Мародер - Белла Ди Корте

мог с уверенностью сказать, что ему не терпится снова посмотреть на нее.

— Твоя девочка, — сказал я. — Она впечаталась лицом в асфальт, или кто-то расписал ей личико намеренно?

— Моя девочка?

Я кивнул в ее сторону.

— Та, на которую ты все время смотришь.

— Вы заметили?

— Я все подмечаю.

Он кивнул, разгрызая остатки орехов.

— Она — лучшая подруга моей сестры. Мари Флорес. Мы вместе выросли на Стейтен-Айленде. Сестра рассказала мне, что это сделал с ней хозяин квартиры. Он долбаный мудак.

Потом Малыш Хэрри перевел взгляд на меня, осмотрев мой повседневный наряд. Он никогда не видел меня без костюма.

— Хэрри…

Кили замерла, заприметив меня.

Меньше чем за секунду ее брови взлетели вверх, а затем она прищурилась. В этом свете ее глаза казались небесно-голубыми. Может быть, проще было бы сравнить их с небом или водой, но мне в голову пришла только небесная синь, которой достойны исключительно небеса. Умиротворяющая. А ее огненно-рыжие волосы делали этот цвет еще ярче.

Кили Ши Райан была красивой женщиной. Небесным ангелом, на самом деле. Но также не было никаких сомнений в том, что свой острый язычок она позаимствовала у созданий ада. А еще чертов характер. О нем свидетельствовал цвет ее волос.

— Вы, — сказала она, причем не очень вежливо.

Черт, можно ли мне поминать его имя?

— Ки, это мой босс, — произнес Харрисон, выпрямляясь. Его разозлило то, как она разговаривала со мной. Он не хотел терять свою работу. Или сделал бы что еще похуже.

Хэрри знал, что я вспыльчивый ублюдок, а я не терплю многого. Может быть, я только недавно откинулся, но мое имя все еще не стерлось с этих улиц. Трудно было забыть человека, которого все называли «Мародёром»: он всегда брал то, что хотел, невзирая на последствия.

— Мистер Келли, — продолжил Харрисон, — это моя сестра, Кили Райан.

Кили Райан выглядела так чертовски нелепо в своей винтажной одежде, что на моем лице появилась улыбка, которая, как я знал, разозлила ее. Один длинный локон выбился из пластмассовой короны, украшавшей ее рыжие волосы, и она на резком выдохе сдула его с глаз. Он не сдвинулся с места, и она смахнула его.

— Мы знакомы, — сказала она, еще сильнее сощурившись.

Ее глаза были такими, какими я представлял себе врата рая: превратившимися в маленькие щелки, взирающие на таких, как я.

— Приятно слышать, что у вас хорошая память, — сказал я.

— О, она превосходна, мистер Келли.

— Кили…

Я поднял руку, останавливая Харрисона от того, что он собирался сказать. Сощурившись на нее, он пытался донести сестре, что она грубит его начальнику. Киллиан поступил бы так же со мной. Впрочем, манеры никогда не были моей сильной стороной.

— Можешь называть меня Кэш, — сказал я. — Мы пропустили эту часть на кладбище.

— Вы были слишком заняты стремлением нагнать страх на людей, вот почему мы пропустили эту часть.

— Я не прятался. Вы видели мои ноги.

Кили посмотрела вниз, а затем подняла глаза, поймала мою ухмылку и нахмурилась. Румянец пробежал по ее шее и окрасил щеки в пурпурный цвет.

— У меня большой размер, и не стыжусь этого. — Я подмигнул. — Я прервал ваши мысли. Вот почему вы не услышали, как я подошел.

— Кладбище? — удивился Малыш Хэрри, его взгляд бегал от нее ко мне. — Вы встречались на кладбище? Когда это было, Ки?

— Когда я пришла навестить Рошин в день ее смерти. — Она посмотрела на брата. — Твой босс напугал меня до смерти.

— Тогда я еще не был его боссом, — заметил я. — И наша встреча произошла случайно.

— Случайно, — повторила она, как будто не поверила мне.

Хорошо. Она и не должна была мне поверить. Мои чувства подсказывали мне, что Кили это знает. Что-то также подсказывало мне, что с тех пор она думала обо мне. И ненавидела сам факт этого. Кили не нравилось, что я каким-то образом проник в ее мысли, рассеивал их, мародерствуя, борясь за самое ценное — ее время и внимание, две самые ценные для человека вещи.

Я видел, как она относится к Стоуну. Без интереса. А в его глазах, когда он смотрел на нее, не было ничего, кроме чертовых сердечек, как у мультяшного героя. Во всей этой ситуации было что-то неправильное. Почему она довольствовалась тем, кто ничего для нее не делал, оставалось для меня загадкой. Но когда Кили была рядом с ним, она хорошо играла свою роль.

Она хотела стать актрисой на Бродвее. Играла каждую секунду, когда они были вместе.

Ее… мягкость, когда дело касалось его, в определенной степени сыграла мне на руку, хотя я знал, что если на нее надавить, а это произойдет очень скоро, то Кили станет только тверже и решительнее, чтобы довести свою решимость в отношении Стоуна до конца. Словно ребенок.

Жаль, что я отказался от мысли о действии от противного, а то все могло бы быть намного проще.

Малыш Хэрри прочистил горло, и я понял, что мы с лучницей уставились друг на друга. Простое «смотреть» при взгляде на нее было бы сказано с натяжкой. Она направляла мысленные стрелы в мою голову, посылая их по установившемуся между нами телепатическому каналу.

— Похоже, вы испытываете ко мне сильную неприязнь, мисс Райан, — сказал я. — Не думал, что так сильно потряс вас на кладбище. В следующий раз, когда я буду проходить мимо, пройду, напевая песенку.

— О, прелестно. Ирландец, который умеет петь!

Кили издала звук, который свидетельствовал о том, что она разгневана. Ее шея покрылась красными пятнами, как и ее щеки.

— Мы с вами не настолько близко знакомы, чтобы я могла утверждать, что вы мне не понравились, но раньше это меня никогда не останавливало. Мне не нравится запах дерьма, который витает вокруг вас, когда вы проходите слишком близко…

— Кили, — прервал ее Малыш Хэрри. Но в его одергивании не чувствовалось жесткости. Он боялся ее больше, чем меня.

— Только вот не надо мне