Игра скомороха - Ddntes

Кретин.

— Спут–ни–ко–вый. Те–ле–фон. — потряс я упомянутым предметом у него перед носом, — Не внутренний. Понимаешь?

Походу, с этим персонажем надо разговаривать еще проще, чем я привык.

— А… Простите… — покраснел пацан. Хм. А он ведь младше меня того, что жил в России и писал код. Еще наверное работает тут первую неделю.

— Вот. Двенадцать сто два сорок пять.

Ну наконец‑то.

Хм, а хорош я был бы, если бы у Такеши не было аналогичного аппарата. Или, если сейчас труба сигнал не поймает…

— Такеши, второй отдел, служба сопровождения, слушаю.

— Такеши–сан. Это Икари. Икари Синдзи. — уточнил на всякий случай, — На проходной. Встретьте.

— А, Икари–сан. Одну минуту.

Через минуту прибежал другой солдатик с бумажкой, и меня наконец пропустили.

— Да–да, входите. — послышался голос из‑за двери кабинета.

— Такеши–сан. Здравствуйте.

— Добрый день, Икари–сан. Что вас ко мне привело?

Кажется, меня тут ни в грош не ставят. Издевательства в его «Икари–сан» не услышит только глухой. Или Акаги.

— Вчера. Вечером. Вам доложили.

— Да. Доложили, прискорбный случай. Увы, опознать преступника не удалось.

Он издевается?

— Был жив.

— Да, но позже преступник скончался от закрытой черепно–мозговой травмы. К сожалению, ребята, защищавшие вас немного перестарались.

Так, да? Допустим. Мне уже весело!

— Косяк. Ваш косяк. — уточнил я.

— Прошу прощения, молодой человек, но мы выполнили свою работу. Пожалуй, вам стоит быть более осторожным, ребятам и так нелегко. — а вот это уже неприкрытая наглость.

— Уверены? Дрался я.

Такеши покосился на меня, нажал какие‑то кнопки на пульте у себя на столе.

— Говорят тебе, сиди и не рыпайся, мальчишка. — еще раз что‑то нажал, — Я надеюсь, вопрос исчерпан, Икари–сан?

Меня продрало. Реально продрало, до кишок. А потом я заржал.

Зашибись. Посмотрим, организм.

Продолжая ржать я встал, и пошел отсюда. Не, я не пойду к Мисато, я сразу пойду к Гендо. Такое пренебрежение спускать не собираюсь.

Все на той же проходной, я посмеиваясь вытребовал у солдатика телефон секретариата Гендо, и тут же позвонил ему.

— Служба секретариата главнокомандующего, секретарь Аюми, слушаю вас.

— Икари Синдзи. Передайте Гендо. Договор не выполнен. Надо поговорить.

— Э… Простите…

— Передайте. Просто передайте. Срочно. — с этими словами я сбросил звонок. Ждем–с…

Не прошло и двух минут, как телефон зазвонил.

— Да. Слушаю.

— Поднимайся в мой кабинет, — проговорила трубка голосом Гендо.

Пляшем.

Кабинет Гендо внушал шок и трепет, без шуток. Гигантское пустое пространство, черный зеркальный пол, черный же потолок с Древом Сефирос, выгравированным золотистой росписью. Вместо стен — сплошное окно по кругу. Шахта лифта, стол, Гендо. Все.

— Ты хотел поговорить.

— Да. Ошибка. С твоей стороны.

Гендо помолчал, продолжая сидеть со сложенными у рта руками. Атмосфера подавляла, не был бы я в режиме боевого веселья, фиг бы слово смог вымолвить.

— Продолжай.

— Вчера вечером. Был атакован. Охраны не было. Гопник. Пьяный. Справился сам.

— Доказательства? — а батя‑то немногословен.

— Есть. Другое. Сегодня пришел. Разбираться. Кабинет Такеши. Угроза. С его стороны. Смерть преступника. Я оставил живым.

— Жди. — Гендо поднял трубку телефона, — Дайте мне Ватанабэ. Да.

Пауза затягивалась. Я разглядывал узоры на потолке, усилием воли удерживая в себе страх, а вместе с ним и злость.

— Да. Кабинет Такеши, второй отдел. Сегодня. Я понял. — Гендо положил трубку, — Семь минут назад, Такеши отключал системы наблюдения, пока ты находился там.

— Да. Цитирую. Тебе говорят… Сиди. Не рыпайся. Мальчишка. Конец цитаты.

— Хорошо. Какие у тебя доказательства нападения?

Я молча положил перед ним тот ножик–бабочку, все еще завернутый в обрывок мусорного пакета.

— Оружие преступника. Должны быть отпечатки.

Гендо даже не покосился на сверток, продолжая давить меня взглядом.

— Я понял. Свободен.

Не вот это наглость… Я даже где‑то восхищаюсь. Ну свободен, так свободен.

Уже у самой дверцы лифта я не удержался.

— Компенсация. Обсудим позже.

Так тебе!

Глава 6.

— Привет, Син! Проходи, заходи, я сейчас…

Мисато как всегда кипела энергией. Сейчас она что‑то энергично черкала в бумагах.

— Как дела? Как новая школа? — не отрываясь от бумаг спросила девушка.

— Школа нормально. Дела весело, — оскалился я. Видно, что‑то такое в моем голосе все‑таки проскользнуло, потому что Мисато даже оторвалась от бумаг.

— Э… Синдзи… Ты кого убил? — фига се, с чего такие вопросы? Я изогнул бровь в вопрошающей гримассе, — Ну, у тебя вид такой, как тогда в Еве.

А. Вот оно что.

— Нет. Все нормально. Конфликт с охраной. — я еще шире ухмыльнулся, представляя, что с ними сделает Гендо.

— Та–ак. А ну давай рассказывай! — Мисато отставать не собиралась.

— Ничего особого. Вчера. Шел в магазин. Нарвался на гопника. Подрался, — аж приятно вспомнить!

— Чего–о?! А где были твои охранники? К тебе же целый отдел приставили! — возмущению Мисато не было предела.

— Опоздали. Бестолочи. — покивал я, — Пришел договариваться. Нахамили. Угроза.

— Значит, так… Кто там у тебя? Такеши, ага… — Мисато пугала. Никаких шуток–прибауток, только сосредоточенность.

Бедный, бедный Такеши! Мне его даже почти жалко. Пожалуй, я ему даже немного помогу.

— Стой. Не надо.

— Синдзи, это не шутки… — начала было девушка.

— Знаю. Знаю. Гендо в курсе.

Мисато продолжала серьезно смотреть на меня.

— Ты не понимаешь, Син. Только вдумайся — из‑за тебя убили человека.

А ведь девушка права. Не понимаю.

— Да, Мисато. Ты права. Я не понимаю. И не смогу. — последняя внимательно следила за мной, — Я мог убежать. Ничего бы не было. Но было скучно. Вылез этот урод. Стало весело. Все просто. Я псих.

Я ведь действительно не смогу понять. Мне сейчас кажется дикой мысль, что я должен метаться и убиваться из‑за того алкаша. Да даже если бы я сам его убил!

— Не могу убиваться. Не повод. Был враг — нет врага. Вся логика. Как с Ангелом.

Мисато тяжело вздохнула и как‑то поникла.

— Дожилась, блин. Теперь и дети воюют… — расслышал ее бурчание.

Странная она. Разве когда‑то было иначе?

— Не беспокойся. Идеальный вариант. Для меня. — ага. «Всяк необходимо приносит пользу, будучи употреблен на своем месте.»

Девушка как‑то горько глянула на меня. Потом тряхнула головой, усилием воли отгоняя мрачные мысли.

— Ладно, боги с тобой. Сейчас я тут закончу, и пойдем.

— Гхе–хе… — не удержался я от смешка на очередном повороте.

— Чего ржешь, показывай дорогу, давай! — притворно возмутилась девушка, заложив такой вираж, что меня прижало к стеклу.

— Третий поворот. Налево. Хы–хи–хи… — уже больше чтобы позлить Мисато.

— Ах ты! — влево она завернула, так, что меня метнуло в другую сторону. Ремень безопасности пребольно впился в грудь. Да, ремень безопасности. Я все‑таки псих, а не самоубийца… Хотя это так весело! Я даже не знаю, что мне больше нравится — ездить с Мисато или злить ее. И то, и другое примерно одинаково опасно для жизни. У–оу!

— Налево. Прямо, прямо. Направо. Дальний дом. Все.

Мисато резко затормозила, выполнив «полицейский разворот». Ух.

Я радостно лыбился во все тридцать два. Девушка с сомнением покосилась на мою рожу. Вроде как на непонятный ствол — самопал самопалом, чихнешь — развалится, а ну как пальнет?! Гы.

Так, все, успокоиться. Мне сейчас еще девушек кормить.

— Ну, что, веди в свое логово, злодей, — ехидно подколола меня Мисато.

— Пошли. А злодей почему? — полюбопытствовал я.

— Ну а кто всю дорогу хохотал зловещим образом? Ай, блин!

— Осторожно. Много хлама. — запоздало предупредил я споткнувшуюся девушку.

— Да я уже поняла. Ты серьезно тут живешь?

— Да. Да. Нормально. Людей нет.

Поднимались мы не спеша и молча. Не знаю, как Мисато, а я берег дыхание. Солнце уже село… Навевает воспоминания о вчерашнем вечере… Хе–хе…

— Четыреста восемь. Пошли, — сказал я, когда мы добрались до этажа. Так–с, сейчас поставить разогреваться рагу…

— Проходи, — открыл я дверь, наконец глянув на девушку. И, честно сказать, удивился. Глаза у Мисато были злые–злые.

— Так это действительно не шутка? — тихо спросила она.

— Ну да. Нормально. Проходи. Внутри лучше. — чего это она? Честно говоря, не понял. Нет, понятно, что здание выглядит не шибко презентабельно, но это только на непосвященный взгляд. Для того, кому довелось пожить в российской семейной общаге, полностью пустой гигантский дом покажется Элизиумом.

— Синдзи. Ты тут жить не будешь. — категорически заявила Кацураги. С чего бы это?

— Почему? Обжился уже. Мебель есть. Район тихий. Нормально.