

Леди Нили задохнулась, рот Тилли открылся в изумлении, и странная тишина опустилась на небольшую группу наблюдателей.

– Это непременно появится в завтрашней колонке Уислдаун! – наконец воскликнул кто–то.

– Мистер Томпсон, вы забываете, кто вы, – возмутилась леди Нили.

– Нет, – мрачно возразил Питер. – Это – единственная вещь, которую я не забываю никогда.

После минутной тишины, как раз в то самое время, когда Тилли была уже абсолютно уверена, что леди Нили собирается извергнуть нечто ядовитое, пожилая леди неожиданно рассмеялась.

Рассмеялась! Прямо посреди бального зала, вынудив всех наблюдателей широко раскрыть рты от удивления.

– Вам не откажешь в мужестве, мистер Томпсон, – сказала леди Нили. – В этом я не сомневаюсь.

Питер любезно кивнул, что при сложившихся обстоятельствах Тилли нашла довольно поразительным.

– Однако, заметьте, своего мнения относительно лорда Истерли я не изменила, – сказала леди Нили. – Даже если он не крал браслета, тем не менее, ужасно поступил в отношении дорогой Софии. Ну, а теперь, – произнесла леди Нили, меняя предмет разговора со сбивающей с толку скоростью, – где моя компаньонка?

– Она здесь? – спросила Тилли.

– Конечно же, она здесь, – живо отозвалась леди Нили. – Если бы она осталась дома, все бы посчитали ее воровкой. – Леди Нили повернулась и направила свой проницательный взгляд на Питера. – Полагаю, что вы руководствовались теми же мотивами, мистер Томпсон.

Питер ничего не ответил, лишь слегка наклонил голову.

Леди Нили улыбнулась, довольно устрашающе растянув губы, а затем повернулась и закричала:

– Мисс Мартин! Мисс Мартин!

И она исчезла в взметнувшихся позади нее завихрениях розового шелка. Тили подумала, что бедная мисс Мартин несомненно заслуживает медали.

– Вы были великолепны! – сказала она Питеру. – Я не знаю никого, кто бы смог противостоять ей, так как это сделали вы.

– Ничего особенного, – вздохнув, сказал Питер.

– Глупости! – возразила Тилли. – Это было нечто…

– Тилли, остановитесь, – сказал Питер, явно испытывавший неудобство от беспрерывного внимания со стороны других гостей.

– Хорошо, – согласилась девушка, – но я так и не получила свой лимонад. Не будете ли вы столь любезны, проводить меня?

Он не мог ответить отказом на эту прямую просьбу в присутствии столь многочисленных зрителей. Тилли попыталась сдержать довольную улыбку, когда он взял ее под руку и повел обратно к столу с закусками и напитками. Питер был почти невыносимо красив в этом своем вечернем костюме. Тилли не знала, когда и по каким причинам он решил отказаться от военной формы, но он имел потрясающую осанку. Было истинным наслаждением держать его под руку.

– Мне неважно, что вы говорите, – прошептала Тилли. – Вы были великолепны, и заслуживаете благодарности со стороны лорда Истерли.

– Любой на моем месте…

– Нет, не любой, и вы это знаете, – прервала его Тилли. – Прекратите стыдиться своего благородства. Я нахожу его весьма притягательным.