Вдоводел воскрешенный - Майк Резник

— Пятницы — они все такие верные друзья, — заухал Голубые Глазки.

— Занимайся своими делами, дракон, — холодно ответил Пятница.

— Кто выбрал тебя боссом? — пожелал знать Голубые Глазки. — Я буду говорить все, что мне захочется.

— А я его поддержу! — рявкнул Киношита. Внезапно из каюты появилась Мелисенд, бледная и нервная.

— Вы должны это прекратить!

— Прекратить что? — спросил Киношита.

— Вы знаете, что я эмпат. Я стараюсь не вмешиваться, но вашей основной эмоцией становится ненависть. Вы сведете меня с ума прежде, чем мы встретимся с Ибн-бен-Халидом.

— Я думал, ты не можешь считывать эмоции синих драконов, — заметил Найтхаук.

— Не могу. Но мне хватает этих двоих.

— Ты можешь читать мои эмоции? — с искренним любопытством спросил Пятница.

— Не все, и не очень четко, — ответила Мелисенд. — Но ты так ненавидишь Ито…

— Ах вот что! — прорычал Киношита и повернулся к Пятнице. — Разберемся сейчас или потом? Мне без разницы.

— Достаточно. — Найтхаук переводил взгляд с одного на другого. — Хотите вы этого или нет, но вы команда. Я вас выбрал, я вас собрал, и если кто-то может здесь убивать, так это я. Вы не обязаны любить друг друга. Вы не обязаны любить меня. Но вы должны помнить, что вы — команда. Первый, кто об этом забудет, ответит передо мной… и я обещаю, что удовольствия это вам не доставит. Ясно?

Киношита кивнул, что-то бурча себе под нос.

— Как насчет тебя? — спросил Найтхаук Пятницу.

— Я не ударю первым даже в злобе.

— Этого недостаточно. Если ты вообще ударишь, первым, вторым, трехтысячным, в злобе или по доброте душевной, ты горько пожалеешь об этом. Ты понял?

Пятница кивнул.

— Так не пойдет. Скажи, что понял.

— Я понял, — пробормотал инопланетянин.

Найтхаук повернулся к Голубым Глазкам.

— На меня не смотри. Я самый мирный из всех виденных тобой драконов. У меня даже нет оружия.

— С такой пастью ты без труда откусишь голову любому из них, — ответил Найтхаук.

— Если я это сделаю, тогда и будешь угрожать мне. Найтхаук смотрел в ясные, чистые голубые глазки дракона, пока тот не отвернулся.

— Суд будет скорый — у вас нет прав, которыми подсудимые обладают по закону, а у меня искать сострадания бесполезно, — подвел черту Найтхаук. — Постарайтесь не забывать об этом.

— Я могу возвращаться в каюту? — спросила Мелисенд. — Или ты хочешь предупредить и меня?

— Ты знаешь, что я говорю правду. Этого достаточно. Иди.

— Спасибо. — Она повернулась и зашагала к каюте. Найтхаук уже хотел заставить Пятницу и Киношиту пожать друг другу руки, но подумал, что для инопланетянина этот жест может иметь совсем другое значение. А в том, что Киношиту перекосит даже от мысли прикоснуться к Пятнице, он не сомневался.

Та еще команда, подумал Найтхаук. Остается только гадать, удастся ли нам не перебить друг друга, прежде чем мы найдем Ибн-бен-Халида.

Глава 12

Селлестра не выделялась богатством полезных ископаемых, но в ее атмосфере хватало кислорода, на земле — воды, а находилась она на пересечении звездных трасс, ведущих к ключевым планетам Пограничья, Палинаросу III и Новой Кении. Поэтому, когда выяснилось, что почва Селлестры недостаточно плодородна, чтобы кормить окрестные миры, планета обратилась к коммерции, став маленьким, но процветающим торговым центром.

Сюда поступали субпространственные сообщения из Олигархии, которые передавались дальше, в глубины Пограничья. Три экспортно-импортные компании ожесточенно конкурировали в стремлении выполнить любой заказ на покупку или продажу. Тысячи туш животных поступали к таксидермистам, по какой-то только им ведомой причине обосновавшимся на Селлестре. Банки вели расчеты в кредитках Олигархии, шиллингах Новой Кении, талерах Марии-Терезии, фунтах Далекого Лондона, рублях Нового Сталина, рупиях Пуккаха IV и в дюжине других валют. Новый обменный курс объявлялся каждые десять секунд.

Населяли Селлестру двадцать тысяч людей и почти три тысячи инопланетян, в основном канфориты, лодиниты и моллутеи. Почти все они так или иначе занимались межзвездной торговлей.

Когда корабль Найтхаука вышел на планетарную орбиту, ожило радио.

— Пожалуйста, назовитесь, — раздался холодный, чуть ли не металлический голос.

— Говорит «Олимп Шесть», зарегистрированный на Делуросе Восемь, командир корабля Джефферсон Найтхаук. Два стандартных дня тому назад вылетели с Сайлена Четыре.

— Цель визита?

— Торговля.

— Чем?

Киношита помахал рукой.

— Не ваше дело, — ответил Найтхаук.

— Посадочные координаты введены в бортовой компьютер, — бесстрастно продолжил голос. — Добро пожаловать на Селлестру.

Голубые Глазки заухал. Киношита улыбнулся.

— Ты же здесь не бывал, — заметила Мелисенд. — Как ты узнал, что сообщать о цели нашего визита не обязательно?

— Найтхаук объяснил, что прибыли мы по торговым делам, — ответил Киношита. — Тут Пограничье, не Олигархия. У него нет права спрашивать, чем конкретно мы собираемся заниматься.

— Глупость какая-то. В конце концов это его мир. Должны же тут быть какие-то законы.

— На любой торговой планете половина товаров — контрабанда. Едва ли деловые люди повалят сюда толпой, если узнают, что здесь задают лишние вопросы.

— Этот тип также не спросил, есть ли на борту инопланетяне, — добавил Пятница. — Еще одно отличие от процедур Олигархии.

— Там еще спрашивают об этом? — удивился Найтхаук.

— Последние четыре тысячелетия спрашивали, — ответил Пятница. — С чего им менять заведенный порядок?

Найтхаук пожал плечами.

— На каждого человека в галактике тысячи инопланетян. Вроде бы нам пора приспосабливаться.

— Прошлое человечества говорит о том, что оно приспосабливаться не способно. К счастью, у галактики долгая память. Сегодня у вас самые лучшие технологии, самое совершенное оружие, и человечество, наглое по натуре, становится еще наглее. Но не вы хозяйничали в галактике раньше, и в будущем наступит день, когда вы перестанете быть хозяевами. И тогда мне не хотелось бы оказаться на месте человека.

— Об этом можешь не волноваться, — ехидно ввернул Киношита.

— Я и не волнуюсь. Пока я могу убивать людей, на душе у меня спокойно.

— А как насчет тебя? — спросил Киношита, повернувшись к Голубым Глазкам. — Ты так же относишься к человеку?

— Ни в коем разе. — Дракон добродушно ухнул. — Люди — единственные обитатели галактики, которые могут отблагодарить за качественное обслуживание.

— Значит, Пятница хочет нашей смерти, потому что у нас лучшее оружие, а ты хочешь, чтобы мы жили, потому что наши чаевые самые щедрые, — улыбнулся Киношита. — Пожалуй, более честных ответов мне не услышать.

:

— Я мог бы солгать, сказав, что внешне вы очень красивы, — ответил Голубые Глазки. — Если этот ответ доставит тебе удовольствие, считай, что первый раз я солгал.

— Отнюдь. Но у меня складывается ощущение, что ложь доставляет тебе удовольствие.

— Правда — добродетель, значение которой сильно преувеличено, как говаривала ваша Джейн Остин, — согласился дракон.

— Наверное, говаривала, на твою память можно положиться… но я сомневаюсь, что она поощряла синих драконов лгать с утра до вечера на радость себе и другим.

Голубые Глазки пожал плечами.

— Вопрос лишь в толковании исходной фразы.

— Привяжитесь, — прервал филологический спор Найтхаук. — Заходим на посадку.

Несколько мгновений спустя они коснулись земли и вышли из корабля. Движущаяся дорожка доставила их на таможню. Формальности заняли считанные минуты.

— Что теперь? — спросила Мелисенд, когда они вышли из здания космопорта под теплое солнце Селлестры и широкая магистраль понесла их к центру города.

— Теперь побродим по улицам и постараемся узнать как можно больше.

— Я уже почувствовала, что у многих людей твое появление вызывает недоброе предчувствие, — предупредила Мелисенд.

— Они же не знают, кто я.

— Чтобы догадаться, кто ты, достаточно одного взгляда.

— Приятно об этом слышать, — вставил Киношита.

— Я так пугаю людей? — спросил Найтхаук. Киношита кивнул.

— Они не преступники. Обычные работники космопорта и бизнесмены. Так что у них нет оснований бояться киллера или охотника за головами…

— …если только они не опасаются за жизнь человека, которого им не хочется видеть мертвым, — закончил Найтхаук. — Такое возможно.

— И что теперь? — повторила Мелисенд, — Найдем отель Мы слишком долго сидели в маленьком корабле. Надо отдохнуть друг от друга и поразмяться. Тут не Олигархия, поэтому мы без труда найдем место, где нам всем сдадут номера. — Он помолчал. — А с наступлением темноты начнем искать Ибн-бен-Халида или хотя бы человека, который знает, где он находится.

— Впятером мы будем выглядеть несколько странно, — заметил Голубые Глазки.