Однокурсники - Эрик Сигал

— Раз в неделю дежурный уборщик пылесосит комнаты и чистит унитаз, — доложил Джейсон.

— Чего уж тут удивляться, что мой мальчик заболел. А чья это грязная одежда валяется по полу? Там же полно микробов, знаешь об этом?

— Это вещи Дэвида, — тихим голосом ответил Джейсон.

— А зачем тебе надо было входить к нему и разбрасывать повсюду одежду моего Дэвида? Что, богатенький мальчик решил так поразвлечься?

— Миссис Дэвидсон, — сказал Джейсон спокойно, — он сам уронил все на пол.

И тут же добавил:

— Не хотите ли присесть? Наверное, вы очень устали.

— Устала? Да я просто без сил. Тебе известно, каково ехать поездом всю ночь, особенно женщине в моем возрасте? Но я постою, пока ты будешь объяснять, почему это не твоя вина.

Джейсон вздохнул.

— Послушайте, миссис Дэвидсон, я не знаю, что вам сказали там, в лечебнице.

— Мне сказали, будто он очень слаб и его надо перевести в какую-то другую хорошую… ужасную больницу. — Она помолчала, а потом выдохнула: — Для душевнобольных.

— Мне очень жаль, — мягко произнес Джейсон, — но здесь такие серьезные нагрузки. В смысле, чтобы иметь хорошие оценки.

— Мой Дэвид всегда получал хорошие отметки. Он учился день и ночь. А затем он покидает мой дом и приезжает жить сюда с тобой, а потом у него падает успеваемость, как будто и не было всей этой подготовки. Почему ты мешал ему учиться?

— Поверьте мне, миссис Дэвидсон, — настаивал Джейсон, — я никогда его ничем не беспокоил. Он… — Джейсону пришлось собраться с духом, чтобы закончить фразу, — кажется, сам довел себя до такого состояния.

Миссис Дэвидсон с трудом пыталась осмыслить этот довод.

— Как это? — спросила она.

— По какой-то непонятной причине он просто вбил себе в голову, что обязан быть лучше всех. То есть самым лучшим.

— Ну и что в этом плохого? Я его так воспитала.

Джейсону вдруг стало жалко того маленького мальчика, каким был когда-то в детстве его теперь уже бывший сосед. Совершенно очевидно: это мать подгоняла его, как беговую лошадь, заставляя сына всегда приходить первым в бесконечных скачках. Немудрено, что он сломался, подобно Шалтаю-Болтаю, не выдержав такого напряжения.

А потом женщина без предупреждения плюхнулась на диван и разрыдалась.

— За что мне это? Я ли не жертвовала всем в своей жизни ради него? Как это несправедливо!

Джейсон осторожно дотронулся до ее плеча.

— Послушайте, миссис Дэвидсон, если Дэвида отправляют в больницу, ему понадобятся его вещи. Хотите, я помогу вам сложить все?

Она посмотрела на него снизу вверх беспомощными глазами.

— Спасибо, молодой человек. Прости, что накричала, но я немного расстроена и всю ночь не спала, ехала в поезде.

Она открыла свою сумочку, достала из нее носовой платок, уже сырой, и утерла слезы.

— Ну вот, — сказал Джейсон ласково. — Посидите здесь. Я сварю вам кофе. А потом соберу его вещи, подгоню сюда машину и отвезу вас… туда, где Дэвид.

— Это место называется Массачусетский психиатрический центр, в Уолтеме, — сообщила она, всхлипывая чуть ли не на каждом слове.

В комнате Дэвида он достал из-под кровати чемодан и побросал туда те вещи, которые, на его взгляд, должны будут пригодиться. Что-то подсказывало ему — галстуки и пиджаки в больнице не потребуются.

— А что с книгами? — спохватилась мать Дэвида.

— Вряд ли ему понадобятся учебники прямо сейчас, но, когда он попросит, я привезу все, что ему нужно.

— Ты очень добрый, — повторила она и высморкалась.

Уложив чемодан, Джейсон быстро осмотрел комнату, желая убедиться, что не забыл ничего существенного из вещей. В эту минуту он краем глаза заметил на столе какую-то тетрадь. Он с опаской приблизился, понимая, что ничего хорошего он там не увидит.

Так и есть. Это была «синяя тетрадь» для экзаменационной работы по химии, которую проводили в середине семестра. Ночной кошмар соседа сбылся. Он получил на экзамене четверку с минусом. С самым небрежным видом, насколько это возможно, Джейсон свернул экзаменационную тетрадь в трубочку и сунул в задний карман брюк.

— Подождите здесь, миссис Дэвидсон. Моя машина припаркована в нескольких кварталах отсюда. Я сбегаю за ней и подгоню сюда.

— Наверное, я отрываю тебя от занятий, — кротко сказала она.

— Ничего страшного, — ответил он, — я просто счастлив, что могу сделать хоть что-то для Дэвида. Я хочу сказать, он действительно очень хороший парень.

Миссис Дэвидсон посмотрела Джейсону Гилберту прямо в глаза и тихо произнесла:

— А знаешь, твои родители должны гордиться тобой.

— Спасибо, — прошептал Джейсон Гилберт.

И выбежал из комнаты, с ноющей болью в сердце.

Из дневника Эндрю Элиота

3 ноября 1954 года

Одна из самых приятных сторон жизни вдали от дома, но не в частном пансионе, это возможность не спать всю ночь напролет. Такое у нас случается время от времени, особенно когда необходимо сделать что-нибудь очень серьезное: например, выполнить контрольную работу, которую надо сдавать уже утром.

Майк Уиглсворт в этом деле стал настоящим специалистом. Обычно он садится за свою пишущую машинку часов в семь вечера, имея при себе несколько исписанных листков с материалами по теме и с полдюжины бутылок «Будвайзера». К полуночи он набрасывает первый вариант черновика, а потом до рассвета примешивает к тексту соответствующее количество «трёпа». Этот процесс запивается кофе. Потом он идет завтракать, съедает дюжину яиц с беконом (ведь он звезда по гребле, как-никак) и сдает свою работу преподавателю. После чего отправляется к себе и дрыхнет до самого вечера, а затем встает и идет на лодочную станцию.

Однако прошлой ночью у нас троих была вполне уважительная причина не ложиться. Все хотели дождаться результатов общенациональных выборов. Вообще-то политика нас ничуть не колышет. Просто это очень хороший повод отмазаться от лекций.

Как и подобает провинциальной газетенке, сегодняшняя «Кримзон» основное внимание уделила тому, сколько выпускников Гарварда оказалось среди тех, кого в итоге избрали на различные посты. Не менее тридцати пяти новоиспеченных конгрессменов учились в свое время в нашем скромном университете, не говоря уже о четырех из пяти новых сенаторов. Теперь, когда бремя управления страной будет давить им на плечи, все они, присоединившись в мужской уборной Сената к Джеку Кеннеди, смогут хором попеть гарвардские футбольные песни.

Когда я за завтраком просматривал криминальную хронику в газете, у меня вдруг возникла одна мысль: а вдруг этот не шибко привлекательный парнишка, жующий хлопья «Уитиз» за соседним столиком, когда-нибудь станет сенатором? Или даже президентом. Ведь никогда не угадаешь, кто на что способен. Отец рассказывал мне как-то, что ФДР[14] считался весьма эксцентричным студентом. Причем до такой степени, что члены одного студенческого клуба, куда до того приняли кузена Тедди, проголосовали против Рузвельта.

Гарвардские первокурсники все еще напоминают бесформенных гусениц. И потребуется немало времени, чтобы выяснилось, кто из них превратится в самую редкую бабочку.

В одном я могу быть совершенно уверен: лично я останусь такой гусеницей на всю жизнь.

Из газеты «Гарвард Кримзон» от 12 января 1955 года:

«ГИЛБЕРТ ВОЗГЛАВИТ СБОРНУЮ КОМАНДУ ПО СКВОШУ

Джейсон Гилберт, выпуск 1958 года, из Штраус-холла и Сайоссета, Лонг-Айленд, избран капитаном сборной команды первокурсников по сквошу. Гилберт, который учился прежде в Хокинс-Атвелле, где он возглавлял обе команды — как по сквошу, так и по теннису, — является непобедимой первой ракеткой этого сезона. Кроме того, он сеяный игрок под номером семь в Младшей теннисной группе Восточных Штатов».

— Гилберт, ты заслуживаешь медали, — отметил Деннис Линден. — Если бы не твоя сообразительность, этот юный зубрила Д. Д. мог действительно отправиться на тот свет.

Проктор пригласил Джейсона к себе не только для того, чтобы похвалить за героические усилия по спасению своего товарища, но и чтобы поделиться с ним новой проблемой. Иными словами, сообщить новость, которая вряд ли его обрадует.

— Мы подобрали тебе другого соседа, — объявил Деннис — Я лично выбирал его на встрече прокторов, ибо я верю — ты сможешь оказать на него стабилизирующее влияние.

— Эй, это нечестно, — возразил Джейсон. — Мне опять становиться нянькой? А нельзя ли дать нормального соседа?

— В Гарварде нормальных людей нет, — философски заметил Линден.

— Ну хорошо, Деннис, — вздохнул, соглашаясь, Джейсон. — А у этого перца какая проблема?

— Ну, — невозмутимо начал проктор, — он немного, самую малость… агрессивный.