Орниф, или Сквозной ветерок - Жан Ануй

(Кладет его под подушку.) Благодарю.

Маштю (робко). Ты оставишь его себе?

Орнифль. Увидим. Сначала надо упорядочить нашу жизнь. Когда мы наведем порядок, настанет время решений. (Серьезным тоном.) Тебе, видно, ни разу не приходило на ум, что и у владелицы этого ключа тоже есть такая штука?

Маштю. Ключ?

Орнифль. Да нет. Душа, болван ты несчастный.

Входит Фабрис, один. Растерянно останавливается на пороге.

Ты один?

Фабрис молчит, словно в оцепенении.

Ну же, отвечай! Ты что, онемел? Где она?

Фабрис (с минуту колеблется, затем, зарыдав, вдруг падает в стоящее рядом кресло). Она ушла…

Всеобщее замешательство.

Орнифль (восклицает). Так! Только этого недоставало. Возьми себя в руки, сынок! (Кричит остальным.) Займитесь же им! Утешьте его! Вы же знаете, что я не могу пошевельнуться!

Графиня (подходит к Фабрису). Мсье…

Орнифль (в бешенстве кричит ей). Да не называйте же вы его «мсье», Ариана!.. Он вообразит, что его и впрямь постигла беда. Лучше дайте ему шоколадку.

Фабрис (встает с оскорбленным видом). Я должен идти…

Орнифль. Не отчаивайся, сынок! Сразу видно, что у тебя нет опыта по этой части! Она ушла оттого, что замерзла в машине. А может, ей попросту стало скучно. Женщины не выносят ожидания. Эту пытку они предоставляют нам.

Фабрис. Нет. Все это гораздо серьезнее! Маргарита покинула меня навсегда. Она оставила письмо на руле машины. (Письмо у него в руках.)

Орнифль (выхватывает его). А ну-ка, дай сюда… (Пробегает глазами письмо.) Бедный мой мальчик, это же очень милое письмецо: она пишет, что ненавидит тебя… Знаешь, когда человек всерьез порывает с другим, он непременно обещает ему вечную дружбу и потом ни разу о нем даже не вспоминает. А уж если она тебя ненавидит — значит, завтра же к тебе прибежит!

Фабрис (упрямо). Нет. Завтра она уедет!

Орнифль. Куда?

Фабрис. В Южную Африку!

Орнифль. Да, дело осложняется! Где ты откопал девчонку, которая при первой же размолвке удирает в Южную Африку?

Фабрис. Ее отец не хочет, чтобы мы поженились. Он отсылает ее на два года к дяде, который давно живет в Африке. Он взял ей билет на самолет. Но раньше Маргарита меня любила. Тогда она говорила, что скорее сбежит из дому, чем подчинится отцу. Мы решили бежать вместе и скрываться где-нибудь целый год, пока она не станет совершеннолетней…

Орнифль (восхищенный, остальным). Никаких сомнений! Это и в самом деле мой сын! Я увез точно таким же образом с полдюжины девиц, на которых должен был жениться через год!

Фабрис. Но когда Маргарита узнала, что я намерен сдержать свою клятву, она взбунтовалась. Меня, мол, арестуют, и ей придется уйму лет провести в одиночестве… Я пытался ей объяснить, что честь превыше всего, что она не должна мешать мне сдержать мою клятву, а потом — пусть ждет, если она и вправду меня любит…

Орнифль. Ошибка! Я же сказал тебе: женщины не выносят ожидания! Иная готова на все, даже умереть с тобой, если надо, но при одном условии: незамедлительно!

Фабрис. Перед тем, как я пришел сюда, мы с ней ужасно повздорили в автомобиле… Маргарита сказала: если я поднимусь наверх, она покинет меня навсегда.

Орнифль. И ты все-таки поднялся?

Фабрис (еле слышно). Да.

Орнифль (строго). Слышишь, Маштю?

Маштю (пристыженный). Слышу.

Орнифль. Пусть это будет для тебя первым уроком чести. Намотай себе на ус.

Небольшая пауза.

Фабрис (отступает к двери). Не буду дольше мешать… Простите за беспокойство, которое я вам сегодня причинил… Наверно, и в самом деле смешно: ввалиться в дом спустя двадцать лет, размахивая револьвером… револьвером, который к тому же не был заряжен… Пожалуй, Маргарита была права. (Слегка, улыбается Орнифлю.) Простите меня. Лечитесь как следует! Скажите вашим докторам, что я вспрыснул вам только камфару, и, видимо, инъекция купировала приступ… Это, пожалуй, хороший признак. Впрочем, может, я и в диагнозе тоже ошибся… (Идет к выходу. Дойдя до порога, вдруг падает.)

Орнифль (привстав с постели). Так! И этот сердечник! Проклятая наследственность! Нас преследует рок! Мы разыгрываем греческую трагедию! Уложите его скорей! А теперь — одеколон! Йод! Или еще что-нибудь! Да уложите же его скорей, черт побери! Крепче держите его, Сюпо! Знаю, вам без привычки, но мужчины не такие уж тяжелые, как вы думаете! Расстегни ему рубашку, Ненетта, я знаю, ты этого не испугаешься! Ариана… смените эту дуру Сюпо! Я же ничем не могу вам помочь! Если я шевельнусь, вы будете иметь дело с двумя трупами. Маштю, беги за врачом! Нет! Спокойно! Возьмем его книжечку и попытаемся установить, что с ним такое!.. Ищи, Маштю!

Маштю (которому он протянул книгу). А в каком разделе искать?

Орнифль. Болезни врачей!

Маштю отыскивает соответствующий раздел.

(Ненетте.) Загляни в его сумку, Ненетта, может, там еще осталась камфара. Похоже, что это хорошее средство…

Ненетта (заглянув в сумку, с криком выпускает ее из рук). Господи!

Орнифль. Что там еще?

Ненетта. Револьвер.

Орнифль (машинально поднимаясь с постели). Он не заряжен. А все же лучше дай-ка его сюда, чтобы этот болван не вздумал пустить его в ход, возвратясь домой… Бедный мальчуган! Теперь, когда он не пытается изображать мужчину, ему на вид не больше двенадцати лет. Как все-таки приятно иметь сына! (Обернувшись к Маштю, сурово.) Напомни мне потом… у меня еще будет с тобой разговор!.. Негодная девчонка!.. Устроить ему такую пакость с этой Африкой!.. Он приходит в себя…

Фабрис (открыв глаза, бормочет). Простите…

Орнифль. Да не извиняйся ты каждую минуту! Надоело! Что у тебя, сердце шалит? Где в твоей книжке об этом сказано?

Фабрис (с улыбкой). Да нет же… Смешно… Это простая слабость… Волнение… Я не обедал…

Орнифль. Немного же тебе надо, чтобы упасть в обморок!

Фабрис. Как сказать… У меня сейчас туго с деньгами… Я два дня ничего не ел…

Орнифль (обернувшись к Ненетте, в бешенстве кричит). Ну, чего же ты ждешь?

Ненетта поспешно выходит.

(Ворчит.) Два дня ничего не ел, оттого что не было денег… Не совестно тебе, Маштю?.. А ведь стрелять в собственного отца — тоже дело нелегкое… Маргарита знала, что ты голоден?

Фабрис. Конечно, нет. Она питается у своих родителей…

Орнифль (вне себя). Мадемуазель питается у своих родителей. У мадемуазель в сумочке билет на самолет в Южную Африку, и она грозит им воспользоваться, чуть что не так! Она доводит моего сына до голодного обморока в чужой квартире!.. Что это за девица, хотел бы я знать! Поддержи его, Маштю… Освободи вон тот столик! Сейчас мы его утешим шампанским и гусиным паштетом! Это еще лучше камфары!

Маштю (помогая Орнифлю). Наверно, такая мода пошла у нынешних девиц… Пилу сегодня сказал, что его дочка тоже летит в Южную Африку…

Орнифль (отпустив Маштю, налетает на Фабриса). Проклятье! Как фамилия твоей Маргариты?

Фабрис. Пилу.

Орнифль (выпрямившись в своем халате, строго глядит на Маштю). Маштю!

Маштю (смущенно). Да.

Орнифль. Этот уголовник Пилу отказывается выдать свою дочь за моего сына?

Маштю (смущаясь все больше и больше). Почем я знаю… Вот что, Жорж, мы с тобой свои люди, надо смотреть правде в глаза… Ты, видно, не совсем представляешь, кто такой в Париже этот Пилу. Он не только хозяин Центрального рынка. Он еще и владелец газеты. И цементных заводов. В прошлом году мы обмыли его первый миллиард. А уж если он признался, что у него есть миллиард, сам понимаешь!..

Орнифль. Плевал я на его миллиард! Поди скажи ему, что это я запрещаю моему сыну жениться на его дочери! Он же известный мошенник, твой Пилу!

Маштю. Верно, но с сегодняшнего дня он еще и кавалер ордена Почетного легиона!

Орнифль (с презрением). Подумаешь, ленточка! Мелочь! Ничего ею не прикроешь! Другое дело — галстук командора!